И хозяйка тоже просит молчать.

Отнес Гжесь намолоченное зерно на мельницу и пошел хозяину помогать. Взялся быков погонять, а хозяин за плугом идет. Глядит Гжесь — и ксендз неподалеку пашет, быки у него пестрые — белые с красным. Присмотрелся он: никак его, Гжеся, хозяйка ксендзу обед несет, а им с хозяином — ничего.

На другой день вышли они опять на пахоту, Гжесь и говорит:

— Схожу-ка я на мельницу, хозяин. Может, зерно смололи, что я вчера намолотил. Снесу муку хозяйке, пусть хлеба нам напечет.

Подходит Гжесь к дому, а ксендз увидел его из окошка и в печь спрятался. Говорит Гжесь хозяйке:

— Иду за мукой, но сперва печь растоплю. Напечете нам хлеба.

Принес он огромную охапку гороховых стеблей, а хозяйка толкует:

— Погоди, милок, печь разжигать. Успеем истопить, когда с мукой вернешься.

— Нет, хозяюшка, затоплю сейчас, а то когда еще она нагреется.

Зажег он пучок, сунул в печь, а ксендз как завопит оттуда:

— Гжесь, Гжесь! Что ты делаешь? Ведь я здесь задохнусь!

А работник ему:

— Разве к лицу ксендзу в печи сидеть? Вот ужо я расскажу хозяину.

Снова упросили они Гжеся молчать. Оставил он их и пошел за мукой.

На третий день хозяин с работником опять в поле пашут.

— Пойду, дров наколю, — говорит Гжесь. — Хозяйка хлеб печь собирается.

— Чего ты наколешь? Там и дров-то нет, — отвечает хозяин.

— А там перед домом старая трухлявая груша стоит, так я ее на дрова срублю, — отвечает Гжесь.

Вот идет он домой, а ксендз-то опять у хозяйки. Завидел он Гжеся издали, выскочил из дома и спрятался в дупле той самой груши. Говорит Гжесь хозяйке:

— Дров нужно наколоть, срублю я эту грушу.

А она в ответ:

— Да оставь ты ее, ради бога! Жалко ведь, будут еще груши на ней.

— Какие там груши с нее, с трухлявой, — ответил Гжесь и пошел рубить.

Ударил он раз-другой топором, а ксендз изнутри кричит:

— Стой, Гжесь! Побойся бога, ты же мне ноги отрубишь!

— Во имя отца и сына, вы-то что здесь делаете? Ну куда ни ткнешься — всюду вы!

Выбрался ксендз из дупла, Гжесь и говорит:

— Конец моему терпенью, уж теперь-то я обязательно хозяину скажу.

Пошли снова пахать мужик с работником. Накинул Гжесь на красного быка до половины дерюгу, чтобы он издали казался таким же пестрым, как бык ксендза, а потом говорит мужику:

— Нынче нам хозяйка вкусный обед принесет.

— Откуда ему взяться, вкусному обеду-то? — отвечает хозяин. — Да и некогда ей мне обеды носить.

— Вот увидите, — говорит Гжесь.

А хозяйка как раз несла ксендзу галушки, мясо, хлеб и водку. Увидала издали пестрого быка, решила, что это ксендз пашет, и подошла.

— Бог в помощь, — говорит.

— И правда, парень, женка обед принесла! — воскликнул хозяин.

Видит хозяйка, что ошиблась, что ксендз подале пашет, и говорит она мужу да работнику:

— Оставьте и ксендзу немного, пусть подкрепится. Ему-то ведь обеда никто не принесет.

— Ладно, ладно, — говорит мужик. — Отнеси и ему немного.

Вмешался Гжесь:

— Я сам отнесу, хозяюшка, а вы посидите тут с хозяином.

По дороге хлеб съел, водку выпил, а галушки выловил и разложил по дороге кучками. Пришел к ксендзу с пустыми руками и говорит:

— Ну, берегитесь! Попадет вам теперь от хозяина за то, что вы его объедаете да обманываете. Он вам голову отрубит за это.

Вернулся к своему хозяину и говорит:

— Хозяин, у ксендза плуг сломался, он вас на подмогу зовет.

Взял хозяин топор и пошел к ксендзу. Тот решил, что его и впрямь сейчас зарубят, бросил все и пустился наутек.

«Никак, рехнулся», — подумал мужик. Подошел к плугу, видит — все в исправности, пошел обратно, глядь — галушки кучками на земле лежат. Нагнулся и стал их собирать.

— Чего это он там собирает? — спрашивает хозяйка.

— Да камни, — отвечает Гжесь. — Видно, хочет вас прибить за то, что вы с ксендзом якшаетесь и весь дом ему скармливаете.

Хозяйка — наутек!

— Чего это дура баба прочь бежит? — спрашивает мужик.

— Да кто-то крикнул, что ваша хата горит, вот она домой и кинулась.

Испугался мужик, помчался за женой, а она оглянулась, видит — муж догоняет, да как завопит:

— Ой, муженек, не гонись за мной. Это все дурь была и ума помрачение.

«И впрямь сдурела баба», — подумал мужик и вернулся на пашню.

Прибежала хозяйка домой, а там ее ксендз поджидает.

— Не ходите сюда больше, — говорит она ксендзу. — Тут от работника никуда не спрячешься, а он все мужу расскажет. Лучше приходите в хлев, когда я коров доить буду. Я петь начну, вы и услышите.

Но хитрый Гжесь и о том дознался. Надел юбку, взял подойник и пошел в хлев. Съел оставленный для ксендза завтрак, сел коров доить, а сам песню затянул. Ксендз шасть туда, видит — а там Гжесь.

Увидел ксендз, что не перехитрить ему Гжеся, и отступился. А хозяин был рад, что еда в доме вдруг появилась. А что жена ему изменяла, мужику и невдомек было.

Жил-был бедный мужик, звали его Ян. Заболела у него жена, а печь топить нечем. Рядом рос панский лес, — вот Ян, не долго думая, поехал туда, нарубил дров полный воз, сеном прикрыл и домой отправился, А навстречу сам пан, спрашивает:

— Чего везешь?

— Сами видите, сено.

— А куда девал дрова, что в моем лесу рубил?

— Коли вам то ведомо, стало быть, и они тут же, на возу.

Добрался мужик до дому, говорит своей половине:

— Худо дело. Попался я с дровами пану на глаза, придется мне в яму садиться.

— А кто ж работать будет, если ты в тюрьму сядешь? Зарежь курицу, отнеси пану — авось он тебя и простит.

Что делать? Сунул мужик курицу под мышку, пошел к пану, стал прощенья просить.

— Я, — говорит, — больше не буду. И вот в подарок вам курицу принес.

— А что мне твоя курица? — говорит пан. — У меня жена, двое сыновей, две дочери. Да еще ты. Разве всех одной курицей накормишь? Ее и не разделить на всех, сам подумай!

Подумал мужик минутку и говорит:

— Чего проще! Вам, пан, и супруге вашей — голова, поскольку вы и дому голова. Дочки ваши порхают — так, стало быть, им крылышки. Сынки ваши бегать-плясать любят — так им, стало быть, ножки.

— А остальное? — усмехается пан.

— Остальное? Остальное мне.

Расхохотался пан, простил его и отправил с курицей домой.

Рассказал мужик жене, как дело было. А жена, как все женщины, поговорить любила, вот и рассказала все соседке. Похвалилась, как ее муж за курицу получил от пана целый воз дровишек.

— Вот видишь, — говорит соседка своему мужу, Юзеку. — Эх ты, недотепа! Ян-то, сосед наш, воз дров у пана получил за курицу! А тебе разве так суметь? Я тебе пять кур дам, ступай к пану, выпроси у него два воза дров.

Пошел Юзек с пятью курами к пану, поклонился, толкует, что жена наказала. А пан отвечает:

— А что я с пятыо-то курами делать буду? Жена у меня, двое сыновей, две дочери. Да еще и ты в придачу. Как делить прикажешь?

— Да не знаю я.

— Иди, Яна позови. Он, поди-ка, знает.

Пришел Ян, послушал, как да что, и говорит:

— Давайте поделим на троих.

— Как это «на троих»?

— А вот так: вы, супруга ваша и курица — одна тройка, две дочки ваши и курица — вторая, двое сынков и курица — третья, я и две курицы — четвертая.

Засмеялся пан, отдал им кур, два воза дров набрать дозволил и отослал мужиков домой.

Любил шутки пан, ничего не скажешь,