Больной задумался.

- Этого инженера, - начал он через минуту, - скажем, его звали В., приговорили к десяти годам лишения свободы. Бедняга не выдержал этого и через год умер. До самого конца он ни в чем не сознался...

Некоторое время мужчина печально смотрел на поверхность плота, периодически заливаемую тонким слоем воды.

- Правда, - продолжал он, - загадка плутония-242 не была раскрыта до конца, но ввиду смерти мнимого преступника вопрос сочли решенным, а обвинения, содержавшиеся в обвинительном акте, - доказанными. В печать проникли весьма скудные сведения: почти весь процесс проходил при закрытых дверях под предлогом сохранения государственной тайны.

- И все поверили, что инженер В. подбросил этот минерал?

- Не все. Хотя такое объяснение загадки и казалось единственно приемлемым, друзья инженера В. верили, что он невиновен.

Мужчина с сомнением поглядел на Ирену.

- Я лично инженера В. не знал, - сказал он, помолчав. - Но мне известно, что у него были друзья. Причем такие, каких теперь днем с огнем не сыскать. Один из этих друзей, некто Грей, был геологом, как инженер В. Он вел небольшое собственное дело. Узнав о процессе, Грей немедленно приехал. Правда, подробности обвинения были засекречены, однако кто-то из коллег инженера В. рассказал ему все. Видимо, Грей понял, что дело нелегкое, потому что он не ограничился обжалованием приговора, а решил сам найти доказательства невиновности друга. Он продал свое предприятие и вместе с женой поехал в Африку. Инженер В. так и не дождался их приезда. Он умер в тюрьме.

Через два с половиной года после его смерти, ровно шесть лет назад, сиделка одной из больниц в нашем городе принесла мне домой толстый конверт. Фамилия отправителя ничего мне не говорила. Посыльная тоже знала немногое. Какая-то женщина, умершая в больнице от белокровия, просила ее перед смертью вручить это письмо лично адресату. В конверте было длинное письмо, адресованное мне, десяток фотографий, карта, три плана местности, а также семь рисунков найденных предметов. Умершая женщина была женой Грея.

Незнакомец нахмурил брови. По выражению его лица было видно, что он к чему-то прислушивается. Ветер несколько усилился, и о борт дрейфующего плота мерно ударялись невысокие волны, обдавая брызгами находившихся на нем людей.

- Нет, показалось, - сказал через несколько минут незнакомец.

- Что вам показалось?

- Что раздался звук выстрела и сирена...

- Помощь уже должна прийти.

- Должна, - повторил больной, вглядываясь в серебряный серп месяца, все резче выделявшийся на темнеющем небе. Он обмакнул в воду тряпку и смочил ею лоб, потом устроился в углу плота и сделал вид, что дремлет.

Так оба молчали минут десять - пятнадцать. Затем он открыл глаза, некоторое время смотрел на Ирену, наконец с приглушенным вздохом сказал:

- Ну что ж, расскажу вам, что было дальше, после смерти Грея и его жены. Потому что Грей тоже умер. Раньше. Еще там, в Африке. Возможно, его доконал нездоровый климат или какие-нибудь тропические болезни, а может быть, что-то другое... Во всяком случае, он умер. В своем письме Грей признавался, что решить загадку ему не удалось. Он тоже нашел несколько кусочков необычной скалы, однако после тщательных исследований пришел к выводу, не отличавшемуся от вывода экспертов, что это искусственный материал. Но не поэтому он написал письмо мне, человеку, о котором знал только по научно-популярным изданиям. Дело в том, что во время бесплодных поисков месторождения этой таинственной руды он вместе с женой случайно сделал археологическое открытие, которое могло быть связано с делом инженера В. Ему необходимо было заключение специалиста. В северной, более высоко расположенной части ущелья Грей и его жена открыли небольшой грот со следами какой-то старой культуры. Вход в него был завален. Видимо, скалы осыпались во время землетрясения. Грей с женой работали в течение нескольких недель или даже месяцев, прежде чем сумели расширить щель.

- Так как же они заметили грот?

- Их внимание привлекли три правильные окружности под большой нависающей скалой. Окружности были не выдолблены или нарисованы, а как бы вплавлены в очень твердую скалу - словно кто-то погрузил три обруча в жидкий бетон. Они выделялись своим светло-желтым цветом на сером фоне скалы. Более точный анализ показал, что обручи совсем не представляют собой чужеродного тела в скале. Просто камень в этом месте имеет другой оттенок, и это изменение цвета проникает в глубь скалы примерно сантиметров на сорок. Окружности были расположены таким образом, что в самой большой из них, радиус которой превышал шесть метров, помещались два маленьких кольца: одно - радиусом примерно шесть сантиметров - в самом центре, второе - раза в четыре меньше - на расстоянии около 180 сантиметров от центра. Поверхность скалы в этом месте была когда-то плоской, вероятно искусственно сглаженной, однако под воздействием дождей и ветров сильно пострадала. От щели под скальным навесом узкий, извилистый коридор вел в маленький зал, имевший форму правильной пирамиды с квадратным основанием. Зал, как и коридор, покрывал толстый слой затвердевшего гуано, оставленного летучими мышами и другими обитателями грота. Глубже были найдены кости, несомненно принадлежащие первобытному человеку. Это говорило о том, что зал служил людям убежищем или был местом какого-то культа.

- Неужели он был искусственно пробит в скале?

- Не вызывало сомнений, что только коридор был естественного происхождения. Я сам сделал тщательные измерения. Все стены зала имели форму равнобедренного треугольника с углом 60 градусов.

- Так вы были там?

- Был. Уже одних фотографий и эскизов, приложенных к письму, было достаточно, чтобы отнестись к этому серьезно. Вернемся, однако, к запискам Грея. Так вот, на стенах грота Грей с женой заметили геометрически правильные окружности и точки, которые оказались источниками сильного радиоактивного излучения.

- Строители, сами того не зная, могли использовать материалы, содержащие радиоактивные вещества, - вставила Ирена.

- Да. Этот факт сам по себе не вызвал бы удивления, так как местность была относительно богата торием и ураном. Сенсационность открытия Грея заключалась в том, что анализ окислов металлов, содержащихся в этих минералах, показал значительный процент трансурановых элементов. Позднее я установил, что это были плутоний-244, нептуний-237, плутоний-242, а также в незначительных количествах кюрий-245, плутоний-239 и америций-243, то есть изотопы, имеющие наиболее длительный период полураспада из всех элементов, известных в настоящее время. Уже при расчистке прохода в грот счетчики указывали на значительную степень радиоактивности, хотя Грей с женой не обнаружили ярко выраженных жил радиоактивных элементов. Все результаты их исследований я проверил сам. Я думаю, что как Грей, так и его жена получили слишком большую дозу облучения, и это явилось основной причиной их смерти. Когда состояние Грея резко ухудшилось, да и средства уже подходили к концу, они решили возвращаться. В пути Грей умер. Возможно, весть о кончине друга, ради которого он пожертвовал всем, ускорила его смерть. Трудно сказать. Жена Грея возвратилась на родину одна. Не знаю, успела ли она отдать образцы на анализ или они были утеряны в больнице. Во всяком случае, я их не нашел. Думаю, что она могла доверить их только самому близкому другу, ведь речь шла о сырье, имеющем военное значение. Так или иначе, никто ко мне не обратился, и я стал единственным наследником открытия.