Катька чуть с верхней полки не свалилась.

Так рядом же с Гусь-Франковском есть остров!.. — закричала она. — Девчонки, мы можем найти эту гробницу и стать миллионершами!

Какими еще миллионершами?! — усмехнулась Лика.

Долларовыми!

Размечталась. По закону, если ты найдешь клад, ты обязана сдать его государству.

Ничего подобного. По закону нам полагается 50 % от найденного клада. А это на пару миллионов точно потянет. — Опустив руку, Катька взъерошила Ликины волосы. — Лик, ты что будешь делать со своим миллиончиком?

Соломатина энергично закрутила головой.

Не порть мне прическу. Отстань. Но Катька не отстала.

Ну скажи.

Пожертвую "Обществу защиты тараканов".

Нет, правда, без дураков.

Ой, да ты вначале гробницу найди!

— Ну предположим, мы ее нашли, — продолжала теребить подругу Орешкина. — Давай помечтаем.

— Отстань, я тебе говорю.

Катька, оставив Лику в покое, ударилась в мечты.

Если у меня будет миллион баксов, я объеду все знаменитые города мира. Париж, Венецию, Рио-де-Жанейро…

Нижние Сопляки, — хихикнув, добавила Соломатина.

Проигнорировав ехидную реплику, Орешкина продолжала:

— Ив каждом городе буду останавливаться в самом шикарном отеле. И принимать в номере ванну из молока. Чтоб кожа была белая-белая..

А еще куплю себе шикарный "роллс-ройс" и мопса. И еще… э-э… — Катька, открыв рот, соображала, что бы ей еще захотеть.

Улучив момент, Лика сунула подруге в рот скомканный пакетик из-под чипсов.

Это тебе вместо мопса!

Ах, ты так! — выплюнув пакет, закричала Орешкина и, спрыгнув с верхней полки, огрела Соломатину подушкой по голове.

Лика, естественно, в долгу не осталась и тоже огрела Катьку подушкой.

Девочки, девочки, — попыталась утихомирить разыгравшихся девчонок Лена. — Ну что вы как маленькие, ей-богу! Перестаньте!..

А мы и есть маленькие! — кричала в ответ Катька, не переставая колошматить подругу подушкой. — Мне всего четыре годика!

А мне тли годика! — "детским" голоском пищала Лика, в свою очередь азартно колошматя Катьку. — Вот тебе, вот тебе, вот тебе!..

Лена полезла их разнимать. Подруги тотчас объединились и стали дружно колотить подушками соседку по купе.

— Значит, двое на одну? — Лена схватила свою подушку. — Ну я вам сейчас покажу, как

на взрослую женщину нападать!

В самый разгар бесиловки в дверь постучали.

Кто там? — переводя дыхание, спросила Лена.

Проводник. Можно войти?

Нельзя! — закричала Катька. — Мы голые!

Совсем ты, Катерина, сбрендила, — покрутила Лика пальцем у виска и открыла дверь. — Проходите, пожалуйста.

В купе осторожно заглянул усатый проводник. Он подозрительно посмотрел на разгоряченные лица молоденьких пассажирок и, кашлянув, спросил:

Чай будете пить, девушки?

Будем, — ответила за всех Орешкина. — Только без заварки и без сахара.

— Как это? — обалдел проводник.

Девчонки покатились со смеху.

— Веселенькая у вас компания, — хмыкнул в усы проводник и ушел за чаем.

И уже через пять минут Катька, Лика и Лена сидели за столиком и пили чай. С зефиром в шоколаде.

Лен, — спросила Лика, — а почему профессор Синицын с тобой не поехал?

А Ленка его не взяла, — захихикала Катька. — Он для нее слишком старенький. Верно, Лен?

Лена, до того оживленная и веселая, враз погрустнела.

— Да нет, — чуть слышно ответила она, — он совсем не старый,

И вдруг, опустив голову, спрятала лицо в ладонях.

— Ленка, ты чего? — Лика подсела к девушке и обняла ее за плечи. — Что случилось?

Катька тоже подсела к Лене.

— Я что-нибудь не то сказала? Да, Лен?..

Девушка убрала руки от лица. По щекам у нее катились слезы.

Все в порядке, девочки. Не обращайте на меня внимания.

Хорошенькое дело, — фыркнула Орешкина. — Она слезы льет, а мы — не обращай внимания.

Лена грустно улыбнулась.

— Аркадий Петрович тоже хотел в Ростов ехать. Мы и билеты заранее взяли. Вы думаете, почему одно место в купе свободно… — Она опять грустно улыбнулась. — Но он не поехал.

На поезд опоздал? — спросила Лика. Лена покачала головой.

Нет.

Заболел? — спросила Катька.

Нет.

— Тогда почему? — в один голос поинтересовались подруги.

Глаза девушки вновь наполнились слезами.

— Потому что его… убили.

Повисла долгая пауза.

Был слышен только перестук колес да дребезжание чайных ложечек в стаканах. Первой нарушила молчание Лика.

— Кто… кто убил? — спросила она.

Лена достала из кармана платочек и вытерла слезы.

— Убийца, кто ж еще…

Девчонки молчали, ожидая продолжения.

— Аркадий Петрович как раз из Новгорода вернулся, — начала рассказывать Лена. — И вечером

позвонил мне. Он был такой счастливый. В Новгородском историческом архиве ему удалось обнаружить новые документы о "скрытниках". Не просто отрывочные материалы, а целую палку, полностью посвященную секте… Папку № 6, — с печальной улыбкой добавила девушка, кивнув на свою сумку. — Вон она у меня в сумке лежит. А Аркадия Петровича нет и теперь уже никогда не будет…

Катька и Лика ничего не ответили. А что тут скажешь?..

Лена продолжала:

— Архивные документы не разрешается выносить за пределы архива, но Синицын уговорил директорами тот разрешил ему взять папку в Петербург. "Леночка, срочно приезжайте ко мне, — кричал Аркадий Петрович по телефону. — Это уникальнейшая находка… уникальнейшая…"

Я, разумеется, поехала. Документы, в самом деле, оказались уникальными… Главное, что папку № б не открывали лет пятьдесят…

— Ни фига себе заявочки, — изумилась Катька. — А как такое может быть?

Лика дернула подругу за рукав.

Катя…

Ой, извини, Лен, — спохватилась Орешкина.

— Да ничего. Просто не все документы хранящиеся в архивах, имеют право разбирать рядовые сотрудники. К некоторым документам допускаются только кандидаты или доктора наук.

А есть такие документы, с которыми должны работать исключительно академики… Но эта работа — малооплачиваемая, поэтому ни доктора наук, ни академики не спешат ею заниматься.

И многие материалы пылятся в архивах неразобранными целые десятилетия…

Лена замолчала.

Девчонки ее не торопили, понимая, что начнется самая тяжелая часть рассказа.

— Мы просидели почти до одиннадцати вечера и успели просмотреть лишь половину материалов. Перед уходом я попросила Аркадия Петровича дать мне папку с собой. Когда мы уже прощались, в дверь позвонили. Аркадий Петрович открыл. На пороге стоял мужчина лет тридцати. Он представился как студент-заочник исторического факультета, сказал, что сегодня уезжает к себе домой, в Пензу, и что ему очень хотелось бы поговорить с профессором Синицыным, которого он считает своим кумиром… Меня не насторожил этот поздний визит. Студенты часто приходили к Аркадию Петровичу — поблагодарить за лекции. А так как профессор жил один, то он ничего не имел против подобных посещений… Мне только не понравилось, что мужчина все время причмокивал. Я даже вначале не поняла, откуда этот звук. И только потом до меня дошло — он сосал леденец. Я, помню, тогда еще подумала: "Пришел к своему кумиру, а сам леденец сосет". Как-то не вяжется… Правда, девочки? Подруги одновременно кивнули.

И еще на меня произвело неприятное впечатление то, что у него были глаза разного цвета.

Как это — разного цвета? — удивилась Лика.

Один глаз зеленый, а другой коричневый… И что уж совсем мне показалось странным — мужчина держал в руке красную розу. Я понимаю, если б он к девушке на свидание пришел. А тут к профессору — и вдруг с розой.

Действительно, странно, — сказала Катька.

В общем, я ушла от Аркадия Петровича с тревожным чувством. Домой я добралась где-то через час и сразу ему позвонила. Он не взял трубку. Через полчаса я перезвонила. Он опять не взял трубку. Я звонила еще несколько раз, но так и не дозвонилась… — Лена помолчала. — На другой день я пошла в университет. И узнала, что профессор Синицын убит…