— Так дело в этом? — Она не пыталась скрыть своего облегчения. — Наоборот, я могу даже помочь тебе.

— И каким же образом, — скривился в усмешке Кен.

— Все элементарно просто. Мы приезжаем, я вызываю у нее ревность. Если она испытывает к тебе какие-то чувства, то обязательно их проявит. И ты признаешься ей в любви и скажешь, что готов ради нее на все. Я подаю на развод и уезжаю. А ты можешь делать все, что хочешь.

— А если у нее нет ко мне никаких чувств? Тогда я остаюсь с тобой до конца дней моих, так, что ли? — Кен постарался вложить в свой вопрос слоновью дозу сарказма.

— Да нет же, нет! Невелика радость жить с человеком, который тебя не любит. Просто ребенок твой — если он будет — родится в законном браке. Для меня и моего отца это очень важно. А если нет, все еще проще. Я получаю свободу от родительской опеки, смогу зажить своей жизнью, учиться или работать там, где мне захочется. И никто, слышишь, никто не будет указывать мне, что и как делать.

Чутье подсказывало Кену, что нужно срочно на что-то решаться. Слова Милли задели его за живое. Желание защитить своего ребенка и обрести долгожданную свободу от жесткой отцовской опеки было ему понятно. Но все же — брак!

Еще вчера не было никаких проблем, а сегодня он без пяти минут муж почти незнакомой девушки. Впрочем, времени на обдумывание не было, да и в голову не приходило ничего, логичнее ее плана. А будь, что будет! — решил Кен.

— Хорошо, согласен. Что я должен делать?

Милли не верила своим ушам. Ее глаза пытливо всматривались в его лицо.

— Клянусь, ты не пожалеешь.

— Я уже жалею, но это к делу не относится. Как планируешь все организовать? Сколько времени это займет?

— Сейчас я пойду к себе. Через полчаса встретимся в холле. Я познакомлю тебя с отцом. Твоя задача убедить его в нашей страстной любви и настоять на срочной свадьбе. — Милли говорила очень убедительно. Чувствовалось, что она успела хорошенько все обдумать. — Намекнешь, что мы были не очень осторожны и возможны последствия. Будь с отцом решительнее, чаще поглядывай на часы, мол, время — деньги. Моя задача — смущаться и поддакивать, смотреть на тебя с обожанием и таять от счастья. Отец решит, что я рехнулась от любви, и сам поспешит со свадьбой.

В изложении Милли все казалось таким простым и легко осуществимым, что Кен поневоле признал правоту ее слов и перестал сопротивляться неизбежному.

— Есть одно условие. Я хочу заключить с тобой брачный договор. При разводе ты не получишь от меня ни цента, кроме алиментов на ребенка, если он родится. Так мне будет спокойнее.

— Согласна, — без раздумий ответила Милли.

— Тогда вперед!

— У меня тоже есть одно условие. — Она протянула к нему ладонь. — Отдай мне бумажник с документами и ключи от машины… для моего спокойствия.

Через пару секунд все это оказалось в ее руке. Затем Милли решительно шагнула к двери.

— Через полчаса! — И вышла, оставив Кена размышлять в одиночестве о случившемся.

Ровно в назначенное время он был в холле. Веселый и румяный Чак балагурил с пожилой горничной, совершенно не обращая на Кена внимания. Приход Милли прервал его веселье. Девушка была в белом платье и вся светилась счастьем. А когда молча взяла Кена под руку и повела в офис отца, Чак удивился еще больше. Но если бы он мог слышать и видеть происходящее в офисе в следующие пятнадцать минут, то его удивлению вообще не было бы границ.

На стук в дверь откликнулся грубоватый голос:

— Войдите.

— Можно, папа? Нам нужно с тобой поговорить.

Майкл Сандерс сидел за столом. Этому полноватому мужчине было на вид слегка за пятьдесят. Кен сразу уловил в его лице сходство с дочерью. Большие руки хозяина гостиницы перелистывали лежавшие на столе бумаги. Он явно никого не ждал и был раздосадован тем, что его отвлекли от дела. Что это еще за мужчина, которого дочь держит под руку? И почему у него такой решительный вид?

Тем временем Кен подошел к столу, протянул Майклу руку и сказал:

— Здравствуйте, мистер Сандерс. Меня зовут Кеннет Джордан. Мне тридцать два года. Я холост, по профессии — архитектор. Я люблю вашу дочь и намерен на ней жениться.

Мистер Сандерс выпучил глаза и не сразу нашелся, что ответить. Он переводил изумленный взгляд с напряженного Кена на дочь, скромно сидящую с опущенным взором, и снова на Кена. Казалось, он не верит собственным ушам.

— Но ты же еще вчера говорила, что не собираешься замуж?! Как все это понимать? — наконец рявкнул он на весь офис.

Кен не дал ему опомниться.

— Я очень занятой человек, мистер Сандерс, — произнес он нетерпеливо и четко. — Не будем терять время. Мы совсем недавно знакомы с Милли, но страсть, вспыхнувшая между нами, велика. Прошу вас использовать все свои связи и помочь нам пожениться как можно скорее. — Последнюю фразу Кен произнес с особенным нажимом.

Бедный Майкл сразу смекнул, что к чему, и искоса взглянул на еще плоский живот дочери.

— Милли, — взмолился он, — этот человек говорит правду? Все так и есть? Ты дала согласие стать его женой?

— Да, папа. — Кротости Милли сейчас позавидовала бы самая тихая овечка.

Майкл почувствовал себя обезоруженным. Его мечты сбывались, но при этом все выглядело более чем странно.

— Это так неожиданно. Но мы ничего не знаем о вас. Я просто в растерянности. Но с другой стороны, вам удалось то, что не удавалось еще никому. Дочь согласна выйти замуж, и, возможно, я скоро стану дедом. Признаюсь, это меня устраивает.

— Понимаю ваши сомнения. Милли, дорогая, достань из сумки мой бумажник. Там есть рекомендации от известной фирмы, в которой я работал. Сейчас я направляюсь в родной город Оквуд. Вы наверняка слышали о нем, это недалеко отсюда. Там я намерен открыть собственное дело. Ваша дочь будет счастлива со мной. Но поскольку в Оквуд я могу привезти Милли только в качестве жены, как того требует моя репутация, прошу вас, поторопитесь со свадьбой. Все расходы я беру на себя.

Майкл Сандерс с уважением посмотрел на Кена. В его руках уже были рекомендательные письма, о которых говорил будущий зять. Кроме того, он заметил в бумажнике изрядное количество банкнот и несколько кредитных карточек. Внушало надежду на благополучие этого брака и необыкновенное смирение дочери. Да и мысль о возможном внуке побуждала одобрить этот союз. В самом деле, дочь сделала свой выбор, чего тянуть!

Услышав, что Кен не настаивает на венчании в церкви, Майкл огорчился и обрадовался одновременно. Получалось, что свадьба дочери будет совсем не такой, как ему хотелось, но регистрация в мэрии значительно упростит и ускорит дело…

Сделав несколько звонков, Майкл Сандерс положил трубку и, радостно потирая руки, сообщил, что ему удалось обо всем договориться. Он предложил молодым отправиться за кольцами и к двенадцати часам дня прийти в мэрию. Все остальное он брал на себя. Молодые кивнули и попрощались. В коридоре Кен молча протянул руку, и Милли так же молча вложила в нее ключи от машины. Документы она пока оставила у себя.

В машине Кен спросил:

— Куда сначала — за кольцами или к адвокату?

Она поняла, что его беспокоит, и ответила без тени сомнения:

— К адвокату.

— Показывай дорогу, — буркнул будущий муж.

Милли выбрала весьма отдаленную от гостиницы юридическую контору, поэтому пришлось ехать почти через весь город. Она надеялась, что в этом случае о заключении брачного договора ее отцу станет известно не скоро, во всяком случае не сегодня. Милли очень боялась, что в последний момент все сорвется. Поэтому трудно было сказать, кто испытал большее облегчение в момент подписания договора.

Прилизанный юркий юрист, который давно уже ничему не удивлялся, заверил документ и отдал каждому его экземпляр. Кен убрал свой во внутренний карман пиджака, а Милли спрятала в сумочку.

Следующей остановкой был ювелирный магазин, в котором им предложили множество обручальных колец и колец по случаю помолвки. Конечно, Милли не возражала бы получить оба, чтобы соблюсти внешние приличия, но не смела просить Кена тратить на нее такие деньги. Однако, понимая ее чувства, он предложил ей выбрать два кольца.