- Я думаю точно также.

- Поскольку я тоже увлекаюсь этими вопросами, которые считаются очень скучными, будучи очень продуктивными, нам следует поболтать о них.

Сеньор де Сан Лус теперь уже улыбался. Он пришел к кабальеро в дурном расположении духа, но сказанное обезоружило его. Если существуют отношения между людьми одинаковых добродетелей и недостатков, то существуют также отношения более благородные и крепкие между людьми похожих убеждений. Сеньор де Раузан установил такие отношения, и это понравилось сеньору де Сан Лус. Сеньор де Раузан был очень искусен в таких делах.

- Очень хорошо, – сказал тот, прощаясь. – До скорой встречи.

- Почту за честь.

Когда Эва увидела отца, то подбежала к нему и спросила:

- Что скажете, папа, о страшном чужаке?

- Он не чудовище, как его называют, а неотразимый.

- А это что значит?

- Это значит много, потом увидишь.

- Но…

- Ничего, сама поймешь.

- Получается, он придет в наш дом?

- Он не сказал мне, но не сомневаюсь, что придет. Это кабальеро такого типа, которые мне нравятся: любезный и серьезный, выражается очень ясно и глубоко, что убеждает и искушает одновременно.

- Папа, если кто-то нас услышит, то осудит. Вчера вы говорили, чтобы я остерегалась авантюристов…

- И сегодня скажу то же самое, но не в этом случае.

На следующий день сеньор де Раузан появился в доме де Сан Лус. Хозяина не было дома, и кабальеро объявил о себе сеньорите Эве. Это была типичная испанка, дама высшего класса из Кастилии. Густые черные волосы, черные глаза, милые и отважные, нежная кожа, хорошего сложения, но не очень высокая. В ее одежде было много траура.

Увидев ее, Уго заинтересовался. Эва взглянула на него и почувствовала, что этот мужчина оживил ее сердце, которое она считала давно умершим.

Сеньор де Раузан сказал:

- По правде, я почувствовал, что сеньора де сан Лус нет дома; но его отсутствие позволяет засвидетельствовать вам мое глубочайшее почтение, я даже благодарен небесам, что не столкнулся с ним.

- Сеньор де Раузан, ваши слова не соответствуют действиям… Присаживайтесь.

- Вы встретили меня в штыки, но я не жалуюсь.

- Почему?

- Потому что еще важнее одобрения женщины может быть только ее упрек.

- Я едва разумею, что вы говорите, – Эва покраснела от его лести.

- Это же ясно, как день: одобрение женщине нравится, но она не уступает, когда недовольна.

- И…? – прервала Эва, стараясь успокоиться.

- И женщину не волнуют персоны, которые ей безразличны.

Эва вновь покраснела.

- Я расстроил вас, и это вас мучает, – продолжил кабальеро. – Я не настолько самодоволен, как некоторые думают, и поскольку мне не представляется возможным создать о себе более приятное впечатление, то меня утешает ваше общество.

Эва хотела было сказать, но сдержалась: если она возразит мнению кабальеро, то проиграет. Если промолчит, то произведет неуверенное впечатление. Неуверенность – для одаренных женщин метод исследования, как и для Декарта. Сеньор де Раузан понял, что происходит с Эвой и сказал:

- Оставим эту мелочь. Понимаю, вы не хотите ни возражать, ни поддерживать мои понятия, и очень рад, что вы благоразумны. Оплошность, которую я совершил по отношению к вам – это невоспитанность, и этого не прощают, и не должны прощать сеньоры. Я послал вам с моим слугой письмо, которое должен был принести лично, и целый месяц медлил с письмом.

- Это верно. У меня есть новости из письма, я знала о вашем прибытии в город, и ждала письма с минуты на минуту. Почему вы его задержали? Как только я получила письмо, то попросила отца увидеться с вами… и вот вы здесь, и я могу говорить с вами.

- Меня удивляет то, что вы говорите.

- Все очень просто. Письмо касается молодой особы, очень дорогой мне и очень несчастной. Ее чрезвычайно интересует один вопрос. Уже отправлено три письма, и я написала ей: «Я не видела сеньора де Раузан, твое письмо не пришло еще мне». Если бы вы узнали историю этого бедного создания, то назвали бы ее жестокой. Поскольку вы не знаете этой истории, то я назову вас просто беспечным… Я не буду ворошить волнительного прошлого.

- Сеньорита, – сказал кабальеро. – Я никогда не верил ни в какую предустановленную гармонию по знаменитому Лейбницу. Но теперь я отрекаюсь от той убежденности, и понимаю, что происходит между двумя. С тех пор, как я приехал в ***, я умышленно не послал его по месту назначения…

- Умышленно?

- Совершенно верно. Не знаю, почему, ведь я был не знаком с вами, и не знал содержания этого письма. Это было просто прихотью, или, возможно, предчувствием…

- Предчувствием?

- Возможно, неумышленно, я подумал, что это письмо поставит нас в положение любовников, и нанесет вред нам обоим.

- Не понимаю, почему, – сказала Эва, теперь побледнев.

- Вам – по одним причинам, а мне – по другим… но пора нам узнать, обманулся я или нет.

- Но ведь вы изменили свое мнение, отправив письмо.

- Я сделал это в миг заблуждения… если не в ярости. К тому же, лично я не относил его, а то, что там написано, никуда не денется.

- Вы жалеете?

- Нет, но я ошеломлен, хотя не верю в злой рок. Я, со своей стороны, послал письмо, а вы – заставили отца посетить меня, вот вам и судьба. Это дало мне пищу для размышлений, поскольку раньше казалось, что именно поступки говорили мне: «Нет высшего провидения, но есть некое его подобие, которое мы воспринимаем через переживания».

Эва ничего не сказала. Она почувствовала расположение к незнакомцу, познакомившись с ним. Ее подруга писала ранее: «Я не видела и не общалась с ним, но знаю, что он чародей. Его называют неотразимым. Мне бы очень хотелось узнать, влюбился ли он в тебя…» Эва была раздосадована тем, что он не отправил ей письма, что о нем судачит весь города, что появился он в ее доме спустя много дней.

Сеньор де Раузан встал и произнес:

- Надеюсь, сеньорита, вы проявите доброту и простите мою оплошность с этим письмом.

- А как насчет того, что нельзя исправить?

- Если позволите, я все исправлю.

- Все зависит от вас, – сказала Эва и улыбнулась кабальеро. – Сеньор де Раузан, этот дом в вашем распоряжении.

Кабальеро поклонился и вышел.

Это была первая встреча Уго и Эвы. И как бы они друг другу ни понравились, но пришлось оборвать опасный разговор, который завел бы туда, где оказаться им не хотелось. Опустим беседу, и проследим за их мыслями друг о друге.

Эве было около тридцати лет, срок ее девичьей прелести был на исходе, ее украшала уже зрелая красота.

Кабальеро де Раузан перевалило за сорок, и как бы он ни возбуждал безумные страсти и ни ценил женщин, но похоже, не любил никого. Судьба перечила ему в большой любви, его сердце было золотой урной, но урной погребальной.

VI

Прошло много дней, сеньор де Раузан не шел в дом Эвы, он встретился с ней на улице. Эва сказала:

- То ли из-за того, что я была сбита с толку нашим разговором, или потому что посчитала неуместным, но я забыла попросить вас кое о чем. Я должна ответить своей подруге завтра и хотела бы этим вечером повидаться с вами.

- Снова письмо? – с улыбкой спросил сеньор де Раузан.

- Да… выпьем чаю с моим отцом. Жду вас.

Эва гуляла с другими сеньоритами, но в порыве эгоизма не представила их кабальеро. Что случилось, то случилось, она приберегла для себя сеньора де Раузан – его дружбу, любовь или равнодушие – Эва хотела его себе, а не вручать другим, тем более своим подругам.

Когда кабальеро стал удаляться, одна сказала:

- Это тот самый кабальеро, недавно приехавший в город? Он кажется очень видным.

Другая заметила:

- И очень элегантным.

И третья:

- Говорят, он очень богат и умен.

Четвертая, которую звали Лаис, ничего не сказала, но смотрела на него до тех пор, пока тот не скрылся. Она невольно растерзала цветок в руках. В ее голове сверкнула мысль: заставить этого человека полюбить ее, завладеть им и победить всех красавиц города. Она верила в собственную красоту, молодость, независимость и силу денег. А терзая цветок, она хотела растерзать себя или сеньора де Раузан? Или это было лишь нетерпение?