Точно, кроха девочка в легком сарафанчике тарахтит с Кря, причем по-барнотски. И другие ребята их окружили, разговор пошел. Зеленый Стручок пропал в зарослях, а Джек и Рони, выволокли из маленького сарая плотный сверток и разбили просторный шатер с тентом и двумя комнатками. Помощников нашлось немало. Принесли и накачали кровати, откуда-то появилось постельное белье. На одном из мангалов поспело розоватое мясо, которым прибывших и напотчевали. Причем возникла даже конкуренция насчет того, кто будет пихать кусочки стрекозоиду между жвал.

   Смеркалось, зазвенела гитара. Подпевали многие. Но Джек не понял ни слова. И снова Ронька не дожидаясь вопроса, объяснила.

   - Это по-русски. В родне Витяна и Зои его все знают. Ну, не во всей родне, а из тех, кто прямые потомки.

   - А что, все, кто здесь собрался - прямые потомки твоей седьмой бабушки? - Джеку наконец хочется внести ясность в вопросы о родственных связях.

   - Меньше половины, остальные их друзья, как ты, или просто приехали. Ну, захотелось искупаться в море, почувствовать себя в безопасности, как в детстве с мамой. На планете таких местечек почти нет. И мы их стараемся не сильно заселять постоянными жителями, чтобы оставалось место, куда съездить на отдых. Когда многие годы подряд всегда настороже, это иногда нехорошо влияет.

   Маленькая хитра неимоверно. Звериным чутьем поняла, о чем он собирается расспросить и увела разговор в строну. Ну, нет, так не пойдет.

   - Рони, пожалуйста, расскажи о вашей родне, о семи бабушках и вообще, что это у вас за огромная семья.

   - Да все просто. Дед Витян - он из ссыльных - еще до высадки по картам нашел это место. Оно действительно не угрожает неизбежной гибелью. А тогда на планете выживали только бродяги. Они не сидели на месте и поэтому были очень внимательны к окружающему миру. Любые постоянные поселения вымирали, как, собственно вымирают и сейчас.

   Так вот, дед и баба встретились и поженились. И остались жить здесь. И еще они подружились с барнотами. Потом у них рождались дети. Третий ребенок - старшая дочь - Валентина. Старшая дочь Валентины - Абигайл. Старшая дочь Абигайл - Клементина. Старшая дочь Клементины - Анастасия. Ты с ней знаком. Дальше перечислять?

   - Не надо. Я сообразил. Вы считаете цепочку бабушек по старшим дочерям, и уже от них строите ответвления на родословном дереве. Это для того, чтобы избежать близкородственных связей.

   Ронька кивнула и включилась в пение. Дождавшись паузы, Джек снова спросил.

   - Так выходит каждое лето здесь собирается куча ребятни и живет в свое удовольствие безо всякого присмотра?

   - Ну да. Правда Янку в прошлом году с нами не оставили, но баба Зоя взяла ее с собой "побродить", так что скандала не было.

   - А вот еще я хотел спросить про долголетие. Что, все эти бабушки и дедушки ужасно молодо выглядят. Это вообще как?

   - Это из-за барнотов. Для них биологический предел возраста восемнадцать лет. И они геронтологией озабочены испокон веков. Постоянно экспериментируют, а уж дискуссиями на эти темы заняты все время. В каждой местности своя теория, свои методики и излюбленные средства. А, поскольку они и нас нередко лечат, то могут невзначай и прививку от старости сделать. Первая им за зуб как раз баба Зоя попала. С тех пор и мучается с узкими бедрами. Ругается, что не погодили хоть пару годиков, а то рожать очень тяжело.

   - Так эти прививки от старости что, совсем останавливают развитие тела?

   - Похоже, но точных данных нет. Тот барнот - Скользкий Угорь - что сделал их, давно уже скончался. А его ученики пропали из поля нашего зрения. Даже имен не знаем. Так что насчет того, сколько кому прожить суждено и от чего это зависит - никто не знает. Одни в восемьдесят на кладбище лежат, другие детишек рожают. Среди барнотов такая же история. Есть долгожители, что и в шестьдесят лет выглядят как подростки, а иные уже в пятнадцать покидают нас.

   - Знаете, - вступил в разговор Кирюха с биофака, - есть гипотеза, что успехи барнотской геронтологии сродни эффекту недовымытой пробирки. То есть результаты положительные и отрицательные чередуются случайно в зависимости от неизвестного фактора. Имею в виду даже барнотам неизвестного. Видел в архиве отчеты о совместных работах с применением объективных методов анализа. Результаты - восемь страниц выводов о неопределенности конечного результата в зависимости от полутора сотен известных факторов, и полусотни предполагаемых. Рыдал, когда читал.

   - Но некоторые закономерности прослеживаются. - Это Гошка, Настин сын, он тоже здесь. - В цепочке старших дочерей по линии Зои Белкиной пока ни одного отступления от правила. Все долго молоды. Сейчас Пеппи, Рониной маме, как раз тридцать восемь. А выглядит на восемнадцать.

   - Тем не менее, гипотеза о наследовании этого признака не доказана. - Снова Кирюха. - Более того, есть случаи, когда последующие дочери менялись с возрастом так, как и большинство людей. И уж совсем в теорию наследуемости не укладывается то, что мужья наших пересчитанных бабушек перестали стариться, как только их первенец начал носить ружье. Более того, случаи, когда родители обычные, а ребенок долгожитель встречаются вообще сплошь и рядом. В общем, уверен, барноты ставят на нас свои геронтологические опыты, и нередко, добиваются успеха. Но, не каждый раз. А закономерности образовались случайно, скорее всего, в связи с большим количеством попыток.

   - Мальчики, вы каждый год не по разу об этом спорите. А завтра пик отлива как раз с раннего утра. Так что лучше всего заваливаться спать. - Это Томочка встряла в разговор на самом интересном месте.

   На завтрак был стакан молока с ватрушкой. Потом все рванули в море. Уровень воды снизился, обнажив барьер рифа в полусотне метров от береговой линии. В оставшемся пространстве и купались. Хватило места, и понырять и поплавать и затеять веселую кутерьму с визгами и брызгами. Из воды не вылезали подолгу, до того, что кожа на кончиках пальцев и на подошвах набухла и стала морщиться.

   Девчата тут же повтыкали у кромки прибоя зонтики и устроили педикюрную мастерскую. Парни, накинув на плечи рубашки, занялись песчаной фортификацией. Потом Кря притащил бачок лимонада....

   К обеду все собрались со зверским аппетитом. Поспешно разжигались мангалы и барбекюшницы, Раскочегаривалась фондюшница, а народ пожирал голодными глазами шампуры и решетки, нюхая мясные ароматы. Потом все улеглись в тени. Несколько вялых бесед завершились быстро. Народ кемарил.

   - Рони, так получается, летом в доме деда Витяна работает детский курорт?

   - В каникулы. Когда мы в школе, здесь полно совершеннолетних. Комфорт, как ты заметил, минимален, зато приволье. Кстати, продукты пару раз в месяц забрасывают дирижаблем. Ну, в смысле там мясо, молоко, муку. А овощей и фруктов здесь своих в избытке.

   - А вот я еще как-то не очень заметил насчет денег. Вроде как в магазине с меня в прошлом году взяли плату. А потом я ни от кого, ни одного упоминания про них не слышал.

   - Ну, я не знаю. Слышала, конечно, что для людей, живущих не здесь, деньги очень важны. Только мне они еще ни разу не были нужны. Дед Витян иногда про какие-то сотни тысяч кредов разговаривает с комендантом колонии по радио. А в магазине хоть за деньги можно брать, хоть без денег - разницы никакой.

   Да, этот вопрос Роньке, конечно, не по зубам. С точки зрения современной экономической науки она живет в обществе первобытного коммунизма. Но тема неожиданно "зацепила" рослую девушку лет семнадцати, дремавшую неподалеку.

   - Слушай, а ведь ты из внешних миров. Расскажи, пожалуйста, для чего вы там пользуетесь деньгами?

   Джек мысленно растекся жалкой лужицей по раскаленным камням. Во, наскреб себе! Однако с десяток лиц уже сконцентрировали на нем взгляды. Деваться некуда, придется вещать.