Маркус смерил Арабеллу оценивающим взглядом.

– Вы знаете, что она права. Вам и вашим сестрам лучше перестать общаться с Фэнни Ирвин.

Арабелла пришла в ярость.

– Возможно, так и есть. Но я отвечу вам так же, как и леди Белдон: я не намерена разрывать эти отношения. И вы не можете запретить мне видеться с Фэнни.

– Даже и не думал этого делать, – лаконично ответил Маркус.

Мисс Лоринг, однако, по-прежнему кипела от гнева.

– Отношение вашей тетушки возмущает меня. Это же верх лицемерия, когда незамужних леди отвергают за их грехи, а такие, как ваша бывшая любовница, могут безнаказанно заводить бесчисленные романы и даже нарушать супружескую верность.

Граф надолго задержал на Арабелле взгляд и наконец выдохнул:

– Насколько я понимаю, вы видели Джулию.

Мисс Лоринг натянуто улыбнулась.

– Если под «Джулией» вы подразумеваете леди Эберли, то да. Ее сложно было не заметить.

На лице лорда Данверса отразилось скорее сочувствие, чем желание оправдаться.

– Не стоит переживать по этому поводу. Я прекратил нашу связь три месяца назад.

– Ах, неужели так давно? – язвительно бросила Арабелла. Маркус поджал губы.

– Я не святой, Арабелла. И никогда не пытался таким казаться. Я мужчина со здоровым сексуальным аппетитом.

Мисс Лоринг смерила графа ледяным взглядом.

– Я и не думала считать вас святым, но вы утверждали, что совсем не похожи на моего отца.

– Я действительно не такой, как он.

– Что вы говорите? Тогда почему вы вступаете в любовные связи с замужними женщинами, попирая святые супружеские клятвы, так же, как и он?

Маркус долгое время молчал.

– Мой роман с леди Эберли был ошибкой, – тихо сказал он наконец.

– Это вы сейчас так говорите, чтобы убедить меня стать вашей женой.

Граф стиснул зубы.

– Я намерен хранить верность нашим супружеским клятвам, Арабелла. Когда мы поженимся, у меня не будет любовниц.

– Мне в любом случае нет до этого дела, – солгала Арабелла. Она отвернулась к окну, стараясь не обращать внимания на огонь, бушевавший во взгляде Маркуса. Его обещаниям нельзя верить.

О да, он желал ее физически, это она знала наверняка. Но плотское желание до свадьбы совсем не означает супружеской верности после нее. Это пари не более чем игра для лорда Данверса. Как только он победит, как только охота завершится успехом и он навеки свяжет ее узами брака, его вниманием может завладеть какой-нибудь другой предмет. А она останется запертой в ловушке брака без любви, подобно своим родителям.

– Не нужно ревновать к леди Эберли, – продолжал Маркус, не дождавшись от Арабеллы ответа.

Эмоции, бушевавшие в сердце молодой леди, достигли критической точки. Арабелла снова повернулась к графу.

– Ревновать! Ни в коем разе. Мне все равно, будь у вас хоть сотня любовниц. Ваши романы и любовные похождения меня абсолютно не касаются, поскольку у меня нет ни малейшего желания выходить за вас замуж.

– Арабелла… – сказал Маркус, стараясь сдерживать нетерпение. – Слушайте меня внимательно, потому что я не стану больше повторять. Я не буду заводить любовниц после свадьбы.

На лице мисс Лоринг по-прежнему была маска гнева.

– Значит, я буду! Если я действительно выйду за вас замуж, Маркус, у меня наверняка будет любовник – может быть, даже не один. Я не стану сидеть дома, как примерная жена, пока вы будете искать любовных утех по всей Англии.

Арабелла заметила, что лорд Данверс оцепенел; ее бесстыдное заявление, по-видимому, привело его в такую же ярость, от какой вскипала она сама.

– У вас не будет любовников, кроме меня, – процедил сквозь зубы Маркус.

Мисс Лоринг взбешенно вскинула подбородок.

– Если я захочу этого, вы не сможете мне помешать!

– Не нужно проверять эту теорию на практике, милая. Я смогу и помешаю вам.

Вне себя от гнева Арабелла в свою очередь стиснула зубы и отвела взгляд. Теперь-то она точно не проиграет Маркусу, пообещала себе молодая леди. Она доведет пари до конца, как и было условлено, потому что хочет добиться свободы для себя и сестер. Но как только эта игра окончится, она ни за что на свете не станет больше с ним разговаривать!

Маркус тоже молча вскипал от ярости. Тяжело было держать себя в руках, но он заставил себя подождать, пока они оба немного успокоятся, и не стал продолжать взрывоопасную беседу о любовниках.

Как только экипаж подъехал к парадной лестнице, Арабелла распахнула дверцу и выскочила из коляски, не дав лакею даже опустить ступеньку.

Маркус мрачно наблюдал, как она бежит по лестнице. Он направился следом и услышал, как дворецкий, Симпкин, встречает мисс Лоринг. Пожилой слуга, несмотря на позднее время, ожидал возвращения госпожи в холле. Когда Симпкин предложил позвать камеристку, Арабелла покачала головой.

– Нет, не нужно будить Нэн, – кратко ответила мисс Лоринг, бросив через плечо гневный взгляд в сторону Маркуса. – Я сама справлюсь. Мне не привыкать.

Не говоря больше ни слова, Арабелла поспешила вверх по лестнице и скрылась в коридоре. Спустя мгновение Маркус услышал, как дверь ее спальни захлопнулась с таким шумом, что лицо почтенного дворецкого исказила неподдельная тревога.

Маркус, чье настроение было ничем не лучше, отправился прямо в кабинет и щедрой рукой налил себе стакан бренди, чтобы немного успокоиться.

Он понимал, что Арабелла расстроилась, узнав о его романе с леди Эберли. После развратного поведения ее отца и супружеской измены матери верность в браке была для мисс Лоринг чрезвычайно важна. Но Маркус намеревался чтить супружеские клятвы, и тот факт, что Арабелла не верила его словам, очень его огорчал.

Однако именно ее клятва завести любовников, после того как они поженятся, вызвала его ярость. Только представив Арабеллу в объятиях другого, граф терял над собой контроль.

Сделав большой, обжигающий глоток бренди, Маркус заставил себя обуздать гнев. Арабелла была не из тех женщин, что нарушают супружеские клятвы, да и он не таков, чтобы позволить подобное. Ей будет так хорошо в его постели, что она и не подумает завести любовника.

Тем временем, однако, кампания по завоеванию мисс Лоринг едва не потерпела крах. Маркус понимал, что теперь ему придется удвоить усилия.

Несмотря ни на что, он с уважением относился к взглядам Арабеллы. Ее отвращение к браку по расчету основывалось на страхе. Она боялась, что ей снова сделают больно, что ветреный поклонник предаст ее; боялась страданий, которые могут причинить друг другу супруги. Ему придется доказать Арабелле, что их союз будет совсем, совсем не таким, как ее пессимистические ожидания.

Он хочет Арабеллу, хотел с самого начала, и он ее завоюет. Она станет его графиней, его женой, его любовницей.

Поклявшись не сдаваться ни при каких обстоятельствах, Маркус допил бренди и стал подниматься наверх, к себе в спальню. В доме было тихо, поскольку слуги уже давно спали, но настенный светильник в коридоре не был потушен для удобства графа, горела также и лампа в его комнате.

Лорд Данверс сбросил с себя вечерний наряд и повесил вещи на стуле в гардеробной, чтобы камердинер позаботился о них утром. Не надевая ночной сорочки, поскольку весенняя ночь была приятно прохладной, Маркус вернулся в спальню и подошел к кровати, но тут остановился как вкопанный.

Постель, как и положено, была расстелена, но поверх одеяла лежала целая гора одежды, в том числе и платье из розового шелка, в котором Арабелла ездила сегодня в театр.

Когда среди шелка и тафты граф заметил блеск рубинов и теплое сияние жемчугов, его лоб прорезала глубокая морщина. Арабелла вернула все наряды и драгоценности, которые он купил для нее!

Одежду и украшения венчал сложенный кусочек пергамента. Быстро развернув его, лорд Данверс прочел короткое послание: