Пока отец говорил о делах, Макс продолжал размышлять о своей жизни. Они с Джанин прекрасно подходят друг к другу Брак пойдет на пользу им обоим. Ей не придется больше беспокоиться о деньгах. История с Джоном Прентиссом канет в прошлое. У Макса появится жена, а потом и дети. Всем удобно — и никаких лишних эмоций.

  — Ты меня слушаешь? — спросил отец. Макс улыбнулся.

  — Конечно. — И тут же снова вернулся к своим размышлениям.

  Несколько дней спустя Джанин все еще изыскивала способы подобраться к Джону Прентиссу. Ей не нужны были свидетели при разговоре. А Макс, как будто нарочно, не отходил от нее ни на шаг. Он настаивал, что они должны проводить вместе как можно больше времени. Джанин не возражала против его компании и искренне наслаждалась общением с ним. Наслаждалась даже больше, чем нужно. Фальшивый брак оказался приятной штукой. Джанин никогда не думала, что играть роль жены так легко. Ей казалось очень естественным проводить с Максом дни и ночи. Мысль, что скоро все закончится и она никогда его больше не увидит, отзывалась в ней болью.

  — Ты выдержишь, — шептала она себе, как будто эти слова, произнесенные вслух, укрепляли ее решимость. Конечно, она выдержит расставание с Максом. Все, что между ними было, — сплошное притворство. Она прекрасно понимала это.

  Джанин хотела бы только одного — чтобы чувства не были так реальны.

  И, конечно, большой ложкой дегтя было присутствие Элизабет. Та никуда не собиралась исчезать. Казалось, эта женщина не понимает намеков. Она крутилась вокруг Макса, не обращая внимания на его новую жену.

  Сидя у бассейна под красно-белым полосатым зонтиком, Джанин пила мелкими глотками ледяной чай.

  — Вспомни черта, он и появится, — пробормотала она, заметив направляющихся к ней мужа и его бывшую жену.

  Погода стояла чудесная. Внутренний дворик был заполнен отдыхающими. Люди завтракали, потягивали коктейли или просто наслаждались погодой, сидя в шезлонгах. У Джанин тоже было прекрасное настроение. Пока она не увидела свою элегантно одетую соперницу.

  Даже на расстоянии было заметно, что Макс сильно раздражен, а Лиззи полна решимости. Женщина почти бежала, стараясь не отстать от быстро шагающего Макса. Но, даже запыхавшись, она не переставала говорить.

  Джанин еще не могла ее слышать, но прекрасно знала, о чем та говорит. Наверняка Лиззи рассказывает, как не подходит Максу его новая жена и как хорошо будет, когда он вернется к самой Лиззи.

  Макс улыбнулся, подходя к шезлонгу, где сидела Джанин. Он красноречиво закатил глаза, намекая на Лиззи, которая догнала его. Не обращая внимания на бывшую жену, он сказал:

  — Замечательный денек.

  — Не для всех, — ответила Джанин, скользнув взглядом по Лиззи.

  Волосы женщины растрепались. Лицо блестело от легкой испарины. Желание выглядеть совершенством и бег по жаре не совсем сочетаются друг с другом...

  — Лиззи, — произнесла Джанин, — ты выглядишь усталой. Хочешь холодного чая?

  Женщина бросила на нее презрительный взгляд. Затем глубоко вздохнула, стараясь выровнять дыхание, и попыталась заправить выбившиеся пряди в прическу.

  — Спасибо, нет. У нас с Максом был личный разговор, если ты не возражаешь. Хотя кто ты такая, чтобы возражать? — Элизабет взмахнула рукой, как будто отметая мелкую, но досадную помеху.

  — Не было у нас никакого разговора, — Макс поцеловал Джанин в макушку и уселся рядом.

  — А даже если и был, — ехидно улыбнулась Джанин, — то он не выглядел личным. Ни за что не поверю, что можно разговаривать о серьезных вещах, когда один из собеседников пытается догнать другого и вынужден кричать, чтобы его услышали.

  Макс усмехнулся. Элизабет высокомерно задрала подбородок.

  — Я не кричала.

  — Если ты так говоришь, то ладно, — покладисто согласилась Джанин. Она уже начала наслаждаться этими маленькими перепалками с Лиззи. А еще ей было интересно, что та наговорила о ней Максу.

  — Макс, — Элизабет совсем перестала обращать внимание на Джанин, — я думаю, будет лучше, если мы поговорим наедине.

  — Прости, я не могу уделить тебе внимание, — сказал Макс, обнимая Джанин за плечи. — Мне хочется побыть с моей женой.

  Утонченная блондинка все еще никак не могла отдышаться. Но тем не менее настойчиво продолжала:

  — Серьезно, Макс. Твоя жена может обойтись без тебя некоторое время.

  — О, в первый раз ты произнесла слово «жена» без презрительной усмешки, — заметила Джанин. — Молодец!

  На лице Элизабет немедленно появилось привычное презрительное выражение.

  — Ты не могла бы куда-нибудь отойти? — просьба скорее походила на требование.

  — Эй, — Джанин лениво взмахнула рукой, — я нахожусь здесь давно. Это ты подошла ко мне.

  — Я не подходила к тебе. Я следовала за Максом.

  — Элизабет, — вмешался Макс, — ты не возражаешь...

  — А если бы даже и возражала? — улыбнулась Джанин.

  Элизабет гордо выпрямилась и вздернула подбородок так, что на шее мотнулось жемчужное ожерелье. На ее лице появилась улыбка, очень похожая на гримасу.

  — Как хочешь. Но Макс, мне действительно необходимо поговорить с тобой. Может, поужинаем сегодня вечером?

  — Как мило, что ты пригласила, — Джанин полностью проигнорировала тот факт, что приглашение на нее не распространялось. — Но мы с Максом уже ужинаем вечером. Вдвоем. В нашем номере.

  — Тогда, возможно, завтра, — Элизабет улыбнулась Максу, бросив на Джанин полный ненависти взгляд.

  После чего гордо удалилась. Ее спина выражала прямо-таки королевское достоинство.

  — У тебя получается все лучше и лучше, — заметил Макс.

  Легкий ветерок с океана растрепал волосы. Джанин и игриво подергал ткань полосатого зонтика, заставив ту возмущенно затрепетать.

  — На самом деле это нетрудно. Я обращалась с ней как с трехлетней избалованной девочкой. Кроме того, она сама предоставила мне такую возможность, — Джанин подняла бокал, отпила и предложила прохладный напиток Максу.

  Он тоже сделал глоток и поморщился.

  — Почему ты пьешь без сахара?

  — Чтобы испортить вкус чая? — заметила Джанин. — И ты называешь себя британцем?

  — Да, — он придвинулся ближе и стал играть ее локонами, — к тому же британцем, которому сегодня вечером необходимо быть во Флориде по делам бизнеса.

  Холодный комок, зародившийся у нее внутри, был очень похож на разочарование. Джанин быстро подавила неприятное ощущение. Если она боится расстаться с этим мужчиной на несколько часов, то что ей делать, когда все закончится и они вернутся — каждый к своей жизни?

  Помешивая напиток соломинкой, она рассеянно слушала мягкое постукивание кубиков льда по стеклу бокала. Затем спросила:

  — Ты надолго уезжаешь?

  — Только на ночь. — Он откинулся на спинку шезлонга, обвел взглядом толпу и снова посмотрел на нее: — Я не могу не ехать. Один из наших экономистов хочет посоветоваться со мной по поводу расширения бизнеса.

  — Это важно?

  — Да, — он вытянул ноги и изучающе посмотрел на нее. — Я не поехал бы, если бы дело не было таким важным.

  — Ладно, — она выдавила улыбку, — когда твой рейс?

  Он улыбнулся в ответ. Джанин замерла. Его улыбка обжигала. Этот мужчина уже казался ей родным и близким.

  Плохо, отстраненно подумала она, все еще не в силах перевести дыхание. Такая привязанность не доведет до добра: она не сможет быть рядом с другим мужчиной, потому что всегда будет сравнивать его с Максом.

  — Мой самолет взлетит тогда, когда я этого захочу.

  Ну конечно. С ее стороны было глупо забыть, что он — полновластный повелитель в своей маленькой империи. Для него расписания полетов не значат ничего. В этой империи самолеты взлетают по его желанию. А еще там нет места для Джанни...