При лунном свете она увидела слабую улыбку, тронувшую его губы, когда он придвинулся к ней ближе. В следующее мгновение он уже целовал ее.

Она лепетала что-то протестующее, делая слабую попытку высвободиться, он обнимал ее все крепче — и убежденность ее поколебалась.

Так сладостно снова оказаться в его объятиях!

Он не отрывал губ, и она отвечала ему, растворяясь в этом омуте… Когда он наконец поднял голову, она едва дышала.

— Мэт, этого не должно быть! — удалось выговорить ее слабым губам.

— Почему не должно? — Его левая бровь изогнулась.

Никогда ей не надоест вот эта его милая привычка.

— Потому. — Она вырвалась из его объятий и стала заправлять за уши ниспадающие до плеч светлые волосы.

— Потому — что, Кейла?

— Не валяй дурака, Мэтью. Разве ты не решил помириться со своей бывшей женой?

Он стоял как громом пораженный.

— Так это все… вот из-за чего!

— Ответь мне, Мэт, пожалуйста. Когда мы прилетели сюда в прошлом месяце, вы с Кэндейс ведь искали способы примирения?

— Да, искали.

— Ну хорошо, тогда… — Ответ сразил ее.

— Выслушай меня, Ксйла. Это она пришла ко мне с этой идеей, а не я — к ней. Единственная причина, почему она это сделала, — финансовая. Дела у нее складывались, когда мы расстались, не так, как она ожидала. Все, в чем она заинтересована, так это в собственном благополучии и комфорте. Я не сразу это понял, конечно. Поверил ей, почувствовал себя обязанным по крайней мере поговорить с ней, рассмотреть некоторые возможности.

«Почувствовал себя обязанным…» Мэт — человек чести: некогда данная им клятва удерживает его…

— Но все это оказалось нелепой затеей, — продолжал он. — Наш брак был ошибкой с самого начала. Единственное, что мы сделали правильно, расстались. Ничего не изменилось за то время, что мы жили отдельно. Мы по-прежнему хотим разного от жизни и так же сильно действуем друг другу на нервы. Нет, Кейла, здесь не утраченная любовь. Ее просто никогда не было.

Ксйла, почти лишившись дара речи, еле прошептала:

— Но, Мэт… я так часто заставала тебя в глубоком раздумье. Всю неделю, что мы провели здесь, ты был не на шутку озабочен — будто беспрерывно обдумывал, решал что-то серьезное.

— Да, обдумывал. И решал. — Он гладил ее по волосам, улыбался нежно. И был озабочен: тем, что влюбился в тебя без памяти и не знал, как с этим справиться.

— Ты… влюбился… в меня?..

— Бесповоротно. — Он наклонился к ней и легонько провел губами по се губам. — Но я не хотел влюбляться. Ты была права: я боялся серьезно увлечься, был травмирован неудачным браком, разводом. И ты опять была права: изза этого работа стала для меня высшей ценностью.

— Почему же ты… Мэт, почему ты не сказал мне? Позволил уехать, не поговорив со мной?

— Я решил, что ты заслуживаешь лучшей доли — мужчины, который примирился бы с твоим желанием делать карьеру, позволил бы тебе жить той жизнью, что ты сама для себя выбрала, не создавать тебе дополнительных сложностей. И узрел катастрофу на нашем горизонте — разные устремления, ссоры и в конце концов, конечно, несчастье. Все это стало бы моей очередной глупостью — точной копией того, через что я уже прошел с Кэндейс.

— Так вот почему ты не удерживал меня от возвращения в Чикаго!

— И почему ты теперь здесь, Мэт?

— Рут позвонила мне, рассказала о твоем решении переехать в Бостон. Дала мне надежду, что я, возможно, ошибаюсь. — Он притянул ее к себе ближе, прижался к ней.

От такого божественного прикосновения у Кейлы захватило дух.

— Я не мог перестать думать о тебе, Кейла.

Меня сводила с ума мысль, что ты где-то там, далеко, и с другим мужчиной. Прошедший месяц был самым ужасным в моей жизни. — Он гладил ее по спине, и она дрожала от наслаждения, хотя слезы наворачивались ей на глаза…

— О, Мэт, он был таким ужасным и для меня!

Надежда промелькнула на лице Мэта.

— И теперь, Кейла…

— Теперь я знаю: когда встретишь того, кто нужен, без кого невозможно дышать, только тогда познаешь настоящее счастье. Я встретила того, кто мне нужен.

Мэт снова обнял ее.

— А я думал, ты этого никогда не заметишь, — прошептал он в ее волосы.

— «Никогда не заметишь»! О, Мэт, я до боли люблю тебя!

Он поднял голову, чтобы взглянуть на нее.

— И я люблю тебя, Кейла, — всем сердцем, всей душой. Я люблю тебя. — Он поцеловал ее нежным поцелуем — так обещают долгое счастье и долгое общее будущее.

Не переставая целовать ее, Мэт шептал:

— Остается единственный вопрос: когда ты выйдешь за меня замуж?

Кейла тихонько, счастливо смеялась, прижимаясь к нему все крепче.

— А ты правда делаешь мне предложение?

— Кейла, Кейла! Со времени этого кошмара, случившегося месяц назад, я поклялся себе никогда не говорить снова того, чего не думаю.

— Где мы поженимся?

— Здесь, в этом саду, где бабушка и твой отец…

Мэт подхватил ее на руки.

— Все, мисс Брейтон, теперь я вас не отпущу! — Он неистово закружил ее. Потом опустил на землю и улыбнулся как-то по-новому. — У меня все же есть один к тебе вопрос, Кейла. Чисто гипотетический, конечно, — добавил он с нарочитой серьезностью. — Как ты отнесешься к тому… — он остановился, но закончил решительно: — …чтобы начать медовый месяц до свадьбы?

— Ммм… — Будто в раздумье, она терла подбородок. — Не зна-аю, не могу сейчас думать гипотетически. Боюсь, что нуждаюсь в опытном руководстве. Знаешь, принять такое решение…

Смеясь, Мэт запечатлел поцелуй на ее макушке.

— Кейла Брейтон, все это — начало новой, прекрасной жизни!

— Считай, что так, Мэтью Рид! Рассчитывай на это.

И, взявшись за руки, замирая от счастливого ожидания, они медленно направились к дому.