— Положите это к себе в сумку, — сказал Роберто, протягивая ему нефритовую статуэтку. — Остается найти еще одну, но эти карты приведут вас к ней. Берегите эти две статуэтки, как свою жизнь, потому что вместе с третьей они помогут вам отыскать Кодекс майя.

— Но каким образом…

— Это случится, когда космос будет готов, — ответил Роберто. Шедший впереди воин вновь зажег свой факел.

— А как же немцы? — спросил Леви, когда они вышли на тропу через джунгли.

— Предоставьте их нам. Женщины и дети уже покинули деревню и спрятались в надежном месте в лесу. Эти воины на каноэ спустятся с вами вниз по течению реки до Пуэрто-Барриос и Гондурасского залива. Там вас встретит один из наших людей. Мы организовали вам проезд до Неаполя на одном торговом судне, а оттуда вы уже можете вернуться обратно в Вену. На это уйдет какое-то время, и особых удобств там не будет, но путешествовать через Италию безопаснее. Фон Хайссен, вероятно, доложит о вашем исчезновении, и они будут искать вас в аэропортах.

— Даже не знаю, как мне вас благодарить…

— Если вы сохраните статуэтки, этого окажется более чем достаточно, — ответил Роберто.

Он с улыбкой повернулся к Леви, и в свете факела блеснули его белые зубы. Звуки немецких маршей и песен из столовой постепенно становились все тише и тише, заглушаемые стрекотом сверчков и мощным рыком больших диких кошек.

Ватикан, Рим

— Я сделал все, как вы сказали, ваше преосвященство, и побеседовал со всеми, кто мог обладать хоть какой-то информацией об утерянном Кодексе майя, включая отца Эрлихманна и папского нунция в Гватемала-сити, — сказал Альберто Феличи. — И теперь я убежден, что он спрятан либо в самом Тикале, либо где-то в его окрестностях.

— Выходит, Гиммлер нащупал что-то конкретное? — заметил Пачелли.

Феличи загадочно улыбнулся.

— Я бы относился к рейхсфюреру Гиммлеру с большой осторожностью, ваше преосвященство, он ведет себя весьма странно. По совету Карла Марии Вилигута, бывшего полковника армии Австрийской империи, Гиммлер отхватил средневековый замок в Вевельсбурге и превратил его в Нордическую академию войск СС. Но я выяснил, что Вилигут — безумный хронический алкоголик, которого выпустили из психиатрической клиники только в 1927 году.

— Почему же тогда Гиммлер прислушивается к словам какого-то сумасшедшего пьяницы?

— Только по одной причине: Вилигут — яростный противник евреев, и он издает антисемитскую газету «Железная метла». Но Генрих Гиммлер — это нечто гораздо большее, чем просто антисемит, ваше преосвященство. Весь рейх боится этого холодного, жесткого, безжалостного и рационального администратора, который не упускает ни малейшей детали, но действует скрытно, из-за кулис; при этом рейхсфюрер является ярым приверженцем оккультизма. Вилигута представили как мистика, который, используя древние каналы, имеет доступ к затерянным городам и цивилизациям… Ему удалось убедить Гиммлера, что последнее решительное сражение за цивилизацию будет происходить в районе Вевельсбурга, в долинах Вестфалии.

— Значит, здесь мы имеем дело со странностями сумасброда?

Феличи медленно покачал головой.

— Никогда не стоит недооценивать Гиммлера, ваше преосвященство. Он превратил СС в новую арийскую аристократию, орден благородных воинов, преданных своему фюреру, прообразом которого стали орден тамплиеров и орден иезуитов. Гиммлер старается превратить Вевельсбург в столицу СС, в языческий Ватикан в центре нового мира.

Глаза Пачелли округлились.

— В данный момент Гиммлер выселяет жителей Вевельсбурга и перестраивает замок. Он организовал концентрационный лагерь в лесах Нидерхагена, где содержатся евреи, используемые на принудительных работах. Здесь мы имеем дело с сатаной, ваше преосвященство. Внешне Гиммлер очень чопорный человек, но сознание у него средневековое. Он холоден, расчетлив и смертельно опасен; а что касается того, как он обращается с евреями, вам, возможно, следовало бы как-то публично прокомментировать это. Международное осуждение его действий нарастает.

— Я знаю, Альберто, — сказал Пачелли с раздражением в голосе, — но у меня есть гораздо более серьезные вопросы на повестке дня, чем бедственное положение евреев.

— Тогда, возможно, вам также известно, ваше преосвященство, что ваш папский нунций в Стамбуле организовал канал бегства для еврейских детей? Вайцман доверительно сообщил мне, что, если положение в Вене ухудшится, ему, возможно, придется вывозить свою семью через Турцию. — Феличи внимательно следил за лицом собеседника, не появится ли реакция, выдающая враждебное отношение могущественного кардинала-секретаря к его подчиненному в Турции Анджело Ронкалли.

Пачелли про себя решил, что нужно будет поговорить по этому поводу с архиепископом из министерства иностранных дел Ватикана.

— А профессор Вайцман не намекнул вам, что может быть в этом Кодексе?

— Он думает, что майя зашифровали там предупреждение об уничтожении цивилизации, но также он считает, что может быть какая-то связь между предостережениями майя и предсказаниями Святой Девы в Фатиме.

Пачелли побледнел. Его собственная связь с Девой Марией была очень сильной. Папа Бенедикт XV назначил его архиепископом 13 мая 1917 года, в тот самый день, когда Пресвятая Дева впервые явилась трем крестьянским детям в португальском местечке Фатима. Эту связь Пачелли никогда не терял, как и всегда помнил о трех прозвучавших там предупреждениях.

— Намерен ли Ватикан обнародовать эти предостережения, ваше преосвященство?

Пачелли не ответил. В кабинете кардинала-секретаря повисла гнетущая тишина.

— Есть вероятность, — наконец произнес Пачелли, — что мы опубликуем первые два предупреждения. В настоящее время все три обращения находятся в руках епископа города Лейрии в Португалии. Третье из них — и это должно остаться строго между нами — содержит в себе угрозу для всей Церкви, и поэтому оно должно остаться в тайне.

— Возможно, следовало бы перевезти все три послания в секретный архив, ваше преосвященство, где они будут лучше защищены? О существовании этих документов и о чуде с солнцем сейчас широко известно.

Мысли Пачелли вернулись к последнему явлению Девы 13 октября 1917 года, когда дождливым ветреным утром 70 000 человек, собравшихся в полях рядом с Кова-да-Ириа, наблюдали чудо, которое Богородица обещала показать детям из Фатимы. Когда облака рассеялись, маленькая Люсия обратилась к толпе и указала на солнце. Внезапно оно начало вращаться, словно огненное колесо на фейерверке, разбрасывая, по свидетельствам очевидцев, разноцветные лучи во все стороны. Несколько журналистов из наиболее влиятельных португальских газет, включая проправительственное и антирелигиозное издание О Seculo, написали, что солнце двигалось по небу зигзагами, меняя направление. Лиссабонская ежедневная газета О Diaотмечала, что насыщенный синий свет, исходивший из центра солнечного диска, озарял тысячи рыдающих людей, распростертых на земле.

— На сегодняшний день предостережения находятся в безопасности, — сказал Пачелли, — но, как вы правильно сказали, их необходимо перевезти в секретный архив. Тем временем я хотел бы, чтобы вы не спускали глаз с того, что происходит в Тикале. Если Кодекс майя действительносвязан с предупреждениями Девы Марии, тогда и он тоже должен быть помещен в секретный архив.

— Я полностью согласен с вами, ваше преосвященство. Нам необходимо очень внимательно следить за Вайцманом.

Когда Феличи выходил из Ватикана через огромные, обитые бронзой двери, швейцарский гвардеец на входе отдал ему честь. Он спустился по мраморным ступенькам и направился в ночь по булыжной мостовой пустынной площади перед собором Святого Петра. Его разговор с Пачелли прошел блестяще. Место в совете Банка Ватикана даст ему власть. Но, направляясь к набережной Тибра, он раздумывал о том, что ему еще предстоит встретиться с фон Хайссеном, прежде чем тот покинет Тикаль. Связи фон Хайссена напрямую с Гиммлером дадут ему еще большее могущество. Феличи был большим мастером в рискованном искусстве ведения двойной игры.