– Леди Эйнсли!

Валори повернулась и увидела приближающегося к ней молодого человека.

– Лорд Бишэм! – Она постаралась, чтобы ее голос звучал как можно приветливее.

– О, лорд Бишэм, – Генри расплылся в улыбке, – как замечательно, что вы пригласили нас на ваш прием. – Это мой дядя Генри, – нехотя буркнула Валори. – Очень приятно, милорд… Ох' – На лице юноши появилось озадаченное выражение.

– Что-то не так?

Только теперь Валори поняла, что Бишэм легко мог узнать в ее «дяде» слугу, которого видел утром. Она не думала, что подобная проблема когда-нибудь возникнет, но, по-видимому, Бишэм оказался одним из немногих, кто обращал внимание на всех и вся.

– Прошу прощения, милорд, что так вас разглядываю, – пробормотал молодой человек, – но… вы очень похожи на одного из слуг, которого я видел в доме леди Эйнсли.

– А! – Генри беззаботно махнул рукой. – Это был мой брат, вернее, наполовину брат – незаконный сын моего отца. Его мать служила горничной, когда мы жили на острове. Теперь мне приходится, что называется, приглядывать за семьей. – С этими словами он дружески похлопал Бишэма по плечу, отчего у молодого человека подогнулись колени.

Едва сохранив равновесие, он натянуто улыбнулся и с нескрываемым сожалением поинтересовался у Валори:

– А что, ваша тетушка не смогла прийти с вами?

– Как видите, нет, – ответил за нее Генри. – Знаете, как это бывает у женщин, – устраивают проблемы из мелочей. В конце концов, она приложилась к бу…

– Она прилегла и уснула, – поспешно перебила его Валори. – В последнее время тетушка неважно себя чувствует.

– Ясно, – сказал Бишэм, и тут же Генри схватил его под руку, увлекая на середину зала,

– Как насчет того, чтобы представить нас тут всем – нам уже пора предложения…

– Предложения? – недоуменно переспросил Бишэм.

– Ну да, предложения. О замужестве, Я собираюсь выдать мою племянницу замуж.

Валори в отчаянии посмотрела вокруг – она сожалела, что у нее не было сабли, с помощью которой ей без труда удалось бы образумить слишком напористого боцмана.

– Ты не знаешь, где леди Эйнсли?

Услышав этот вопрос, Дэниел удивленно посмотрел на Бишэма.

– Когда я видел ее в последний раз, она была с тобой и этим пожилым господином.

– Ее дядей, – рассеянно кивнул головой Бишэм, оглядывая зал.

– Дядей? С чьей стороны?

– Понятия не имею. – Бишэм нахмурился. – Она представила его просто как дядю Генри. Наверное, он со стороны матери, потому что я не припомню, чтобы у лорда Эйнсли был брат.

– Видимо, этот человек редко бывал в Лондоне, – заметил Дэниел.

– У него плантация на одном из островов в Карибском море, – равнодушно пожал плечами Бишэм. – Это его первый визит в Англию за много лет.

– А на каком острове?

– Не знаю, он не говорил, на каком именно, да это и не важно. Мне необходимо найти леди Эйнсли и убедиться, что с ней все в порядке.

– А что случилось? – с любопытством спросил Дэниел.

– Просто несчастный случай, – застонал в ответ Бишэм.

– Несчастный случай?

Бишэм немного замялся:

– Видишь ли, я представил ее некоторым гостям, и тут мама… подозвала нас к себе…

Дэниел поморщился, когда услышал, с какой неприязнью молодой человек произнес слово «мама», но он не мог винить его за это: леди Бишэм являлась весьма неприятной особой.

– После этого мама послала меня распорядиться насчет десерта. Пока я отсутствовал… Ну… – в его голосе звучало искреннее отчаяние, – у леди Эйнсли отвалилось лицо.

– Отвалилось лицо? – Дэниел недоуменно заморгал.

– Ну да. – Бишэм вздохнул. – Наверное, мне нужно искать ее в…

– Да постой же! – История становилась все более пикантной. – Что значит «отвалилось лицо»?

– Ну, эта белая штука, которую все женщины намазывают на кожу… в общем, она засохла и начала трескаться. – Молодой человек нахмурился. – Я хотел предупредить леди Эйнсли, но мне было неудобно, поэтому пришлось промолчать. – Бишэм покачал головой. – А потом случилось нечто ужасное – от ее лица начали отваливаться кусочки, чем дальше, тем больше. Леди Эйнсли тоже это почувствовала и старалась даже не разговаривать, а только кивала, когда мама спрашивала ее о чем-нибудь. Потом ей все-таки пришлось что-то сказать, и тогда большой кусок отвалился от ее подбородка и упал прямо в мамин бокал, вино расплескалось и попало ей на новое платье. Думаю, платье теперь окончательно испорчено…

Дэниел едва не расхохотался. Вот так «несчастный случай»! Наконец, кое-как справившись с собой, он спросил:

– Разумеется, после этого леди исчезла?

– И она, и ее дядюшка, – с сожалением произнес Бишэм. – Не могу понять, куда они подевались.

– Думаю, им пришлось вернуться домой, – решил Дэниел, но Бишэм отрицательно покачал головой,

– Их экипаж все еще стоит перед входом, и слуги здесь. Никогда не видел подобных людей – они такие огромные… – Молодой человек непроизвольно поежился. – Извини, но я чувствую свою ответственность перед этой дамой – мне не следовало оставлять ее рядом с моей матерью.

Дэниел подумал, что, вполне возможно, он прав. Зная неприятный характер леди Бишэм, можно было предположить, что она заметила проблемы гостьи, но не оказала ей помощь, как сделала бы на ее месте гостеприимная хозяйка, а нарочно не отпускала от себя, пока вес не закончилось неприятным инцидентом. Друзья леди Бишэм тоже не отличались добротой, а уж все вместе… Хорошо еще, что они не съели бедную леди Эйнсли живьем. Хотя… Та женщина, что подслушивала под дверями кабинета Уинстера, вовсе не была похожа на легкую добычу. Дэниел оглядел зал. Куда же она исчезла? Он заметил, что компания, собравшаяся вокруг леди Бишэм, над чем-то смеется, глядя в сторону балкона. Дэниел насторожился. Видимо, леди Эйнсли скрылась именно там, но леди Бишэм не стала сообщать об этом сыну.

Желая подтвердить свою догадку, молодой человек направился на балкон.

– О, капитан, девочка моя, мне так жаль, – стоя рядом с Валори на балконе, бормотал Генри слова утешения. – Это была глупая затея. Не стоило заставлять тебя приходить сюда, не подготовившись как следует. – Он неловко похлопал ее по плечу. – Только не плачь, прошу тебя, ты разрываешь мне сердце.

Услышав эти слова, Валори резко повернулась к нему:

– С чего ты решил, что я плачу, старый дурак! Она ни разу не плакала после смерти Джереми – ведь капитанам не положено плакать. – Ну… я…

– Это было чертовски смешно, когда мое лицо начало отваливаться. Ты видел, какую рожу скорчила леди Бишэм, когда один кусок упал в ее бокал? Я чуть не расхохоталась ей в лицо. Думаю, эта старая кошелка рассчитывала на нечто подобное, но она никак не ожидала, что я испорчу ее дорогое платье.

– Да уж, не ожидала, – вздохнул Генри, – и она действительно старая кошелка.

– Это точно. – Валори рассмеялась, вспоминая фальшивую улыбку и холодные глаза хозяйки дома.

Интересно, поверила леди Бишэм повествованию Генри о его жизни на острове в Карибском море? Боцман был довольно искусным рассказчиком и часто забавлял команду своими выдумками, но он ничего не знал о нравах высшего света, и даже Валори, которая тоже мало, что помнила об этом, заметила несколько вопиющих несоответствий в его историях. На этот раз Генри изо всех сил старался отвлечь внимание от разрушающегося лица своего капитана, но чем больше он разглагольствовал о плантации, слугах и великолепных приемах, тем более зловещей становилась улыбка леди Бишэм, которая поглядывала на Валори, как сова на полевую мышь. В конце концов она сказала:

– Милорд, я хочу спросить вашу племянницу; думаю, она вполне может ответить самостоятельно.

И тут, едва Валори открыла рот, огромный кусок засохшего теста отвалился от ее подбородка и плюхнулся в бокал с красным вином. Половина напитка вылилась прямо на желтое шелковое платье леди Бишэм, а Валори немедленно бросилась наутек, едва сдерживая смех.

– Мне кажется, сегодня мы все испортили, – тяжело вздохнул Генри. – Наверное, нас больше никогда не пригласят на прием и мы не сможем выдать тебя замуж. Нужно было мне послушаться Мэг и не торопиться с этим делом.