О каждом из этих образов можно было бы исписать тома. Например, соперничество между Львом и Единорогом продолжалось многие века: Лев был изображен на старинном гербе Англии, а Единорог - Шотландии. В начале XVII века, после объединения Англии с Шотландией, оба зверя появляются в королевском гербе.

Есть в 'Алисе' и множество пародий на стихи, давно забытые. Кто сейчас помнит, например, стихотворение Томаса Гуда 'Сон Юджина Арама'? А между тем 'Морж и Плотник' воспроизводит стиль и размер этого стихотворения. Юджина Арама никто не знает сейчас даже в Англии, а Морж и Плотник известны всему миру - в частности, благодаря 'Королям и капусте' О'Генри: они появляются и в начале, и в конце романа.

* * *

Льюис Кэрролл пользуется славой короля бессмыслицы. Он ее заслужил. 'Он не только учил детей стоять на голове, - писал о Кэрролле Честертон. - Он учил ученых стоять на голове'. Но было бы неправильно представить себе бессмыслицу как полный хаос и авторский произвол. Вот почему Честертон прибавляет: 'Какая же это была голова, если на ней можно было так стоять!' В абсурде Кэрролла строгая, почти математическая система. 'Едят ли кошки мошек?: Едят ли мошки кошек?' - твердит сонная Алиса, меняя действующих лиц местами. 'Вот судья', - размышляет она в сцене суда, переворачивая причину и следствие. - 'Раз в парике, значит судья'. (Судьи в Англии во время судебных заседаний появляются в мантиях и париках.) В той же сцене дрожащий от страха Шляпных Дел Мастер откусывает вместо бутерброда кусок чашки, которую он держит в другой руке. Словом, 'задом наперед, совсем наоборот', как сказал бы по этому поводу Траляля. Принцип этот подчеркивают наставления, которые дают Алисе участники Безумного Чаепития. 'Я говорю, что думаю,- заявляет Алиса,- и думаю, что говорю'. - 'Это совсем не одно и то же, - поправляют они ее. - Ведь не все равно, как сказать: 'Я вижу то, что ем', или 'Я ем то, что вижу', а Соня добавляет: 'Так ты еще скажешь, будто 'Я дышу, когда сплю', и 'Я сплю, когда дышу', - одно и то же!' Вся вторая книга построена по принципу перевернутого, зеркального отражения. И не случайно символом Зеркалья служит Кэрроллу расположение шахматных фигур на поле.

Льюис Кэрролл соединяет несоединимое и с такой же легкостью разъединяет неразрывное. 'Прощайте, ноги!' - говорит Алиса стремительно убегающим от нее ногам. И принимается строить планы, как она будет посылать им подарки к рождеству. Чеширский Кот обладает чудесной способностью медленно и частями исчезать (медленное исчезновение - разве это понятие не соединяет в себе несоединимое?). Все мы знаем котов без улыбки, но вот Кэрролл знает еще и улыбку без кота! Знаменитая улыбка Чеширского Кота одиноко парит в воздухе как символ иронии и отрицания бессмысленного мира, по которому странствует Алиса.

Кэрролл разрывает привычные сочетания слов рычагом формальной логики. 'Когда тебе дурно, всегда ешь занозы, - советует Алисе Король. - Лучше средства не сыщешь!' Алиса удивлена. 'Можно брызнуть холодной водой иди дать понюхать нашатырю. Это гораздо приятнее, чем занозы!' - говорит она. 'Знаю, знаю, - отвечает Король. - Но я сказал: 'Лучше средства не придумаешь!' Лучше, а не приятнее'.

Книга Кэрролла насквозь пародийна. Пародируются не только нравоучительные стихи, но и школьная премудрость, я скучная мораль здравого смысла. Лондон становится столицей, Парижа, антиподы превращаются в антипатии, даже таблица умножения выходит из-под власти. В сцене суда пародируются судебные и газетные штампы, в Беге по кругу- парламентские разногласия и споры.

Что бы ни имел в виду Кэрролл, когда писал эту книгу, образы его получили независимое существование. Об 'Алисе' написано огромное количество работ. Аллегории Кэрролла получали в них самое различное толкование: политическое, психологическое, психоаналитическое, богословское, логическое, математическое, физическое, филологическое. Вероятно, на это есть свои основания. Даже если Кэрролл не думал обо всех этих сложных материях, когда писал свою книгу, в ней ее могла не отразиться сложная внутренняя жизнь ученого и поэта.

Многие считают, что написанное спустя несколько лет продолжение уступает первой книге. По-моему, это не так. 'Сквозь Зеркало' не только естественнее и живее 'Страны Чудес'. Эта книга по-настоящему лирична и тепла. Впервые за все время своих скитаний Алиса встречает здесь существо, проявившее к ней доброту. Это Белый Рыцарь с такими же, как у Кэрролла, добрыми голубыми глазами, с такой же взлохмаченной шевелюрой, с такой же страстью к изобретениям. Белый Рыцарь - это грустная пародия на самого себя.

Льюис Кэрролл начал с рассказа, понятного узкому кругу близких людей. Постепенно расширяя его, он создал книгу, которая вот уже столетие волнует человечество.

__________

1 Никтограф - составлено из греческих слов, означающих - 'ночь' и 'писать'.