Вечером Эдни помчалась домой и к тому моменту, когда за ней заехал Грэхэм, уже переоделась и была готова к выходу. Отец отнесся к этому одобрительно. По дороге она выяснила, что Грэхэм работает на фондовой бирже. Следовательно, он человек состоятельный, и Эдни может не беспокоиться, что их ужин окажется ему не по карману.

Ей было хорошо в обществе Грэхэма, но девушка сразу поняла, что он никогда не воспламенит ее. Чем дольше они болтали, тем свободнее она чувствовала себя с ним.

— По-прежнему наведываешься в Бристоль? — спросила она, когда они уже пили кофе.

— Я должен, должен, — сказал он и добавил, скорее для себя самого, чем для нее: — Я был счастлив там.

По тому, с какой печалью были произнесены эти слова, Эдни поняла, что он все еще очень любит свою бывшую жену. Она сочувственно протянула ему руку через стол.

Он схватил ее ладонь и сжал. Эдни отвела взгляд, смущенная его признанием. Лучше бы она этого не делала. Сэвилл Крейторн! Что он здесь делает? Его ледяной взгляд охватил все: от ее широко распахнутых голубых глаз до соединенных над столом рук.

В первый миг ей захотелось сквозь землю провалиться. Однако самообладание взяло верх, и Эдни устояла перед желанием отдернуть руку. И правильно сделала: ее босса сопровождала ослепительная брюнетка.

— Извини, что несу околесицу! — Грэхэм вернул ее к действительности.

Оторвав взгляд от своего импозантного босса (Господи, ну разве он не хорош!), Эдни улыбнулась Грэхэму. Она была убеждена, что Сэвилл, проходя мимо, сделает вид, будто незнаком с ней, и постаралась изобразить, что ее не тронула неожиданная встреча.

К сожалению, какой-то порыв, какая-то неведомая сила заставили ее снова поднять глаза. Как раз в тот момент, когда Сэвилл и его спутница оказались возле их стола. Огромные голубые глаза встретили неприветливый взгляд холодных черных.

Однако нужно было отдать должное его воспитанию.

— Добрый вечер, — поздоровался Сэвилл.

— Добрый вечер, — ответила Эдни и, как только Сэвилл и его подруга отошли к своему столу, почувствовала непреодолимое желание уйти домой. Все внутри у нее переворачивалось. Как она ни старалась убедить себя, что Сэвилл Крейторн ей совершенно безразличен, это плохо получалось. Эдни тянуло к этому неприветливому человеку, и ничего со своим влечением она сделать не могла.

К утру Эдни решила, что ее волнение при одной мысли о боссе можно объяснить единственной причиной — он решает ее судьбу, от него зависит, выдержит ли она трехмесячный испытательный срок.

Эдни ехала на работу, снова и снова воскрешая в памяти прошлый вечер и честно признаваясь себе в том, что где-то в глубине души очень расстроена. И причиной этому Сэвилл Крейторн. Встречи с ним — словно горькая пилюля. Как на работе, так и вне ее.

Удивительно, что он соизволил тогда произнести «Добрый вечер». Она вынуждена была признать, что напрасно считала его снобом, не желающим замечать такую мелкую сошку, как помощница личного секретаря.

Эдни попыталась направить свои мысли по другому руслу. И тут же вспомнила о его потрясающей спутнице. Это направление ей тоже не понравилось, и Эдни сосредоточилась на Грэхэме.

Вчера вечером Грэхэм предпринял попытку поцеловать ее на прощание. Но вежливый отказ воспринял, кажется, с некоторым облегчением. Отсюда Эдни сделала вывод, что единственным человеком, которого он хотел целовать, была его бывшая жена, Линди.

— Если ты не затаила против меня обиды, может, пойдешь со мной в субботу в гости к моему коллеге Джеймсу? Приди я без спутницы, он и Лаура обязательно подыщут мне кого-то «подходящего».

— Пойду, — согласилась она.

Пятница была такой же напряженной, как и все предыдущие дни. Но Эдни стала уже разбираться в работе, и это дало ей повод думать, что, возможно, она справится с делами, когда Аннетт уйдет в отпуск.

Сэвилл вошел в их кабинет в полдень. Услышав, как открывается его дверь, Эдни не подняла глаз от клавиатуры компьютера. Однако почувствовала, как у нее все затрепетало внутри. Сэвилл принес Аннетт какие-то бумаги. Пальцы Эдни вдруг одеревенели и стали неуклюжими, и она с облегчением услышала, как зазвонил телефон. Поскольку Аннетт была занята, трубку сняла Эдни.

— Офис мистера Крейторна.

— По-видимому, это не кто иной, как очаровательная Эдни!

— Мистер Стивенс — спросила она и, рассеянно подняв глаза, увидела, что Сэвилл устремил на нее свой взгляд.

Поскольку босс и его личный секретарь прекратили работать, Эдни поняла, что у этого отнюдь не делового разговора появились очень внимательные слушатели.

— Он самый, — ответил Стивенс. — Но не огорчайте меня и зовите Феликсом.

— Я… — начала она.

— Ну, пожалуйста, назовите меня по имени.

Эдни начала заливаться краской и ужасно хотела, чтобы этот разговор закончился. В то же самое время она отчетливо понимала, что манера ее общения по телефону может тоже подвергаться оценке.

— Феликс, — уступила она, говоря самым приветливым тоном, на какой только была способна, и чувствуя себя при этом крайне глупо.

— Превосходно! — прошептал он, и она почувствовала растущее раздражение оттого, что у нее покраснели не только щеки, но и уши.

Судя по всему, Феликс Стивенс мог болтать целый день. И, невзирая на то, что он был членом правления компании, Энди решительно произнесла:

— Мистер Крейторн сейчас рядом, если вы хотите поговорить…

— Да нет, Бог ты мой. Я хочу поговорить с вами… — доверительно сообщил он.

— О-о! — протянула она, отчаянно пытаясь соблюдать правила хорошего тона. У нее простаивала работа. — Вам нужна моя помощь?

— Вот это вопрос по существу, — ответил он, а потом перешел к делу. — Встретимся завтра? — спросил он. — Я знаю одно…

— Извините, мистер Стив… Феликс, у меня завтра свидание и…

— Я так и знал! — воскликнул он, но тут же спросил: — А как насчет воскресенья? Мы могли бы…

— Извините… — начала она, но Феликс продолжал говорить.

В этот момент Сэвилл, не выдержав, забрал у нее трубку и со словами «До свидания, Феликс» швырнул на рычаг. Так как Эдни в изумлении смотрела на него, он смерил ее взглядом и, нахмурившись, рявкнул:

— Какие-то возражения?

О Господи, она чуть не расхохоталась.

— Да нет, что вы! — произнесла она и увидела, что босс заметил ее улыбку.

И тут Эдни с удивлением обнаружила, как уголки его рта тоже дрогнули. Невероятно, но у него было чувство юмора!

Их взгляды на мгновенье встретились, но он тут же отвернулся.

— Аннетт, — позвал он и вернулся в свой кабинет.

Аннетт последовала за ним.

Напряженный день подходил к концу. Аннетт собралась уйти пораньше, поскольку должна была везти мать к врачу. Оставшись после ее ухода одна, Эдни особенно остро почувствовала присутствие мужчины в соседнем кабинете.

В пять часов она начала собираться, не зная, стоит ли пойти и попрощаться с ним. Она должна была сознаться, что сегодняшний случай смягчил ее отношение к нему.

Десять минут шестого она взяла свою сумку из ящика и положила на стол. И тут же едва не положила ее обратно, потому что дверь между их кабинетами открылась. Сэвилл немедленно заметил ее сумку на пустом столе.

— Собрались уходить? — резко спросил он.

— Я могу задержаться, если… — предложила она.

Он покачал головой.

— Нет ничего, что не могло бы подождать до понедельника. — И почти без паузы, к ее изумлению, спросил: — Починили свою машину?

По выражению его лица она поняла, что боссу понравилось бы, если б она попросила подвезти ее домой.

— Она не была сломана, — ответила Эдни. — Отец посмотрел ее в среду. По его мнению, свечи зажигания отсырели во время ливня во вторник, а за ночь высохли. — Господи! Как прозаично это прозвучало! — Ну, так я пошла, — поспешно добавила она, но ее остановил внимательный взгляд темных глаз.

— У вас усталый вид, — внезапно произнес Сэвилл.