Хэлин напряглась. Его большой палец небрежно гладил ее подбородок, и какое-то медленное тепло разливалось у нее по телу. Она яростно сопротивлялась этому чувственному приливу, вызванному его прикосновением. На этот раз она не отступит.

Карло всматривался в глубину ее мягких нежно-зеленых глаз. Выражение его лица оставалось непроницаемым. — Ты все еще так же импульсивна, Хэлина, как и раньше. Познала ли ты саму себя лучше теперь, спустя два года?

Она не понимала, что он имеет в виду и не собиралась спрашивать. — Меня не интересует обсуждение моего характера, Карло. Просто дай мне прямой ответ. Ты согласен?

— Что ты уйдешь, оставив ребенка мне?

— Да, именно так.

Пока она говорила, он отнял руку от ее лица и, круто повернувшись к двери, сказал:

— О кей, я согласен, если ты этого хочешь.

При этих словах у Хэлин вырвался возглас изумления. Ей не верилось, что она добилась своего так легко. У нее уже был готов целый набор доводов. Выходя вслед за ним из комнаты, она пробормотала «спасибо». Он взял ее за руку и повел вниз по лестнице. — Рада, что мы понимаем друг друга, Карло, — добавила она, не сумев скрыть победную нотку, прозвучавшую, в ее голосе.

Он загадочно сказал:

— О, я понимаю тебя, Хэлина. Но понимаешь ли ты саму себя — вот где может возникнуть проблема!

Довольная тем, что ей удалось добиться уступок, на которых она настаивала, Хэлин позволила себе более любезный тон, когда они выехали из дома по дороге, обрамленной рядами деревьев. Здание виллы действительно отличалось изысканностью. В лучах послеполуденного солнца оно сверкало, как драгоценный камень, упавший на склон холма.

— Какая очаровательная вилла, Карло. У нее есть имя?

— Нет, еще нет. Мне нравится, как звучит имя «Вилла Хэлина». — Он улыбнулся ей и ласково спросил:

— Одобряешь?

Хэлин была ненавистна сама мысль, что хрупкое, только что достигнутое ими перемирие может быть сорвано. Сегодня утром у Карло не осталось и следа от вчерашнего яростного гнева и, желая сохранить это настроение, она дипломатично ответила:

— Одобряю ли дом? Да. — Она как бы пропустила мимо ушей его подковырку насчет названия виллы. — Кто архитектор? — спросила она, стараясь отвлечь его от темы.

— Я.

Хэлин резко повернулась к нему. — Ты?! — В ее голосе прозвучало явное удивление. — Вот уж не знала, что ты архитектор. Всегда считала, что твоя область — ворочать финансами.

— Ты еще многого обо мне не знаешь. Хотя у нас никогда не было вдоволь времени, чтобы поговорить, — размышлял он вслух, — Помнится, ты предпочитала другие, более активные занятия, Хэлина.

Ее решение быть любезной растаяло, как лед на огне, стоило ему сделать это насмешливое замечание. — Я предпочла бы, чтобы мне не напоминали о прошлом.

Она была сыта по горло его манерой произносить ее имя на итальянский манер. Это навевало воспоминания, которые она упорно пыталась прогнать. — И меня зовут Хэлин, а не Хэлина, — заявила она решительно.

Карло не ответил, лишь бросил на нее полный сарказма взгляд и переключил внимание на дорогу. Он вел мощную машину сквозь воскресный уличный поток, демонстрируя недюженную сноровку.

Она удивилась, когда поняла, что они едут по курортному городку Моделло. Ей почему-то казалось, что его друзья живут в сельской местности. Нарушив затянувшееся молчание, она спросила:

— Их дом где-то здесь?

Наблюдая за толкают людей, гуляющих по набережной, она не могла представить, что все это во вкусе Карло и его друзей.

— Нет, дальше от моря, еще минут десять езды. Хэлин нервно заерзала на сиденье. Мысль о том, что придется встречаться с какими-то незнакомыми людьми, не воодушевляла ее. Она не могла удержаться, чтобы не спросить с явной тревогой:

— Что они из себя представляют? Давно ты их знаешь? Слышали ли они обо мне?

Уголки его четких губ приподнялись, предваряя улыбку. — Очень милые люди. Алдо знаю всю свою жизнь, Анину, его жену, — десять лет, с тех пор, как они поженил» , троих детей знаю всю их жизнь и, на твой последний вопрос — да, слышали.

Хэлин потребовалось какое-то время, чтобы уяснить, что он только что сказал, а поняв, она не очень-то успокоилась.

— Неужели их не удивит, что у тебя откуда ни возьмись объявилась невеста? Особенно если учесть, что они тебя так хорошо знают.

— Вовсе нет. Они мои близкие друзья, им и в голову не придет расспрашивать меня. Только не вздумай дать им понять, будто у нас не помолвка по любви, а что-то еще, — жестко предупредил он. — Тебе будет нетрудно убедить их. Все женщины великие обманщицы, — заключил он с беспредельным цинизмом.

Хэлин не снизошла до ответа, переключив свое внимание на проносящиеся за окном пейзажи. Машина притормозила перед особенно крутым поворотом, и Карло, бросив на нее быстрый взгляд, сказал:

— Я попросил Алдо придумать дизайн наших обручальных колец. Он держит ювелирный магазин в Палермо, но его основное занятие — дизайн и изготовление ювелирных украшений.

Хэлин хмыкнула. Откинув голову, она позволила себе скользнуть взглядом по мужчине, сидевшему рядом. Он что, думает, будто ее очень интересует, каким будет кольцо, которое он наденет ей на палец? В данной ситуации это не имеет никакого значения. Но Карло не готов был довольствоваться лишь ее ироничным взглядом.

— Будь добра выказать подобающий энтузиазм. Я ясно выразился? — спросил он. Машина резко свернула в незаметные за зеленью ворота, поднялась по довольно длинному проезду наверх и остановилась перед большим зданием.

— Да, Карло, понимаю, — вздохнула она, мгновенно распознав угрозу, скрытую в его словах.

Отстегнув ремень безопасности, он повернулся к ней. Выражение его темных глаз было игривым и слегка насмешливым. Палец коснулся и нежно обвел контуры ее рта. — У тебя красивые губы, сага, — прошептал он чувствительно и потом громко рассмеялся, увидев изумление на ее лице.

Хэлин залилась яркой краской и вышла из машины смущенной, раскрасневшейся девочкой. Все еще улыбаясь, Карло захлопнул дверцу машины и, подхватив ее под руку, повел по ступенькам к главному входу. На миг она подняла на него глаза — с ней рядом шел мужчина, которого она давно знала. Но внезапно едва уловимая тяжесть легла где-то внизу живота. Она приняла это за чувство голода — они опаздывали к ланчу.

Рука Карло, отпустив ее руку, обняла за плечо. Дверь распахнулась, появились хозяева. Хэлин напряглась, пытаясь высвободиться. Легкое прикосновение его бедра лишало ее душевного равновесия. Ощущая ее сопротивление, Карло крепче сжал пальцы на ее обнаженном плече. Он представил Хэлин, извинился за опоздание, объяснил, что его задержали в церкви. Так вот где он был этим утром в своем выходном строгом костюме. Из-под опущенных ресниц Хэлин бросила осторожный полный удивления взгляд на его мужественное привлекательное лицо. Он не казался ей верующим человеком. Скорее накоротке с дьяволом, оказала бы она.

Алдо был типичным сицилийцем, ростом чуть выше Хэлин, с черными вьющимися волосами и карими глазами, примерно одного возраста с Карло. Его жена Анна выглядела на несколько лет моложе. Она напоминала Мэри, подружку, работавшую в Англии вместе с Хэлин. Маленькая и полная, с вьющимися каштановыми волосами и ярко-голубыми глазами, она не была красавицей, но ее дружеская доброжелательная улыбка очаровывала. Хэлин почувствовала симпатию к ней с первого взгляда, хотя и предпочла бы, чтобы обстоятельства их знакомства были иными.

Анна провела их вглубь дома и дальше во внутренний дворик. Хэлин правильно придумала, как нужно одеться: там искрился овальный плавательный бассейн. За ним открывалась довольно-таки жухлая лужайка с неказистыми деревцами там и сям, скорее площадка для детских игр, чем полноценный сад.

Трое детишек были сама прелесть: Чезаре, Марко и Селина; девять, семь и пять лет соответственно. Все они были в восторге от приезда их дяди Карло. Хэлин поразила мгновенная перемена, происшедшая в нем, когда он высоко поднял маленькую девочку на вытянутых руках, мимоходом чмокнув ее в мягкую щечку. Его лицо разгладилось, исчезли резкие морщины, в глазах светилась какая-то особенная нежность. Было ясно, что он обожает Селину. Анна сказала позднее, что Карло был крестным отцом всех троих детей.