Несколько человек вышли из таверны - проверить, не лжет ли он. Остальных больше интересовало бесплатное развлечение.

- Ты не сказал, как собираешься добраться до Дальнего Мира, - произнес торговец со впалыми щеками. - Попросишь, чтобы тобой выстрелили из пушки?

- Сейчас я весьма смутно представляю себе этот полет. Потому-то и нужно сначала попасть в Прад. Есть там один человек, он в таких делах лучше всех разбирается. Надо его найти.

- А как его зовут?

- Маракайн, - ответил Бартан. - Небесный маршал лорд Толлер Маракайн.

Отлер кивнул, плохо сдерживая ухмылку.

- Голову даю на отсечение, он тебе страсть как обрадуется. Вы с его светлостью - два сапога пара.

- Хватит! - Кэрродалл ухватил Бартана за руку и вытащил из таверны. Бартан, смотреть на тебя - одно расстройство. Мало тебе пьяной болтовни про Дальний Мир, так еще и Убийцу Королей приплел! Да неужто ты всерьез?

- А почему бы и нет? - С видом уязвленного достоинства Бартан отцепил от рукава пальцы мэра. - Война закончена, и лорду Толлеру больше не нужны небесные крепости. Когда я ему предложу слетать на Дальний Мир и водрузить там стяг Колкоррона - Колкоррона, заметь! - он наверняка с радостью возьмет меня под свое покровительство.

- Жалко мне тебя, - печально вздохнул Кэрродалл. - Ей-богу, жалко.

Фургон катил на восток, Бартан поглядывал на горизонт и в конце концов был вознагражден первым отблеском долго прятавшегося Мира. Вначале планета-сестра изгибалась серебряным месяцем над далекими горами, но мало-помалу поднималась все выше, пока не превратилась в сияющий купол, полусферу, все настойчивее посягающую на небесную тропу. И вот уже ясно видны очертания континентов и океанов, и в памяти пробуждаются далекие и давние легенды...

В следующий миг от горизонта оторвался нижний край Мира, и в узкую щель между планетами ударили разноцветные струи солнечного пламени. Происходило привычное для уроженцев Колкоррона суточное чередование света и тьмы, и хотя на этой стадии утренний день бывал чересчур короток, Бартан, одиноко трясущийся на пыльной дороге, не мог не отметить такое событие щедрой порцией бренди.

Он знал: когда утренний и вечерний дни уравняются, он доберется до Прада и вручит свою судьбу совершенно незнакомому человеку.

Глава 12

При закладке дворца архитекторы не пожалели времени, сил и смекалки, чтобы сад выглядел как можно древнее. Некоторым статуям ради этого отбили руки и ноги, стены и каменные скамьи "состарили" с помощью едких жидкостей. Цветы и кусты в этом саду частью были выращены из семян, вывезенных с Мира, а частью являлись местными аналогами растений Старой планеты.

Толлеру понравился замысел неведомых архитекторов. Прогулка по саду заполняла мучительную пустоту закатного часа. Однако аудиенция явно была назначена здесь не случайно, и Толлер ломал голову над психологической подоплекой. Деяния короля Чаккела со дня его прибытия на Верхний Мир не могут гарантировать ему место в истории, и он почему-то не желает с этим мириться. Видимо, он алчет всего того, чем обладали его предшественники, не только власти, но и ее атрибутов и символов. Точно такие же амбиции совсем недавно погубили короля Новых Людей, и Толлер в который раз подумал, что ему не дано понять тех, кто мечтает править другими.

- Что ж, я вполне удовлетворен, - изрек Его Величество, поглаживая на ходу живот, как будто с наслаждением вспоминал о банкете. - Конечно, в нашей казне пробита внушительная брешь, но Рассамардена больше нет, и я могу избавиться от летучих крепостей. Сбросим их на Мир, глядишь, прикончим еще несколько заразных нахалов.

- Не думаю, что это хорошая идея! - вскинулся Толлер.

- А чем она плоха? Все равно они рано или поздно попадают, так пусть лучше на них, чем на нас.

- Ваше Величество, я имею в виду, что нам и впредь понадобится оборона. - Толлер понимал, что от него ждут логичных доводов, однако не мог сосредоточиться на проблемах, далеких от его личной жизни, - таких, как военная стратегия. Они с Беризой всего несколько часов назад высадились с небесного корабля, и теперь ему предстояло неизбежное объяснение с женой.

Чаккел раскинул руки, останавливая спутников.

- Завотл, а ты что скажешь?

Бледный Илвен Завотл прижимал локоть к животу.

- Прошу прощения, Ваше Величество... Вы меня о чем-то спросили?

Взглянув на него, Чаккел поморщился.

- Эй, да что с тобой творится? Похоже, собственные потроха тебе куда интереснее, чем мои слова. Заболел, что ли?

- Пустяковое разлитие желчи, Ваше Величество, - ответил Завотл. - Судя по всему, ваши блюда чересчур роскошны для моей крови.

- Ну, раз так, пускай твой желудок скажет мне спасибо. - Король ухмыльнулся. - Я собираюсь снять воздушный заслон и скинуть крепости на Мир. Что скажешь?

- Отсутствие обороны может соблазнить противника.

- С какой стати? Он деморализован, да и разбит наголову.

- А вдруг наследник Рассамардена одержим теми же амбициями? - спросил Толлер. - Тогда мирцы запросто могут послать новый флот.

- После того, как ты начисто уничтожил прежний? Толлер видел, что король начинает сердиться, но уступать не собирался.

- Ваше Величество, мое мнение таково: надо сохранить в зоне невесомости все истребители и необходимое количество баз.

К его удивлению, Чаккел от души рассмеялся.

- Ага, Маракайн, раскусил я тебя! - Он хлопнул Толлера по плечу. Никак ты у нас не вырастешь, все бы в бирюльки играть. Теперь твои игрушки истребители, а зона невесомости - песочница. А я, значит, должен за все это платить. Что, скажешь, не так?

- Разумеется, не так, Ваше Величество. - Толлер не скрывал раздражения. Джесалла нередко выговаривала ему в подобном духе, и он... "Джесалла! Я предал нашу любовь и теперь должен признаться тебе! Эх, если б только я мог получить прощение! Я бы поклялся больше никогда..."

- Да брось, я не в претензии, - усмехнулся Чаккел. - Я ведь кое в чем с тобой согласен... особенно после того, как познакомился с твоей красоткой.

- Ваше Величество, если вы имеете в виду небесного капитана Нэрриндер...

- Да ладно тебе, Маракайн, не надейся меня убедить, что эта крошка не побывала у тебя в постели. - Чаккел с нескрываемым самодовольством подзуживал Толлера; он пришел в радостный азарт, неожиданно обнаружив у собеседника слабое место. - У тебя же на лице все написано! А ты, Завотл, что скажешь?