— Галиван! Я еще обязательно навещу тебя! Как только мы с Клыком пойдем из Стравина обратно, я снова загляну к тебе и может быть, даже останусь на некоторое время.

Я встала и уже собиралась уходить, как гном меня окликнул. Когда я обернулась, он вложил мне в руки какой-то мешочек.

— Что это? — посмотрела я на гнома.

— Огненные шары, — пояснил гном, вытаскивая из мешочка странный предмет размером с кулачок младенца. Весь предмет был упакован в полупрозрачную пленку.

— И зачем они нужны? — вскинула я бровь.

— Смотри, когда нужно устроить большое шоу — вытаскиваешь шарик из этой упаковки, — гном вытащил из пленки шарик, покрытый идентичной пленкой, в которой бултыхалась какая-то жидкость — Здесь, очень опасная горючая смесь, которая взрывается при ударе.

— Ты убить меня хочешь?! Я такое не положу себе в карман! — возмутилась я, отодвигаясь.

— Да нет, послушай сперва! — рассердился гном — Пока шарик в первой оболочке, можешь не волноваться, она зачарована и никакие удары ему не страшны. Когда снимаешь оболочку и бросаешь шарик во врага, то… БАБАХ! — гном вскинул руками, изображая взрыв с таким лицом, что я не удержалась и рассмеялась.

— Насколько большой радиус взрыва? — на всякий случай уточнила я.

— Шагов восемь-десять, — ответил Галиван, запихивая шарик опять в мешочек — Так что советую держаться подальше. Их всего здесь пять упаковок, так что побереги для особо сложных случаев, — пригрозил он.

Я кивнула и привязала мешочек к поясу. Гном хлопнул меня по пояснице.

— Все, теперь уходи, не люблю долгих прощаний.

Я еще раз поблагодарила Галивана и мы с Клыком вышли за дверь.

«Милый гном»

— Ага, он мне тоже нравится, — согласилась я с Клыком.

«Весело было смотреть, как он гонял тебя по комнате» — издевательски усмехнулся пес.

— Да, тебе, наверное, было бы очень весело, если бы он вообще меня убил.

Налетевший холодный ветер больно стеганул по ногам, а с ближайших деревьев посыпался сноп снега, превращая нас с Клыком в снеговиков. Я отряхнула с плеч снежинки, а Клык просто забавно передернулся всем туловищем, освобождая шерсть от снега, хотя на его белой шерсти его и не было видно.

«А что — обязательно должно быть видно? Мне холодно!»

Я посмотрела на небо. Солнце уже садилось все ниже и ниже. Следующая и последняя остановка — кузница Браннигана. Надо бы забрать свой вчерашний заказ.

Небольшой каменный домик, с трубой, из которой вился черный дым, был не так далеко от лавки Галивана. Кузница Браннигана — одна из самых лучших среди близлежащих городов.

Бранниган, пожилой, но все еще крепкий старичок как раз стоял на пороге дома, в фартуке, испачканном сажей и с молотом в руке. Я не успела даже подойти к двери, как уже отсюда почувствовала жар кузницы.

— О, Каэтана, рад видеть! — раскинул руки Бранниган.

— И тебе здравствуй, коль не шутишь, — улыбнулась я — Как там мой заказ? Готов?

Кузнец пригласил меня внутрь. В кузне пахло дымом и окалиной. Закопченные стены были увешаны инструментом, на земляном полу валялись ржавые куски железа, в углу стоял большой чан с водой. От не успевшего еще остыть горна веяло сухим жаром.

— Закончил пару часов назад, — кузнец вытер пот со лба, испачкав лицо сажей, и протянул мне черный кожаный пояс с дротиками по радиусу — Чистейшее серебро! Наконечники из специального сплава, который остановит любую тварь, Охотница.

Я критически осмотрела работу и, приподняв куртку, пристегнула пояс. Кузнец кивнул и я тут же с ним расплатилась.

— Заходи еще, когда будешь неподалеку! — крикнул Бранниган, когда я уже уходила.

«Ну и куда теперь?» — кажется, Клык уже подустал.

— Теперь все. Сейчас идем прямо в Стравин. Надеюсь, через лес доберемся без приключений, — прищурилась я — Да и дальше тоже.

Не зря один умный человек как-то раз сказал, что по всемирному закону свинства, приключения нас настигают именно в тот момент, когда мы их совсем не ждем.

Я уже много раз убеждалась в правдивости этих слов за свои пять с небольшим лет работы Охотницей. Наверное, именно поэтому мне еще не удавалось ни разу нормально отдохнуть и спокойно провести время.

Вечерело, и на город уже спустились сумерки, но для уличных факелов было еще рановато. К тому же поднялась метель, через которую что при свете факелов, что без, идти все равно трудно. Ничего, зайдем в лес и там все будет нормально. Деревья надежно защитят от ветра и пурги. Мы с Клыком уже были на подходе к выходу из города, как услышали чей-то крик.

Среди завывающего вечернего ветра было не разобрать, откуда он доносился и не показался ли он нам вообще? Но когда он раздался во второй раз, сомнений больше не осталось. Кричала женщина. И, кажется, именно она сейчас неслась к нам через всю улицу.

— Оотень! — обезумевшая от страха женщина пронеслась мимо нас, продолжая кричать.

— Что она сказала? — удивленно воскликнула я, посмотрев на Клыка.

«Кажется, оборотень…»

Мы с псом в одно время бросились туда, откуда выбежала несчастная женщина — что-то наподобие подворотни между домами.

Сквозь нарастающую метель мы увидели оборотня. В руках он держал орущего младенца, закутанного в тряпки.

Я среагировала моментально. Вытянув из пояса дротик, я метнула его в тварь, попав ему прямо в предплечье. Одного такого дротика будет достаточно, чтобы остановить его. Широким движением я вытащила меч из ножен и только хотела шагнуть к твари, как услышала позади окрик.

Оборотень бросил мне ребенка. Дыхание перехватило. Я выронила меч и поймала младенца. Этого мгновения ему хватило, чтобы зацепиться здоровой лапой за карниз крыши, подтянуться и удрать.

Я растеряно смотрела вслед удаляющейся лохматой спине, постепенно теряющейся в жуткой метели. Я его упустила и грош мне цена, как Охотнице, если его не поймаю в ближайшие дни.

Тысячи лет между человеком и зверем, тысячи лет тайны… Сотни имен и лиц, десятки городов, и лишь единицы тех, кому я мог доверять… Ненавистные цифры моей жизни, которые преследуют меня.

Все те, кто мне был близок, уже давно умерли, а я живу, живу и продолжаю топтать этот мир.

Моя семья — это Стая. Мои братья и сестры — волки. Все они звери, и я чувствую, что человек во мне постепенно умирает. Год за годом, месяц за месяцем, мне все сложнее вновь становится им. Больше и больше времени я провожу под серой шкурой, охочусь, и управляю Стаей.

Я бежал по свежевыпавшему снегу, резво перебирая всеми четырьмя лапами, счастливо вдыхая морозный воздух. По-зимнему яркое солнце, серебрило все вокруг, и мир становился прекрасней и ближе. Вековые дубы, и молодые сосны проносились мимо.

Путь преградил овраг. Не останавливаясь ни на секунду, я оттолкнулся от земли, и распластался в прыжке. Я летел вперед и вел за собой остальных. Моя семья, моя стая.

Молодые смельчаки и старые упрямцы, все сегодня вышли на охоту. Позади раздался радостный вой, и, не раздумывая ни минуты, волки один за другим подхватили его.

Приземлившись, я остановился и, повернув голову, смотрел, как молодые волки перелетают через овраг. Старики предпочли сделать небольшой круг, и уже стояли рядом со мной.

Мир полон запахов и звуков, которые совершенно недоступны людям. Тонкие ароматы травы, что упрямо растет под снегом; запах желудей и орехов, которые спрятала в небольшом дупле запасливая белка; ароматы зимних цветов, и тысячи других, таких прекрасных и непохожих друг на друга. Все они объединяются в один букет, даря мне знания об окружающем.

Слева испуганной тенью мелькнула лисица, под снегом доедали зерна полевки, птицы, встревоженные нашей песнью, опасливо замолчали и старались не шевелиться.

Глупые… Пусть лесные коты охотятся на говорливых пичуг, а мы совершенно не приспособлены для этого. Ну совершенно. Даже если очень захочется.