Быстро взяв себя в руки, Фреда принялась обрабатывать наши многочисленные раны едкой антисептической жидкостью, воздействие которой на нашу плоть по силе ощущений лишь немногим уступало укусам проклятых насекомых.

Фреда оказалась опытным медиком, и, хотя вся процедура заняла гораздо больше десяти минут, в конце концов муравьи отступили, после чего мы возобновили свой марш.

Когда мы остались вдвоем, Фреда озабоченно повернулась ко мне:

- Надеюсь, что муравьи не успели отложить своих яиц в ранах, иначе воспаления не избежать.

- Что и говорить, приятная перспектива!

- Мне придется еще раз обработать раны антисептиком и сделать свежую перевязку, когда мы доберемся до базового лагеря.

Мне не оставалось ничего другого, как принять ее слова к сведению.

Несмотря на все задержки, мы постепенно приближались к району сосредоточения. Гигантские стволы вздымались к ночному небу, словно колонны храма, построенного циклопами. Их могучие ветки сплошным ковровом смыкались над нашими головами, не позволяя ориентироваться по звездам. Зато подлесок практически отсутствовал. Очевидно, густая листва лесных гигантов препятствовала проникновению солнечных лучей к поверхности земли даже в наиболее светлое время суток.

В кромешной тьме, царившей внизу, невозможно было разглядеть солдат, двигавшихся длинной цепочкой, и оставалось только надеяться, что никто из них не отстанет от своей группы. Смолкли даже стоны раненых, хотя, надо думать, многие из них продолжали страдать от невыносимой боли. Несмотря на все усилия Фреды, последствия от укусов муравьев все еще давали о себе знать.

После двух часов утомительного марша, вместо запланированного одного, мы наконец вышли в район сосредоточения.

Третий взвод находился уже на месте, а солдаты четвертого появились вскоре после нашего прибытия.

Предоставив Фреде завершить осмотр раненых, я подозвал двух других лейтенантов.

В очередной раз меня поразило необычайное внешнее сходство этих людей, хотя они и были разнополыми. Одинаково невысокого роста, крепкого телосложения, оба со светло-голубыми глазами и волосами цвета песка. Хотя при тусклом свете походной лампы мне было трудно различить детально их лица, создавалось впечатление, что даже родимые пятна и веснушки, в изобилии украшавшие их носы, были расположены совершенно одинаково. Несомненно, что своим происхождением они были обязаны одной и той же генетической матрице. Оба были предельно утомлены, но старались держаться со спокойным достоинством, как и подобало бывалым солдатам. Спустя несколько минут к нам присоединилась и Фреда, едва державшаяся на ногах от усталости.

- Двое моих солдат только что умерли, - произнесла она, снимая свой шлем и повернув ко мне осунувшееся лицо.

У нее были те же небесно-голубые глаза и волосы песочного цвета, что и у ее товарищей.

- Разумеется, в пути у меня не было возможности детально осмотреть их раны, но я была уверена, что их жизнь вне опасности.

- Что же в таком случае послужило причиной их смерти? - спросил я.

- Боюсь, что укусы болотных тварей оказались ядовиты, - ответила она, энергично смахивая муравьев, облепивших ее руки.

- Яд?

Она удрученно кивнула:

- Из этого следует, что и жизнь остальных раненых находится под угрозой.

- Есть какие-то характерные симптомы?

- На мой взгляд, они скорее больны, нежели ранены. Печальнее всего то, что их состояние продолжает ухудшаться. Может быть, и укусы этих чертовых муравьев тоже опасны для жизни.

Наступило тягостное молчание.

- А как вы сами себя чувствуете, сэр? - осторожно спросила Фреда, явно опасаясь услышать неблагоприятный ответ.

- Отлично, - усмехнулся я. - Моя иммунная система до сих пор не подводила меня.

Она несколько секунд обдумывала мой ответ.

- Тогда как вы посмотрите на то, чтобы взять у вас немного крови для проведения контрольных тестов я создания сыворотки?

- Отличная мысль! Сколько это займет времени?

- Думаю, немного. Если вы не против, я могла бы приступить к работе немедленно.

Я послушно отправился вслед за Фредой в ее палатку, служившую одновременно и походным госпиталем.

Фреда заставила меня прилечь на раскладную кровать и несколькими скупыми профессиональными движениями набрала полный шприц крови из моей вены.

- Если потребуется больше, дайте мне сразу знать, - предупредил я ее, опуская рукав.

- На мой взгляд, этого вполне достаточно, сэр. Будем надеяться, что наш план сработает.

Я поднялся на ноги и осмотрелся.

Палатка Фреды имела стандартную овальную форму и была настолько низкой, что я едва мог выпрямиться в полный рост, находясь в самом ее центре. Четыре походные койки, на которых лежали раненые, занимали почти все свободное пространство. Рабочий стол врача и контейнеры с медицинским оборудованием находились в дальнем конце палатки.

Отложив в сторону шприц, Фреда внимательно оглядела меня с ног до головы своими чистыми голубыми глазами.

- Вы не один из нас, сэр, не так ли? - спросила она.

- Что вы хотите этим сказать? - не понял я.

- Вы не похожи на нас, солдат регулярной армии. У вас иной генетический код. Вы крупнее меня и моих товарищей. У вас более темные волосы и глаза, более смуглая кожа. Вы, вероятно, доброволец?

- Нет, Фреда, к добровольцам я не имею никакого отношения. Но вы правы в другом: я действительно не имею отношения к регулярной армии.

Она смущенно улыбнулась:

- Тогда кому-то в штабе еще придется поломать голову над тем, какие последствия будет иметь наше сексуальное общение.

- Я вас не понимаю.

- Согласно штатному расписанию вы и я сексуальные партнеры на все время нашей операции. Для меня это будет первым случаем, когда мне придется иметь дело с мужчиной, не принадлежащим к нашей группе клонов.

Вероятно, я выглядел в этот момент совершенным идиотом.

В моей памяти или тем более в служебных бумагах не было ни слова о моих сексуальных обязанностях.

Ее улыбка угасла.

- Я так и думала, - констатировала она. - Вы не кадровый военный.

Совершенно ошеломленный новым направлением нашего разговора, я машинально присел обратно на койку.