Со стороны они смотрелись как заботливый дядюшка и смущенная племянница. Старый козел, а туда же! Так что ей пришлось выпутываться еще и из этой ситуации.

— Что бы это значило? — Райнарт не торопился принимать помощь.

— Догадайся! — Алагерда очнулась от мыслей. Сейчас она не выглядела ни самоуверенной, ни насмешливой.

— С чего ты взяла, что я куда-то побегу? По-моему, терять мне уже нечего.

— Тебе может и нечего! А кое-кому есть! Так что бери ключи, а дорогу я сейчас расскажу.

Райнарт не двинулся с места.

— Почему, Герда?

— Потому что! Потому что не будет для твоего черного никакого пожизненного заключения!!! Рандольфа сместили, и теперь глава Совета — Ровена, а она всегда слишком прислушивалась к эльфам… Еще объяснять?! Я не могла придти раньше… А завтра его сожгут!

— Почему, Герда? — повторил Райнарт свой вопрос, но уже о другом.

— Не спрашивай! Я сама не знаю… Так ты идешь, или предпочтешь остаться здесь? — волшебница первая выскочила в коридор, указывая дорогу. …Дамон встретил вошедшего героя стоя, и при виде Райнарта взгляд расширенных глаз сделался потрясенным и недоверчивым.

— Идем, — кивнул Райнарт с порога.

Дамон долго и пристально вглядывался в героя. Таким Райнарт, — да и вряд ли еще кто-нибудь, — его не видел: выражение по-своему красивого лица мага было открытым и каким-то беззащитным.

— Нет, — улыбнулся он, даже не шелохнувшись.

— Почему? — промедление начинало раздражать Райнарта.

Все еще улыбаясь, темный вздохнул.

— Зачем? Для очередной войны? Я устал от смертей вокруг себя, — ответил он, пожимая плечами, — мне следовало умереть очень давно… когда они пытались убить меня в первый раз! Это было бы лучше для всех…

— Тебя сожгут, — Райнарт приблизился к нему вплотную, сжимая ключ от адамантиевых оков: а заковали его, как зверя, соединив все цепи со стеной…

— Я знаю, — ровно и твердо ответил маг, — Поверь мне, это — лучше, чем тюрьма!

— Лучше, чем свобода?

— Да… — отвернувшись проговорил Дамон, — Покой иногда лучше… Но ведь и свободы у меня тоже не будет!

«Он прав, — понимал Райнарт, — их никогда не оставят в покое, и всю оставшуюся жизнь придется провести в бегах… и только бы он перестал улыбаться…» Неожиданно лицо Дамона приняло смущенное извиняющееся выражение, словно он просил прощенья за подобную слабость.

— Я… боюсь, — тихо признался он, — огонь — это так долго… и больно… убей меня быстро, герой!

Райнарт стоял так близко, что слышал его учащенное дыхание. Темный смотрел понимающе и чуточку печально. На одной чаше весов было все: честь, жизнь, жизнь героем, долгая непримиримая борьба Света и Тьмы, на другой — языки пламени охватывающие седого человека в нелепом черном балахоне, прикованного к столбу… …Дамон содрогнулся всем телом, и в уголке сомкнутых губ выступила кровь.

— Спасибо, — шепнул он, и неправдоподобно черные глаза, каких не бывает ни у людей, ни у эльфов, закрылись уже навсегда.

Райнарт придержал оседающее тело и осторожно опустил его на пол. Мир вокруг ощутимо пошатнулся… …Наваждение схлынуло. Они все еще стояли друг против друга, и нож Райнарта упирался в грудь скованного мага. Крохотное пятнышко проступило на прорезанном материале.

— Я не верю в такое милосердие, — отчеканил Райнарт, — И если приспичило — сделай это сам! А если не хочешь новой войны, только ты и можешь предотвратить ее. Ты, лорд Башни!!

Он почти швырнул в мага перстень, до сих пор сохраненный им. Дамон вздрогнул так, как будто клинок все же вошел вглубь. Он впился в плечи героя, звякнув цепями, ошеломленно всмотрелся, а потом рассмеялся с непонятным торжеством.

— Вечная Тьма! Райнарт… Это по мне! И только ты теперь можешь остановить меня!!!

Снимай! — он протянул руки и склонил голову, что бы было удобнее освободить его от оков.

Не без трепета и сомнений — уж очень быстро и сильно в единый миг переменился Черный, — Райнарт повернул ключи. Маг обнял его — они были одного роста, только Райнарт крепче сложением — и жарко шепнул на ухо:

— Ты сам не знаешь, что сейчас сделал… Но я запомню… все запомню… Спасибо!!!

А теперь, и правда, идем!

В камеру, поторопить, вбежала Алагерда. Увидев их — как-то странно мучительно расползлась по двери…

— О! — многозначительно произнес Дамон.

Алагерда дернула плечом, избегая смотреть на него.

«Когда, — с изумлением подумал Райнарт, — когда они успели? Когда она успела его полюбить?» Скрывшись под белой мантией с капюшоном, Дамон шел за своими спасителями, улыбаясь уголком губ, и думал: что движет женщиной он понимал, и дело было не в какой-то его исключительной неотразимости. Тщеславие по-прежнему занимало не малую долю в ее побуждениях, а кто еще, скажите, может похвастаться, что флиртовал с сильнейшим темным магом, который к тому же тебе и жизнью обязан.

А вот Райнарт, — приятно, что в мире еще есть чему и кому верить. Даже таким, как он. Бывшего героя самого надо оберегать, как нечто уникальное и ценное…

Дамон наступил на край мантии, споткнулся и перешел к более приземленным и конкретным вещам. Например, к тому, что они сейчас шли через симпатичный, хотя и несколько помпезный дворик, и по пути им стали попадаться люди, а он, случись что, безоружен. В том числе и как маг.

А еще он наконец опять увидел солнечный свет… И закатные лучи придают волосам волшебницы потрясающе роскошный оттенок… Да, жизнь, как ни странно, продолжается! И жажда этой жизни снова брала верх над осознанной решимостью разочарованного рассудка. При чем без особого труда.

Словно почувствовав, какое направление приняли его мысли, Алагерда замедлила шаг, и взяла его под руку.

— Жаль, что ты не можешь задержаться подольше, — не понижая голос, сказала она, одновременно кому-то кивая, — Со мной.

Если кто ее и спросит, с кем же это она прогуливалась — всегда можно будет отговориться сердечными тайнами, на Райнарта же внимания обращали не больше, чем на мебель: подумаешь, еще один герой.

У Дамона под капюшоном поползли вверх брови:

— Хм, я бы не отказался…

— Герда, ты уверена, что тебе ничего не будет грозить? — нарушил идиллию Райнарт.

— Абсолютно, — отмахнулась магесса, — Всех собак я повешу на тебя, старина! Сам ведь говорил, что терять нечего.

Рука, на которую Алагерда так изящно опиралась, слегка дрогнула — на грани ощутимого.

— Тебя ведь не обыскивали? Значит, следы разрыв-травы на замках никого не удивят…

Разумеется, волшебница никуда не собиралась бежать. Терять все, что имела — она согласна не была! И потому лишь провожала беглецов до ворот, прежде чем вернуться обратно: иначе из города было не выйти даже магам. Из-за зачарованных стен, они не могли перемещаться за пределы Анкариона по тонким путям, а магия Дамона у Башни-соперницы не действовала вообще.

Где их и ждал очередной сюрприз в лице поджидавшей с навьюченными всем необходимым лошадьми Мелигейны. Райнарт рассвирепел оттого, что и она ввязалась в это дело, а вот Дамон подойдя к ней погладил по щеке:

— Вы безумцы! — ласково произнес он, жадно вглядываясь в окружавшие его лица.

Райнарт был в этом совершенно уверен!

— Да уж, спасение тебя из всяческих Башен уже становится привычкой! — раздраженно бросил он.

Дамон воззрился на него и расхохотался.

— А ты, герой, за словом в карман не лезешь!

— Может быть, еще свидимся, — кинула Алагерда.

Незабываемо-черные глаза из-под капюшона ответно сверкнули.

Попрощавшись, они миновали ворота, не вызвав никаких подозрений: маг, герой и воинствующая девица… Ничего необычного, разве всех упомнишь!

Об осторожности забывать не приходилось, и, отъехав на достаточное расстояние, они согласно свернули в поля. Лагерь разбивали молча, не говоря друг другу ни слова, как будто и так все было ясно.

Сидя на вахте, Райнарт спрашивал себя, как же так получилось, что он оказался на другой стороне. И оказался ли? Как был собой, так он и остался… И совести его упрекнуть пока не за что, разве что только Гейне он за собой зря потянул.