Ее голос звучал по-прежнему доброжелательно, хотя это стоило ей больших усилий:

— Я чувствую себя кем-то вроде Лукреции Борджиа, нарядившейся для какого-то важного задания. Вы уверены, что не хотите поразить одного из своих деловых партнеров? Ну, знаете, чтобы испробовать на нем мои женские уловки для семейной выгоды?

Гай рассмеялся довольно ехидно.

— Чтобы не быть к тебе немилосердным, Кэрин, скажу, что ты не способна ни на какие уловки. Ты прямодушна, как дитя, и это меня тревожит!

Кэрин закусила губу.

— Я коварна, как оползень, вот что! — В ее глазах мелькнула ирония. — Я, может быть, удивлю вас к концу ночи!

— Я в этом нисколько не сомневаюсь. А теперь позволь мне взглянуть на тебя!

Гай повернул ее лицом к себе.

— У меня всего понемногу, — нелепо затараторила она, — два глаза, нос…

— Тебе понадобится немного больше, — невозмутимо пробормотал он. — Может быть, подкрасить глаза… Триш все об этом знает.

— Вы несправедливы к себе. Мне кажется, вы делаете большие успехи в качестве горничной при леди! Во всяком случае, меня не беспокоит вся эта чепуха!

— А пора бы уже и побеспокоиться, — грубовато парировал Гай.

Кэрин закружилась, наслаждаясь волнующим водоворотом юбки. Ее взгляд скользнул по его смуглому лицу.

— Если вы пытаетесь подавить меня, а вы пытаетесь, могу вас заверить, что вам это не удастся! У меня большой запас внутренних сил!

На этот раз в его взгляде мелькнуло одобрение.

— И тебе они понадобятся, если ты примешь во внимание, что сейчас я просто проявил к тебе снисходительность.

Кэрин улыбнулась Гаю, ответив многозначительным тоном:

— Вы всегда удивляете меня, Гай Эмбер! Можно простить тех, кто считает, что вы поступаете всегда невероятно своевольно!

Он сверкнул глазами.

— Еще немного, и я укажу…

Он резко осекся и повернулся в сторону двери. Раздался повторный легкий стук, и Патриция ласково спросила:

— Кэрин, я могу войти?

Гай рассмеялся и открыл дверь.

— Ты, как ангел, появляешься всегда в нужный момент!

— А кому я нужна? — Карие смеющиеся глаза остановились на стройной фигурке Кэрин и расширились от удивления. — Кэрин, да ты выглядишь, как моя «царица Савская»!

Кэрин улыбнулась этому лестному сравнению: «царица Савская» была одной из любимых орхидей тетушки Патриции.

Лукаво стрельнув на Гая своими мерцающими глазами, Кэрин пояснила:

— Только благодаря изысканному вкусу вашего брата, тетя Патриция!

Гай не обратил на эту эскападу ни малейшего внимания.

— По-моему, она могла бы немного подкраситься для вечера, Триш. Предоставлю это тебе. — Он наклонился и дотронулся губами до щеки сестры. — Ты, как всегда, очень элегантна, дорогая!

— Вероятно, Гай, это взгляд пристрастного человека!

Кэрин, в задумчивости, смотрела на высокую, грациозную фигуру в сверкающей парче.

— И я тоже так считаю, тетя Патриция, — вырвалось у нее. — Годы обошлись с вами на редкость благородно, вы так же очаровательны, как и прежде!

В глазах Патриции показались слезы.

— Я не расстроила вас? — забеспокоилась Кэрин.

— Нет, конечно! — Она быстро заморгала. — Конечно, нет, дорогая! — повторила она. — Просто иногда… какая-нибудь шутка…

Она осеклась, и глаза ее стали странно спокойными.

— Ну, так как же насчет макияжа?

Гай остановился рядом с сестрой и поднял брови.

— Ну, конечно! Кэрин сама не справится!

Патриция весело повернулась к ней, хотя губы ее еще дрожали.

— У тебя глаза такого невероятного цвета, что лучше всего было бы подчеркнуть их естественную красоту! — Она взяла брата за руку и подвела его к двери. — Я сейчас же вернусь, Кэрин. У меня есть украшения, которые подойдут к твоему платью!

Оставшись одна, Кэрин какое-то мгновение стояла, молча, потом подошла к зеркалу и обратилась к своему отражению:

— Так или иначе, бедная глупая девочка, но ты будешь выглядеть на балу именно так, как хочет Гай!

Когда Кэрин без стука вошла в комнату Филиппа, тот, сидя в постели, наслаждался какой-то очень шумной телепередачей, глядя в переносной телевизор. Недовольно взглянув на сестру, он выключил телевизор. Кэрин, изумленно улыбаясь, заметила:

— Господи, я бы никогда тебя за это не похвалила! Где ты это взял?

Она кивнула в сторону телевизора.

— У тети Триш, — беззаботно ответил Филипп. — Честное слово, Каро, ты на себя совсем не похожа! Прямо как превращение Золушки!

— Черт возьми, тебе придется хоть немного думать, что говоришь.

Кэрин подошла к зеркалу и еще раз взглянула на себя. Превращение Золушки!

— Нет, Каро, в самом деле. Ты выглядишь великолепно! — Филипп принялся подпрыгивать на постели, видно было, что в его мозгу происходит долгая, мучительная работа. — Я не понимаю, почему ты идешь на бал, а я нет! — наконец, выпалил он.

Кэрин удивленно обернулась.

— О Боже, только этого не хватало! Знаешь ли, есть небольшая разница между десятью и девятнадцатью годами!

— Я знаю — Филипп понимающе прищурился. — Это была ошибка!

Кэрин подошла к брату, удивленно уставившись на него.

— Прости, не поняла?

Филипп слегка покраснел.

— Я сказал, что догадываюсь об ошибке. Это мне сказал один мальчик из класса. Когда брат или сестра значительно старше тебя, то ты — результат ошибки!

Кэрин разрывалась между изумлением и необходимостью поправить брата.

— Позволь мне заметить, Пип, — сухо сказала она, — что бы то ни было, но ты — не ошибка. Ты всегда получал львиную долю маминого внимания, да и папа, насколько я помню, обожал тебя. Кроме того, мне вообще не нравится этот разговор.

Филиппу стало стыдно.

― Прости, Каро. Я знал, что Мэрф не понимает, что говорит. Всегда пытался сострить.

— Наверное, — Кэрин ласково улыбнулась, — а теперь, Пип, не тяни и ложись спать.

— А, ладно, Каро. После того, как я посмотрю твое отправление на бал!

— Вовсе нет, Пип, — твердо ответила Кэрин. — Самое позднее — ты ляжешь в девять часов, да и то только потому, что сегодня — суббота. — Она наклонилась и поцеловала брата в щеку. — Итак, в девять часов?

Она испытующе посмотрела ему в лицо, требуя обещания.

— В девять часов! — повторил Пип, глядя на сестру ясными глазами. — Кроме того, тетя Триш потом придет проверить меня. Она мне тоже не доверяет!

Кэрин ответила на его улыбку и направилась к двери.

— Утром я все расскажу тебе!

— Держу пари, ты будешь царицей бала! — крикнул ей вслед Пип, потом откинулся на подушки и выключил телевизор.

Украдкой вытащил из-под подушки недоеденную плитку шоколада и развернул серебряную обертку. Каро убьет его за то, что он лег спать, не вычистив зубы!

Бэлль-Эмбер сверкала огнями. Машины парковались вдоль дороги чуть ли не в пять рядов. Огромные панельные двери между гостиными были настежь распахнуты, за ними открывалась панорама всей центральной части дома, длиной в пятьдесят футов, подавая в самом ослепительном блеске пару уотерфордских люстр восемнадцатого века, свисающих с оштукатуренных белоснежных потолков.

Прекрасный старый дом был обставлен в универсальном стиле, позволяющем удовлетворить все прихоти и настроения семьи, знаменитой своими разнообразными развлечениями.

С этой целью, все изменения и переделки первоначального здания делались так, чтобы не нанести ущерба красоте старого дома и соблюсти изящество в преемственности стилей разных времен. Вся задняя часть дома была выполнена из огромных стекол, пропускающих солнечный свет днем и освещающих ночью пруд и сад.

Кэрин быстро спустилась вниз, искоса бросив взгляд в позолоченное зеркало, висящее над низким старинным шкафом в прихожей. От волнения у нее слегка звенело в голове, как от хорошего вина. Да, в этом платье, выгодно подчеркивающем ее достоинства, она могла показаться где угодно! Из огромных комнат доносились смех, возбужденные голоса и звуки превосходного трио. На террасе будут танцы, во внутреннем дворике расставлены столики с едой и вином. Дом был полон цветов, их аромат долетал до нее легкими волнами. Кэрин остановилась на пороге гостиной, испытывая неуверенность, обычную для того, кому предстоит войти в комнату, полную незнакомых людей. Через несколько секунд рядом с ней оказалась Патриция Эмбер.