Он сделал всего несколько шагов, как Кэсси резко остановилась и обожгла его взглядом: «Посмей только!»

Он сделал еще один шаг. Но Кэсси посмотрела на него с такой мольбой, что он не посмел сдвинуться с места.

— Все в порядке, Билл, мне это совсем не трудно, — сказала она и погладила его руку. — Я всех так обслуживаю. Когда человек целый день на ногах, не мешает немного размяться. Кроме того, приятно сознавать, что покупатели довольны обслуживанием. Вам хорошо это известно, Билл. Вы сделали мне прекрасные рамы для картин. Когда смотрю на них, вижу, сколько труда вы вложили. Вам бы тоже не понравилось, если бы часть работы кто-то делал за вас.

— Никого и близко не подпускаю к своему верстаку, — согласился Билл.

А Кэсси, глубоко вздохнув, ловко подхватила мешок и стала перекатывать его через двор. Когда все четыре мешка были уложены в багажник, Кэсси подошла к покупателю и улыбнулась.

— Спасибо за покупки, Билл. Не забудьте передать от меня привет Мэри.

— Как я могу забыть? Да и Мэри не позволит. Начнет расспрашивать, как у вас с Робом дела.

— Скажите, что все у нас отлично. Просто замечательно.

Кэсси помахала рукой вслед отъезжавшему грузовичку. Лицо ее блестело от пота.

Она красивая, подумал Грей. Красивая и добрая. Он по достоинству оценил ее заботливое обращение со стариком.

— У тебя хорошо получается, — сказал он, подходя к ней.

Она взглянула на него, улыбнулась и покачала головой.

— Люблю этот магазин, этот дом. Люблю помогать своим покупателям. Магазин маленький, но потребовал много времени и труда. Зато… Рада, что помогаю людям.

Грей взял ее за руку, но она сразу же отдернула ее.

— Я такая грязная.

— Пустяки. Ты прекрасно знаешь, что у тебя не просто магазин. Люди идут сюда, чтобы им согрели душу. Они чувствуют твою любовь.

Грей вдруг осознал, как повезло его сыну с матерью. Не каждая женщина способна на такую любовь. Не всякой женщине под силу помогать мужчине, присутствие которого ей неприятно, найти подход к сыну.

Только очень добрый, щедрой души человек способен на такое.

Такая женщина достойна восхищения. Он гордился ею. А кроме того, она притягивала его, как магнит, и возбуждала.

— Иди, Кэсси, прими душ. Мне жаль, что не подпустила меня к мешкам.

— Это моя работа, — возразила она. — Мне пора в магазин.

Но Грей не позволил ей уйти.

— Не волнуйся, я присмотрю за магазином, — сказал он. — Отдохни немного. Тебе надо расслабиться.

Грей нежно погладил рукой ее шею. Она покачала головой, собираясь что-то сказать.

— Милая, не нужно убеждать меня в том, какая ты сильная и выносливая. У меня была возможность в этом убедиться.

Кэсси нахмурила лоб.

— Я прятала от тебя твоего сына. — Она сказала это так, словно впервые признавала свою вину и готова понести наказание.

— Нет, ты сделала кое-что похуже. Прятала от меня свою боль. — Грей посмотрел ей в глаза и понял, что не следовало напоминать ей о прошлом. Она и без того много страдала. Того, что было, изменить невозможно.

— Это была моя боль. Мой выбор.

Так оно и было. Кэсси не доверяла ему тогда и не хотела обращаться за помощью. Эта мысль приводила его в отчаяние. Ему до боли захотелось загладить свою вину, заботиться о ней, стать надежной опорой. Лучше поздно, чем никогда.

— Не имеет значения, Кэсси, какое решение ты приняла в то время. Я виноват перед тобой. — Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. — Иди отдохни.

— Я в порядке, благодарю. — Кэсси хотела сказать что-то еще, вероятно, намеревалась опять отказываться от помощи, но Грей неожиданно схватил ее, притянул к себе и стал целовать.

Ни с чем не сравнимый вкус ее губ, вкус Кэсси… На уровне подсознания Грей понимал, что следовало бы спросить разрешения на такую вольность, что он обещал, но…

— Поцелуй меня, Кэсси, — прошептал он, не отрывая от нее губ. Кэсси прильнула к нему. Никакая сила не позволила бы ему отпустить ее из объятий.

Ее теплые, мягкие губы были такими послушными, что Грей, лаская ее, потерял ощущение реальности. Окружающий мир перестал существовать для него.

Кэсси ответила на его поцелуй, и Грей почувствовал, как у него подгибаются ноги и он падает в бездну. Ему хотелось целовать ее вечно, соединиться с ней, чтобы она принадлежала ему вся.

— Грей, это невозможно. Не могу. — Грей не сразу понял, что она говорит. Похоже, Кэсси повторяла эти слова не один раз.

Он тут же отпустил ее и отошел в сторону.

— Глупо повторять ошибки, — сказала Кэсси, и Грей понял, она вспоминает то, что между ними было, и то, что затем последовало.

— Ты права, — согласился он. — Прости, потерял способность думать.

Неожиданно для него Кэсси улыбнулась.

— Твоей вины нет. Грей. Наверно, я сама потеряла голову, — сказала она, и лицо ее покрылось восхитительным румянцем.

Грей протестующее поднял руку.

— Пытаешься переложить часть вины на собственные плечи?

— Ты сам просил, чтобы я тебя поцеловала, — напомнила она ему. — Не припоминаю, чтобы возражала. На несколько секунд я… действительно потеряла способность ясно мыслить. У меня, конечно, нет большого опыта в этом деле. — Кэсси повернулась и направилась к дому.

Грей стоял с открытым ртом. Ее слова не только поразили, но и возбудили его.

— Кэсси, — окликнул он ее.

— Что, Грей? — Она даже не остановилась.

— Не говори таких вещей, ладно? Что теряешь голову, когда тебя целую. Вообще о поцелуях. Иначе не ручаюсь за себя. И еще, Кэсси…

— Да? — Она остановилась, но не повернула головы.

— Может, решила сбить меня с толку? Заставить забыть, зачем приехал? Если это так, то… — Он подошел к ней, взял за талию и повернул к себе лицом.

Кэсси вырвалась из его объятий.

— Так и быть, зайду домой на несколько минут, но не воображай, будто заведу привычку устраивать себе отдых в середине дня. Сполосну руки и приведу в порядок одежду. Не подобает хозяйке выглядеть так, будто она… будто она только что…

— Стала жертвой потерявшего голову мужчины?

Пожалуй, она права, подумал Грей, когда Кэсси ушла. Впредь лучше держать руки при себе. И желания тоже. Нет больше миленькой, стеснительной девчушки Кэсси Пратт. Теперь это взрослая женщина, в десять раз сильнее, в сто раз желаннее, чем тогда. В ее присутствии он терял самообладание, переставал контролировать свои действия. Раньше с ним такого не было. Пора взять себя в руки и сосредоточиться на главном.

Главное для него — сын. Необходимо как можно быстрее завоевать его доверие и вернуться к прежней жизни — без эмоций и ошибок.

Кэсси проснулась, когда солнце уже зашло. Заснула прямо в одежде. Видно, сон свалил ее, когда присела на кровать немного отдохнуть. Грей прав, она переутомилась, но заставить себя в этом признаться Кэсси не осмеливалась. И вот результат: Грею пришлось присматривать за магазином гораздо дольше, чем хотелось бы.

Кэсси быстро надела туфли и пошла к двери. На дверной сетке висела записка; «Мам, Грей разрешил мне пообедать у Тима. Пока. Роб».

Боже мой, она проспала обед. Ничего не приготовила. Не закрыла магазин. А ведь обещала кормить Грея, чтобы избавить его от обедов у мистера Мозера.

Кэсси открыла дверь, вышла на улицу и увидела, что дорожка, ведущая к дому, отремонтирована, а Грей стоит у забора спиной к ней и смотрит в сад.

На нем были все те же джинсы и рваная белая рубашка. Она могла смотреть на него столько, сколько хотела, так как он не видел ее.

Грей, как всегда, выглядел великолепно. Еще ей подумалось, что он приехал сюда с добрыми намерениями. Не выдвигал своих условий, не кичился богатством, чтобы унизить ее. Не давил на Роба. Помогал ей, если она соглашалась принять помощь. Конечно, Грей — человек из другого мира, но в этом нет его вины. Он не скрывал своего желания быть с ней, понимая, что надеяться на ответное чувство не может. Он ничего не требовал от нее, и за это она должна быть ему благодарна.