Они не воинственны и не алчны, насилие - не в их характере, однако они достаточно хорошо изучили человеческую натуру, чтобы опасаться возникновения на Верхнем Мире цивилизации, основанной на союзе симбонов и людей. Поэтому дальнемирские симбониты построили космолет, опираясь на принципы, которых мне вовек вам не объяснить, и прилетели на Верхний Мир. Они поспешили тайно выкрасть меня, чтобы я не успела зачать ребенка. Для них это было необходимостью, поскольку дети моих детей тоже родились бы симбонитами, и со временем им подобные населили бы всю планету. Более высокая исходная ступень эволюции позволила бы им легко обогнать дальнемирских симбонитов, и несмотря на огромную перестройку психики своих носителей, будущие властелины Верхнего Мира почти неизбежно унаследовали бы человеческое пристрастие к войнам и покорению других народов. Рано или поздно они бы высадились на Дальний Мир. И потому было решено, что я останусь здесь насовсем.
- Гораздо проще было бы тебя убить, - высказал Завотл мысль, пришедшую на борту "Колкоррона" не одному ему.
- Да, именно такой образ человеческого мышления заставил симбонитов похитить меня. Но, как я уже говорила, их раса не кровожадна, а посему они ограничились тем, что изолировали меня от моих соплеменников, предоставив возможность умереть естественной смертью. Но они допустили промах, не помешав мне связаться с Бартаном в стремлении утешить его. А с моей стороны было ошибкой не предугадать столь ужасного исхода... Иначе бы я не дала о себе знать. - На бесстрастном лице Сондевиры - одновременно и близкой, и далекой - вдруг промелькнула печаль. - И теперь я в ответе за все, что вас постигнет.
- Но почему с нами обязательно должна случиться беда? - впервые обратилась к Сондевире Бериза. - Судя по твоим словам, дальнемирцы - трусы, каких поискать. Разве они осмелятся встать у нас на пути?
- Готовность убивать - не мерило отваги. Симбониты очень не любят отнимать жизнь, но в безвыходной ситуации они это сделают. И не с ними вам придется сражаться. Оружие симбонитов - дальнемирцы-автохтоны... Им несть числа, и вид крови не вызывает у них скорби.
- И у нас не вызовет, если до этого дойдет, - произнес Толлер. Симбониты сразу узнают о нашей высадке на планету?
- Думаю, что нет. Любой разум, даже телепатический, может нормально функционировать лишь в том случае, если имеет сферическую защиту от постоянного обстрела информацией. О вашей экспедиции я узнала исключительно благодаря особым отношениям с Бартаном.
- У тебя есть свобода передвижения?
- Да, мне не запрещено странствовать по всей планете.
- В таком случае, - сказал Толлер, все еще поражаясь в душе своей способности разговаривать с телепатическим видением, - ты наверняка можешь провести небесный корабль в какое-нибудь безлюдное местечко и выйти к нам ночью. Чтобы взять тебя на борт, хватит нескольких секунд, даже садиться не понадобится.
- Толлер Маракайн, воистину твоя самонадеянность не знает границ. Неужели ты снова дерзнул возомнить, что мои расчеты уступают твоему сиюминутному и поверхностному анализу вероятности?
- Что могу, то и...
- Не утруждай себя ответом. Лучше позволь спросить в последний раз: есть ли у меня хоть малейший шанс склонить вас к возвращению?
- Мы пойдем вперед.
- Что ж, будь по-вашему. - По мере того как Сондевира отступала, ее образ мерк. - Но одно я могу твердо обещать: вы еще со слезами раскаяния вспомните тот день, когда покинули Верхний Мир.
Глава 16
Пронзая вершины атмосферных протуберанцев на высоте три с лишним тысячи миль, "Колкоррон" закончил второй облет планеты. Только после этого Сондевира решила, что все факторы предстоящего спуска ею учтены, и велела включать с небольшими перерывами главный двигатель для погашения орбитальной скорости корабля.
"Колкоррон" двинулся по вертикали к поверхности Дальнего Мира. Поначалу скорость падения была ничтожна, но шли часы, гравитационная хватка планеты крепла, и воздухоплаватели все отчетливей слышали урчание обтекающего корпус воздуха. За рычагами управления сидел Типп Готлон; повинуясь наставлениям Сондевиры, знающей, казалось, все на свете, он развернул корабль кормой вниз и надолго врубил двигатель, отчего "Колкоррон" не только перестал спускаться, но и медленно пошел вверх.
На этой высоте воздух был довольно густ; дыша им, человек мог прожить довольно долго. Двигатель умолк; в скором времени тяготение Дальнего Мира должно было остановить корабль и двинуть вспять, но пока этого не случилось, пока внешняя среда напоминала верхнемирскую зону невесомости, воздухоплаватели должны были выйти из космолета и разделить его надвое.
Прежде чем покинуть борт, Толлер поднялся на главную палубу попрощаться с Готлоном. Надетый вновь небесный костюм вкупе с парашютом и индивидуальным воздухоструйным двигателем очень мешал перемещаться по трапу. Через иллюминатор в отсек проникал единственный луч солнца, бросая на хмурое, разочарованное лицо пилота лимонный глянец.
- Сэр, - сказал Готлон при виде Толлера, - как там Завотл, справляется?
- Завотл держится молодцом. - Услышав, что ему предстоит остаться на космолете, Готлон был безмерно огорчен. Только здоровые члены экипажа, говорил он чуть ли не со слезами на глазах, должны выполнять такую трудную и опасную задачу, как спасение Сондевиры. "Самая важная задача, - возразил ему Толлер, - отводится "Колкоррону", а значит, простая логика требует, чтобы на нем остался лучший пилот". Дань уважения собственному мастерству мало утешила Готлона.
- С этой работой и больной без труда управится, - вернулся он к разговору, который Толлер считал оконченным.
Толлер с укором покачал головой.
- Сынок, Илвену Завотлу не просто нездоровится. Он бы меня не поблагодарил за то, что я тебе это говорю... Ему уже недолго осталось. Сдается мне, он хочет, чтобы его похоронили на Дальнем Мире.
Готлон залился краской.
- Сэр, я не знал... Так вот почему он последнее время такой ворчливый...
- Да. И если его оставить на корабле... Вдруг он умрет? Что тогда будет с нами?
- Я с ним не попрощался. Мне совестно...