— Хорошо, — сказал он. — Будем уходить. Всем собраться!

Приказ он отдал повышенным тоном, а солдаты передали его дальше тем, кто не мог слышать голос командира. За несколько минут на внутреннем дворе собралось две дюжины вооруженных солдат, которые должны были сопровождать нас. Спирс нетерпеливым взглядом окинул ряды морпехотинцев в синей форме и уже хотел двинуться к воротам, но внезапно остановился.

— Нет Джонсона, — сказал он, повернувшись к своим подчиненным. — Черт побери, где же он? Джонсон! Капрал Джонсон, немедленно подойдите сюда!

Спирс еще четыре или пять раз повторил свой приказ, но никто ему не ответил.

— Черт подери! — пробормотал он. — Где же этот парень? Фредкинс, Лерой, найдите его! И поторапливайтесь!

Двое солдат беспрекословно направились к дому в поисках своего товарища, в то время как остальные подошли поближе к нам. Хотя двор был достаточно просторным и в нем поместилось бы втрое больше людей, чем сейчас, солдаты инстинктивно старались держаться подальше от ямы и трупа Джеймсона. Даже мне не удалось избавиться от напряжения и нарастающей тревоги. Я уже несколько раз ловил себя на том, что время от времени поглядываю на вздувшийся труп и темную дыру и нервно касаюсь рукоятки шпаги, спрятанной в трости.

Наконец оба солдата вернулись. Они были мертвенно-бледны; лицо одного из них было искажено гримасой. Второй тоже едва держал себя в руках. Еще до того, как они приблизились к нам, мы поняли, что они скажут.

— Джонсон мертв, сэр, — пробормотал один из солдат. — Он лежит… в подвале. И он…

— Что он? — волнуясь, выдохнул Спирс, когда подчиненный замолчал.

— Мертв, — промямлил пехотинец. Его голос дрожал так сильно, что мы едва смогли разобрать несколько слова. — Выглядит он так же, как и Джеймсон. Он… что-то его… Господи Боже!

Спирс на секунду замер, глядя на солдата, а затем сжал руки в кулаки и повернулся к зданию. На щеках у него играли желваки, и, когда он заговорил, я понял по его голосу, чего ему стоило держать себя в руках.

— В подвале? Где именно?

Солдат неопределенно махнул рукой.

— Внизу. В… — Он запнулся, подыскивая подходящие слова. — Там есть лестница, ведущая вниз, сэр. В… канализационный коллектор… Должно быть, там… он…

Увидев, что солдат снова начал заикаться, Спирс жестом заставил его замолчать.

— Хорошо, — громко сказал он, сделал шаг в сторону и махнул рукой, указывая на яму на другой стороне двора. — Капрал Дженнингс, возьмите десять человек и спуститесь вниз. Все остальные пойдут со мной.

— Вы что, с ума сошли?! — вырвалось у меня.

Однако Спирс не позволил мне высказать свое мнение и, вскинувшись, как от укуса тарантула, заорал:

— Заткнитесь, Крейвен! Это вас не касается. Мне все равно, кто убил Джеймсона и почему. Но убили одного из моих ребят, и я должен знать, кто это сделал. Он заплатит за их смерть. Вперед, Дженнингс! Остальные — за мной. А вы, Крейвен, — добавил он, выдержав небольшую паузу, — либо останетесь здесь, чтобы заниматься своими делами, либо пойдете со мной и будете подчиняться моим приказам.

Пораженно посмотрев на кавторанга, я едва заметно кивнул и пошел к дому.

Труп солдата действительно выглядел точно так же, как и тело Джеймсона. Однако бедняга Джонсон лежал на лестнице, и от этого его вид был еще ужаснее. Тело капрала, очевидно, соскользнуло вниз, словно тряпичная кукла, и теперь казалось, что у трупа появились дополнительные суставы в руках и ногах, так как тело и конечности повторяли очертания каменных ступеней. Глаза этого парня были так же широко распахнуты, как и у Джеймсона, но если во взгляде управляющего читался бесконечный ужас, то во взгляде солдата я увидел лишь испуг и изумление. Джеймсон знал, что его убивает, а солдат — нет.

Морпехотинцы беззвучно, словно тени, тронулись в путь. И хотя парни инстинктивно старались не приближаться к своему мертвому товарищу, они все же двигались с военной точностью, держа оружие наизготовку и внимательно осматриваясь. Я невольно залюбовался Спирсом и его отрядом.

Несмотря на отсутствие опыта в подобных вещах, я чувствовал, что нахожусь рядом с представителями элитного подразделения. Солдат, чей труп мы нашли, несомненно, стал жертвой внезапного нападения. И мне вдруг подумалось, что тому, кто попытается напасть на это подразделение, придется столкнуться с неприятным сюрпризом.

Но это не означало, что я чувствовал себя в безопасности.

Крутые ступени лестницы вели на десять ярдов вниз, затем лестница резко сворачивала вправо и заканчивалась изогнутым проемом чуть ниже человеческого роста, практически полностью заполненным вонючими сточными водами. Даже воздух здесь казался грязным, а вонь гнили и фекалий, поднимавшаяся от коричневой воды, заставила нас задержать дыхание.

Подождав, пока последний человек дойдет до конца лестницы, Спирс указал рукой вправо, где проем переходил в темную тень, и зажег лампу. Луч света ударил в темноту тоннеля, однако лишь усилил тьму, заполнявшую его. Вода бурлила у наших ног, темным потоком проносясь мимо нас.

Я заставил себя оторвать взгляд от этого зрелища и посмотрел в другую сторону. В двадцати-тридцати шагах от нас бледный поток освещал неровную дыру в потолке тоннеля. Там двигались тени. Это были люди Спирса, которые пытались проникнуть в систему канализации через второй проем. Дыра была пробита через три, а может, четыре ярда скалистой породы и насыпи земли. Какая же невероятная сила способна на такое?

Но я и в этот раз решил промолчать и лишь задумчиво посмотрел на Спирса. Кавторанг, отдавая своим людям приказы, использовал военную терминологию, и значения многих слов я не понимал. Небольшая группа, выстроившись в ряд, направилась к узкому каменному порожку в проеме, до которого доходила вода, а потом двинулась вперед, освещая путь с помощью лампы.

Канал — ровный, словно пробитый под линейку — тянулся на полмили вперед, а затем резко сворачивал вправо и вливался в более широкий коридор, где узкий и быстрый поток превращался в широкую реку со зловонной коричневой водой. Вонь становилась всё невыносимее. Я едва мог дышать, чувствуя, как из глубины желудка медленно, но неудержимо, поднимается тошнота. В мерцающем свете лампы я заметил, как побледнели лица морпехотинцев.

Внезапно впереди кто-то вскрикнул. Лампа в руках Спирса начала раскачиваться, лучи света ударили в потолок и стены коридора, и только через несколько секунд ему удалось направить ее на поверхность воды. В середине мутного потока были видны неясные темные очертания. Какое-то существо — судя по размерам, больше человека — двигалось против мощного течения воды!

— Что это? — закричал Спирс. — Фредкинс! Стреляйте!

Я осознал смысл приказа кавторанга слишком поздно. В прыгающем свете лампы я увидел, как Фредкинс поднес оружие к щеке и прицелился. Я вскрикнул, пытаясь остановить его, но мой крик потонул в шуме, вызванном выстрелом.

А шум был просто невероятный. Искривленный коридор подхватил звук выстрела и отбросил его на нас тысячекратно усиленным эхом. Было такое ощущение, будто перед нами выстрелила пушка. Весь коридор затрясся.

Над темными очертаниями, выделяющимися на поверхности коричневой воды, в разные стороны полетели брызги; существо дернулось, словно его ударили кулаком, опустилось чуть глубже, а в следующий миг черной молнией бросилось на солдат. Пехотинцы начали стрелять. Вода всколыхнулась, и вверх поднялись миллионы брызг от десятков выстрелов, но это не дало никакого результата. Тень приближалась с огромной скоростью. Всем своим чудовищным весом она ударилась о берег и…

Все произошло настолько быстро, что я не смог разглядеть детали. Солдат окатило мутной водой, вонючая пена фонтаном ударила вверх, и среди всего этого хаоса вынырнуло нечто огромное и бесформенное, напоминающее черного головастика с короткими лапами и щупальцами. Звуки выстрелов, вопли напуганных солдат, удары щупалец по воде и гул водного потока — все это смешалось в адскую музыку.