Пета вопросительно смотрела на него.

— Есть один способ выйти замуж до следующей среды! — крикнул Маркус так, что прохожие остановились, в изумлении глядя на него.

Пета тоже была изумлена.

— Как? — крикнула она, но, возможно, и не кричала, а прошептала эти слова. Между ними было двадцать ярдов. Он просто видел, как шевелились ее губы.

Маркус уже знал, что должен сказать ей, и когда произнес эти слова, понял, что это было самое правильное решение:

— Ты можешь выйти замуж за меня.

Пета не поверила своим ушам. Всего минуту назад она выглядела побежденной, отчаявшейся. Завтра ей придется похоронить тетю Хетти, отдав ей последний долг. Потом она сядет в самолет и вернется домой, чтобы встретиться с мальчиками и сказать им о том, что она не имеет ни малейшего понятия об их будущем.

Но человек, стоящий в двадцати ярдах от нее, сейчас сказал ей что-то очень важное. И абсолютно неприемлемое.

— Что ты сказал? — спросила Пета.

Среди прохожих раздался смех. Несколько человек остались стоять на тротуаре, чтобы услышать продолжение разговора.

— Он просит тебя выйти за него замуж, дорогуша, — пояснила ей пожилая женщина, — по-моему, он неплохая партия. Если бы я была на твоем месте, я бы подумала.

— Девушка еще молода, — рассудил кто-то, — к тому же хорошенькая. У нее еще достаточно времени, чтобы выбрать достойного жениха.

— Да нет, — возразила пожилая женщина, — этот парень выглядит достойно. Выходи за него, дорогуша, но мой тебе совет — не подписывай никаких добрачных контрактов, тебе стоит получить все.

— Довольно странное предложение руки и сердца, скажу я вам, — заметил еще кто-то, — можно подумать, что она прокаженная, поэтому он так далеко от нее стоит.

Маркус улыбнулся, Пета тоже. Это шутка, подумала она, имея в виду слова Маркуса. Конечно, дурная, но все-таки шутка.

— Спасибо, — ответила она, стараясь, чтобы в голосе осталась хоть капля гордости, — это очень лестное предложение, но мне нужно на похороны, а потом в Австралию, я тебе не подойду.

— Я серьезно, Пета.

Она вздрогнула. С меня хватит, сказала она себе. Хватит злых шуток, проблем, несчастий. Все, что она сейчас хотела, — доползти до какого-нибудь темного угла и оплакивать свою тетю, как она того заслуживала.

Но Маркус решительно приближался к ней через толпу прохожих.

— Я не шучу, — он наконец подошел и взял ее за руки.

Она опиралась на костыли, но, когда он сжал ей ладони, костыли отлетели в сторону — и она стала еще более беспомощной.

— Пета, мы можем пожениться! Тогда завещание твоей тети вступит в силу. Тебе нужно выйти замуж до следующей среды, и ты можешь это сделать — выходи замуж за меня.

— Но ты же не хочешь жениться на мне?

— Конечно, не хочу, я вообще ни на ком не хочу жениться, но это не важно. И так как я не хочу жениться ни на ком, я женюсь на тебе.

— Это глупо.

— Напротив, это благоразумно.

— Что в этом благоразумного? Почему? — Она не знала, смеяться, или плакать, или просто сбежать отсюда.

Но пятнадцать минут спустя, выслушав его доводы, она поняла, что это вполне возможно.

— Сегодня я заставлю своих юристов тщательно просмотреть завещание, — сказал ей Маркус, — и если тебе просто нужно выйти замуж для того, чтобы получить наследство, я к твоим услугам.

Пета сидела напротив него. Они зашли в первое попавшееся кафе и заняли столик. Пета чувствовала себя так, будто ее ударили молотком по голове.

— Мы заключим добрачный договор о том, что после развода ни один из супругов не будет претендовать на собственность другого, и разведемся после того, как ты вступишь во владение своей фермой. Кроме простой церемонии бракосочетания, нас больше ничего не будет связывать.

Пета рассматривала его. Хорошее лицо, думала она, стараясь быть беспристрастной. Лицо честного человека.

Но ведь это просто безумие!

Правда, по нему не скажешь, что он принял поспешное, необдуманное решение. Он действительно все обдумал.

— Я ничего не знаю о тебе.

— Пета, я вырос там, где можно было только брать, — сказал Маркус, не отрывая от нее глаз. Сейчас, рассказывая ей свою историю, он говорил правду, которая была так важна для него. — У нас не было выбора. Моя мать жила за счет благотворительности, а я не хотел такой жизни, поэтому боролся изо всех сил, чтобы стать тем, кем я стал теперь. Я принимал помощь от разных людей, которым не хотел быть обязанным. Я провел большую часть жизни, пытаясь оказаться на другой стороне, и теперь наконец могу не брать, а отдавать. Но это не значит, что я ожидаю благодарности или вечного обожания, простого спасибо будет достаточно, и каждый из нас пойдет своей дорогой. И когда-нибудь, когда и ты окажешься на другой стороне, ты сможешь сделать то же самое для кого-то другого.

— Это хорошее дело, — кивнула Пета.

— Давай просто поженимся и покончим с этим. Ты говорила, что у нас есть время до среды?

— Да, но...

— Это послезавтра. Ничего, у нас еще достаточно времени. Мы все успеем.

— Звучит так, будто ты делаешь такие вещи раз в неделю как минимум.

— Нет, это не так. Я ни разу не был женат.

— А если ты встретишь девушку своей мечты на следующей неделе?

— Нет, этого не случится.

— Почему? Ты что, голубой?

Это предположение настолько удивило Маркуса, что он чуть не пролил на себя кофе. Он усмехнулся.

— Нет, Пета, я не голубой.

— Не надо говорить со мной в таком покровительственном тоне, — сердито пробормотала Пета, — у тебя же на лбу не написано. Тогда какие еще могут быть причины, чтобы не жениться?

Маркус заколебался, обдумывая свой ответ.

— Моя мать выходила замуж четыре раза, — сказал он, — четыре раза, и каждый раз она была настоящей невестой в белом платье. Меня она каждый раз одевала как пажа. Мама вся светилась от счастья и говорила мне, что теперь все будет хорошо. Но ей всегда доставались неудачники, и с каждой свадьбой у нас только прибавлялись неприятности. И когда я стоял на последней церемонии, я сказал себе, что со мной этого никогда не случится. Пета, есть некоторые вещи, которые глубоко укоренились во мне, и я не собираюсь менять свое мнение.

— Твоей матери просто не везло с замужеством, — мягко сказала она, — мне очень жаль. Но в мире есть огромное количество людей, которые считают, что брак — это прекрасно.

— Быть независимым гораздо лучше.

Может, это и правда. За независимость можно многое отдать. Пета только слышала об этом, потому что у нее никогда не было независимости. Мысли в ее голове неслись с бешеной скоростью в миллионах разных направлений. Но лишь одна была сейчас для нее главной — она сможет сохранить свою ферму.

— Пета, — Маркус сильно сжал ее руки, — тебе не надо ничего понимать, да ты и не сможешь. Я и сам с трудом себя понимаю. Тебе нужно просто поверить мне. Просто скажи «да».

Просто?

А может, и в самом деле это просто, подумала Пета. Каждый день женятся и разводятся сотни, тысячи людей. Зато ее мальчики будут в безопасности.

Пета закусила губу. Маркус смотрел на нее своими спокойными серыми глазами и ждал ответа.

— Хорошо, — прошептала она, — хорошо, Маркус. Огромное спасибо. Я понятия не имею, чего ты хочешь добиться этим поступком, но я очень тебе благодарна. Я говорю «да». Я выйду за тебя. И чем раньше, тем лучше.

Организационные способности Маркуса Бенсона многих приводили в восхищение.

Пета была отдана на попечение Роберта, который отвез ее обратно в гостиницу. Ей было велено отдыхать и беречь лодыжку, а Маркус приступил к подготовке свадьбы, иными словами — обратился за помощью к секретарше.

Руби вызвали с заседания совета директоров, где она перекраивала расписание Маркуса, пока он отсутствовал. Невозмутимая Руби сразу почувствовала неладное. Когда Маркус объявил ей о том, что она должна организовать его свадьбу, Руби онемела. Ей даже пришлось выпить стакан воды, прежде чем до нее дошел смысл его слов.