— Я похожа не человека, который удовлетворится таким номером? — холеные, с французским маникюром пальцы женщины нетерпеливо забарабанили по стойке администратора.

  — Вот здорово, Макс! — прошептала Джанин. — Она настоящая душка.

  — Терпелива и неконфликтна, как всегда, — пробормотал Макс в ответ. Затем повернулся и посмотрел на Джанин: — Ты готова?

  — Думаю, готова, — ответила она, инстинктивно выдвигая подбородок вперед.

  — Великолепно. Тогда нужно начинать, иначе она перегрызет горло бедному молодому человеку.

  — Немедленно выселите людей из моего номера! — услышали они голос Элизабет, когда приблизились к стойке.

  Администратор все еще держался, но выглядел так, как будто желает оказаться подальше отсюда.

  — Мне действительно жаль, но это невозможно, мисс...

  — Миссис, — поправила она, — миссис Элизабет Страйвер.

  — Бывшая миссис Страйвер, — сдержанный голос Макса рассек напряженную атмосферу, подобно тому, как раскаленный нож режет кусок ледяного масла.

  Элизабет резко развернулась, на ее лице появилась широкая улыбка. Но эта улыбка не сделала взгляд голубых глаз теплее.

  — Макс! Ты решил лично встретить меня. Спасибо, дорогой. — Она скользнула глазами по Джанни и снова обратилась к Максу: — Макс, дорогой, этот человек отказывается дать мне номер.

  — Элизабет, — сказал Макс, — если нет подходящего номера, то тебе следует просто подождать.

  Она мило надула губки и игриво шлепнула его ладонью по груди.

  — Макс, не дразнись. Люди могут подумать, что тебе до меня и дела нет.

  — Они подумают правильно, — голос Макса сделался низким от сдерживаемого гнева. Джанин изумилась, почему женщина ничего не слышит, а если слышит, почему не хочет обращать внимания на эти слова.

  — Ну, — произнесла Элизабет, снова взглянув на Джанин и быстро отведя взгляд, как будто увидела что-то склизкое, — тут уж ничего не поделаешь. Я скажу вам, как мы поступим, — она повернулась к администратору и обворожительно улыбнулась. — Если мой номер не готов, я пока остановлюсь у мужа. Я хорошо знаю Макса и не сомневаюсь, что он живет в президентских апартаментах. Там найдется местечко и для меня.

  С мукой в глазах, как у подстреленного оленя, клерк перевел взгляд на Макса.

  — Нет, — Макс решительно покачал головой. Обратившись к клерку, он добавил: — Эта женщина — моя бывшая жена. Ни под каким видом она не должна иметь доступ в мои апартаменты. Понятно?

  — Макс, не говори так. Конечно, ты не хочешь обречь меня на жизнь в тесном, грязном номере, когда сам занимаешь такие огромные апартаменты.

  — У меня на самом деле нет места для тебя, — он демонстративно приобнял Джанин. — Мы с женой предпочитаем уединение.

  — С кем?!

  — С женой.

  Голубые глаза Элизабет с новым интересом уставились на Джанин. Та с трудом сохраняла вежливую улыбку на лице. Для этого ей пришлось собрать всю волю в кулак.

  Если бы взгляды могли убивать, то Джанин упала бы замертво перед стойкой администратора.

  — Жена? — повторила Элизабет. Джанин показалось, что вокруг выросли снежные сугробы. Да, следующие три недели обещают быть очень интересными...

  — Да, это моя жена. — Макс, не обращая внимания на раздражение Элизабет, сказал: — Джанин, дорогая, это Элизабет. Моя бывшая жена.

  — Очень рада.

  — О, — поморщилась ледяная блондинка, — не сомневаюсь в этом. — Она обернулась к Максу и проворковала: — Дорогой, я не знаю, в какие игры ты играешь, но это вовсе не забавно.

  — Но, — Джанин натянула на лицо фальшивую улыбку, — это не игра, Лиззи.

  — Элизабет!

  Джанин прижалась к Максу и обхватила его обеими руками.

  — Мы поженились только вчера. Это было та-ак романтично. Жаль, что вас там не было.

  — Мне тоже жаль, — пробормотала Элизабет. — Вчера, говорите? Вы сделали это как-то очень внезапно.

  — Макс просто покорил меня, правда, Макс? — Джанин невинно моргала, глядя на него, и с трудом удерживалась, чтобы не ответить на его улыбку.

  — Абсолютная, — подтвердил он и наградил ее быстрым поцелуем.

  — Я... рада за вас обоих, — с трудом проговорила Элизабет.

  — Правда? — спросила Джанин и вздохнула. — Мне действительно жаль, Лиззи, но нам с мужем необходимо немного вздремнуть. Макс просто измучил меня прошлой ночью.

  — Элизабет, — почти прорычала женщина.

  — Правильно. Извините. — Джанин пожала плечами и плотнее прижалась к Максу. Преданно глядя на него снизу вверх, она спросила: — Ну что, милый? Как тебе нравится идея пойти отдохнуть?

  — Очень нравится, любовь моя, — прошептал он, поглаживая ее по спине. Затем посмотрел на блондинку, которая, прищурившись, наблюдала за ними: — Элизабет, желаю тебе поскорее получить заказанный номер.

  Рука об руку они прошли к лифту в дальнем конце коридора. Когда они уже заворачивали за угол, Джанин бросила быстрый взгляд через плечо. Элизабет все еще наблюдала за ними. И она не выглядела счастливой.

  В этот момент Джанин поняла, что отработает каждое пенни из обещанных денег.

  Макс молчал всю дорогу до номера. Раздражение, вызванное встречей с бывшей женой, то успокаивалось, то вскипало вновь.

  — Ты мог бы предупредить меня, что твоя бывшая жена — ведьма, — Джанин плюхнулась на мягкую, обитую красным бархатом софу и скрестила ноги.

  Макс, который в это время направлялся к бару, кинул на нее взгляд.

  — Если бы она была милой женщиной, как ты думаешь, я развелся бы с ней?

  Джанин приподняла брови.

  — Вспоминаешь ее капризы?

  Он нахмурился, налил себе неразбавленного скотча и выпил залпом, как необходимое лекарство. Затем со стуком поставил стаканчик на стойку и снова поглядел на нее.

  — Каждый раз она ухитряется испортить мне настроение.

  — Почему ты ей позволяешь?

  — Извини?

  Джанин пожала плечами, уперла руки в бока и сказала:

  — Она твоя бывшая жена, Макс. Почему тебя заботит то, что она говорит или думает?

  — Не заботит.

  Это действительно было так. Когда-то Элизабет полностью занимала его мысли. Он любил ее. И хотя те времена давно прошли, Макс обнаружил, что она все еще может больно задеть его. Посыпать рану солью.

  — Она, как заноза в пальце, не дает забыть о себе.

  — Почему ты женился на ней?

  Макс плеснул себе еще скотча. Затем принес замороженную бутылку шардоне, откупорил ее и налил Джанин полный бокал. Он знал, что ледяное белое вино нравится ей. Присев рядом, он принялся внимательно разглядывать янтарный напиток у себя в стакане.

  — По многим причинам. Прежде всего, потому, что наши семьи хотели этого брака.

  — То есть ваши родители поженили вас? — Джанин сделала осторожный глоток и покачала головой: — Бог ты мой! Я, конечно, знала, что ты из Британии, но не подозревала, что так серьезно соблюдаешь традиции.

  — Как говорит старая пословица, чем больше мы пытаемся изменить что-либо, тем дольше оно остается неизменным. Некоторые традиции в Англии очень живучи, — он откинулся на спинку софы. — Даже сегодня в определенных кругах при заключении брака прежде всего учитывается происхождение невесты и жениха, а не любовь.

  — Какой кошмар!

  — Полностью согласен, — он скользнул по ней взглядом и криво улыбнулся.

  — Тогда почему бы Элизабет не найти другой объект для заключения подобного брака? Почему она так хочет вернуть тебя назад?

  Макс поднял голову.

  — Так же как и я, Элизабет не любит терять то, что ей принадлежит. Когда я настоял на разводе, ее гордость была уязвлена.

  Согревая бокал в ладонях, Джанин рассматривала Макса.

  — И ты действительно думаешь, что такая женщина прекратит осаждать бывшего мужа только потому, что он нашел новую жену?