Не требуется большой фантазии, чтобы понять, каким страданиям подвергались эвакуируемые на маршах, нередко длившихся многие недели. Если же эвакуируемым разрешали пользоваться своими транспортными средствами, то, как отмечалось даже в последнем донесении военной администрации прифронтовой полосы Восточного фронта, отступающие войска реквизировали и лошадей, и повозки вместе с небогатыми пожитками переселенцев. Нередко мероприятия по эвакуации проводились так внезапно, что эвакуируемые не имели возможности взять с собой самое необходимое из одежды и продуктов. В некоторых приказах можно найти пункты, касающиеся обеспечения эвакуируемых питанием и помещениями для отдыха в пути. Но как это часто выглядело на практике, видно из составленного в октябре 1943 г. отчета одной действовавшей в полосе группы армий «А» роты пропаганды. В нем, в частности, говорилось, что часть одной колонны эвакуируемых целыми днями не получала никакого питания. Эвакуируемые вместе с женщинами, детьми и стариками, несмотря на наступившие морозы, вынуждены были ночевать под открытым небом, иногда вырыв лишь земляные норы на полях. Характерно, что оберквартирмейстер 6-й армии Кёлер, которому был направлен отчет, этим фактам не придал никакого значения, а обратил особое внимание лишь на то обстоятельство, что колонны охранялись слабыми силами. Не лучшим, судя по отчетам, было положение и на сборных пунктах.
Политические цели, преследуемые фашистскими властями при проведении насильственной эвакуации, с наибольшей ясностью разоблачает предпринятая летом 1944 г. попытка угнать в Германию десятки тысяч детей в возрасте от 10 до 14 лет. Такое предложение было внесено в мае 1944 г. командующим 9-й армией генералом Иорданом и тут же подхвачено группой армий «Центр» (Буш). 1 июня 1944 г. на совещании у командующего группой армий, на котором присутствовали обер-квартирмейстер полковник службы Генерального штаба Унольд, начальник военно-административного управления Тесмер, уполномоченный полиции безопасности и СД по Белоруссии Кремер, а также хауптбанфюрер фашистской молодежной организации «Гитлерюгенд» Никкель, представлявший министерство по делам восточных территорий, было решено направить из тылового района группы армий 40–50 тыс. детей для использования на работах в организации Тодта и на авиационных заводах фирмы «Юнкере». В протоколе совещания записано буквально следующее: «С самого начала эту молодежь считать персоналом организации Тодта и фирмы „Юнкерс“. По договоренности с организацией Тодта и фирмой „Юнкерс“ решение вопросов профессионального обучения и воспитания должны взять на себя министерство по делам восточных территорий и „Гитлерюгенд“». Особо отмечалось, что указания по набору и вывозу детей могут быть осуществлены только при условии применения «генеральных мер принуждения».
Примерно в то же время подобное мероприятие было проведено и в полосе группы армий «Северная Украина», которой командовал генерал Модель.
Во всех странах мира похищение детей считается особо гнусным преступлением. Но это не смущает реакционных буржуазных историков, когда они пытаются прикрыть варварские мероприятия фашистских оккупационных органов легендой о том, что эти деяния фашистов явились актом человечности и имели целью спасти многих беспризорных и безнадзорных детей, обреченных на жалкое существование и гибель в прифронтовой полосе. Но из приведенных выше документов явствует, что речь шла о вывозе не только беспризорных и безнадзорных сирот, а о насильственной эвакуации детей вообще. В действительности якобы проявлявшаяся забота о судьбе многих советских детей, в результате варварских мероприятий оккупационного режима потерявших своих родных и близких, отнюдь не являлась истинным мотивом этой акции. Ее цель четко выражена в записке Бранденбурга Бергеру. В ней говорилось: «При проведении этой акции речь идет не только о недопущении непосредственного увеличения военной мощи противника, но и об уменьшении его биологической силы на далекое будущее». Бранденбург убедительно доказывает, что уже при отступлении осенью 1943 г. по этому поводу были отданы соответствующие приказы. А вообще, пишет далее Бранденбург в своей записке, вывезенные в Германию дети являлись удобным средством давления, используемым для того, чтобы «обеспечить организованную эвакуацию взрослого населения».
Похищение десятков тысяч детей с последующим давлением на их родителей — не нуждающееся ни в каких комментариях доказательство того, что органы власти германского империализма не брезговали в СССР никакими средствами для того, чтобы в наиболее широких масштабах до конца осуществлять на практике свои преступные цели.
И все-таки, несмотря на поддержку министерства по делам восточных территорий и ведомства Гиммлера, военные органы не могли в полном объеме претворять в жизнь эти свои варварские планы. Мешало этому быстрое продвижение войск Красной армии. В итоговой сводке штаба группы армий «Центр» от 27 августа 1944 г., направленной генерал-квартирмейстеру сухопутных войск, говорилось: «Мероприятия по вывозу 10—14-летних детей удалось провести только в 9-й армии, у других же армий времени на подготовку этого мероприятия вследствие начавшегося отхода оказалось слишком мало». И все-таки в результате совместных действий военных органов и представителя министерства по делам восточных территорий Никкеля в Германию были угнаны тысячи детей (из тылового района 9-й армии — 3 тыс.), часть которых оказалась в лагерях фирмы «Юнкерс» в Дессау.
С этими же целями оккупационные органы угоняли летом 1944 г. 15-летних подростков. Еще в конце марта 1944 г. главный штаб ВВС и Генеральный штаб сухопутных войск предложили министерству по делам восточных территорий мобилизовать на Востоке 25 тыс. девушек для несения вспомогательной службы в авиации. В дополнение к этому предложению вскоре было заключено соглашение между OKЛ, ОКХ, Гиммлером, Аксманом и Розенбергом, которое предусматривало использование на территории Германии большого числа подростков из оккупированных областей в качестве вспомогательной силы в авиации и зенитной артиллерии, чтобы тем самым высвободить людей главным образом для пополнения частей сухопутных войск. Позднее было принято решение о направлении юношей в войска СС. В дополнение к этому предусматривалось направить большое число подростков в специальные лагеря, где они должны были пройти предварительную военную подготовку. Но тем временем оккупированная территория сократилась настолько, что для проведения этих мероприятий оставались лишь Прибалтика и Белоруссия.
Первоначально мыслилось набрать подростков путем интенсивной вербовки. Но она не дала желаемых результатов. Так, согласно донесению Бергера, к концу мая в Эстонии было завербовано только 680 человек. Поэтому фашистские органы, действуя в угоду военным, потребовали насильственного набора подростков. Они настаивали также на том, чтобы предварительную подготовку проводить в принудительном порядке и в связи с военной обстановкой перенести ее на территорию Германии. Последнее требование натолкнулось на возражение даже эстонской и латвийской коллаборационистских администраций, которые боялись, что население возненавидит их за это еще больше. Эти обстоятельства побудили Лозе выразить в одном из своих писем Аксману серьезную озабоченность и сомнения. Но фашистские руководящие органы настаивали на своих требованиях. При этом ОКХ неоднократно пыталось взять руководство этой акцией в свои руки, но не совсем удачно. Видимо, возражали Гиммлер и Геринг.
В период с весны по сентябрь 1944 г., по данным немецких документов, созданными для проведения этой акции командами, которыми руководил непосредственно Никкель, было отправлено в Германию в общей сложности более 28 тыс. подростков, причем «вербовка» еще продолжалась в лагерях для насильственно эвакуированных.
Операции по угону населения являются еще одним актом жесточайшей политики насилия фашистского оккупационного режима, и особенно его военных органов. Их проведение всегда наталкивалось на упорное сопротивление населения. Характерным в этом отношении является отчет штаба 6-й армии об угоне мужского населения из города Кривой Рог в феврале 1944 г., проводимом совместно с комендатурой города 57-м армейским корпусом и еще оставшимися гражданскими властями, а также при участии значительных сил полевой жандармерии и полиции. Первая крупная операция 7 февраля больших результатов не дала (1400 человек), так как сразу же после объявления о проведении операции население начало уходить из города, а, чтобы помешать этому, войск не хватило. Некоторые люди, спасаясь от фашистской неволи, вплавь перебирались через ледяную реку Саксагань. В последующие дни систематически обыскивался квартал за кварталом. Наконец, 14 и 15 февраля была проведена новая крупная операция под кодовым названием «Остерфест» («Пасха»), в ходе которой была схвачена еще тысяча человек. Значительная же часть мужского населения укрылась в бездействующих шахтах и таким образом избежала угона в неволю.