Лаура рассказывала об умершем отце, Уилл — о своих отношениях с чересчур успешным старшим братом. По рассказам Уилла она представляла Райана потрясающим, уверенным в себе мужчиной.

— Прибавь, что он — упрямый, раздражающий и заставляющий разочаровываться в своих силах! — завопила она своему отражению в зеркале.

Резко расстегнув молнию на платье, она сорвала его через голову, бросила в корзину для грязного белья и надела старые джинсы и древнюю футболку, сразу превратившись в дочь фермера.

Во входную дверь постучали. Райан вытер муку с ладоней и подошел к двери, чувствуя себя воодушевленнее, чем следовало, при мысли о предстоящем препирательстве с мисс Сомервейл. Но, открыв дверь, он увидел другого человека.

— Привет, Джил, — сказал он, не в силах скрыть сожаления в голосе.

— Ты ждал кого-то еще? — Она взглянула на коттедж по соседству.

— Не совсем. Главным образом тебя, Кэла Бантона, прежних владельцев или мою сестру.

Она протянула руку и слегка похлопала его по щеке.

— Ты не умеешь притворяться. А теперь пригласи меня войти. Я не с пустыми руками.

Джил отодвинула чайное полотенце, накрывающее корзину, что она принесла, и показала ее содержимое — банановые оладьи!

— Проходи, — он встал в сторону, чтобы пропустить гостью. — У меня разбитая мебель, так что я не могу предложить тебе присесть. Все, что могу, так это показать то, что называется саркофагом.

Он провел Джил в столовую, где она уставилась широко открытыми глазами на буфет.

— Впечатляюще!

Райан стоял позади нее, скрестив руки на груди.

— Да? Кому-то понадобилось вырубить целый лес, чтобы соорудить эту штуковину.

— Мне нравится, что дом снова обживается, Райан. Могу поспорить, Лаура будет так же взволнована тем, что кто-то живет здесь после стольких лет запустения.

— Я думаю… А ты, Джил?

— Конечно, она любит это место, как никто другой, — Джил взмахнула рукой.

Райан вдруг почувствовал, что ему навязывают чужое мнение.

— Отчего же? — против желания спросил он.

— Лаура занималась этим домом в течение многих лет, зная, что иностранные владельцы не уделяют ему достаточно внимания. Для них этот дом был просто «отложенной» на черный день недвижимостью. А у нее с этим домом связано очень много воспоминаний. Многие годы она подготавливала Кардиньяр для внезапного приезда хозяев, каждую весну приглашала мастеров для профилактического осмотра. Мы всегда отчасти надеялись, что она выиграет влотерею и купит дом. Лаура — поистине драгоценный камень, к тому же слишком долго живет одна… Так что, если будешь плохо с ней общаться, пощады не жди, — сказала Джил и широко улыбнулась.

— Я не собираюсь разрушать этот дом или обставлять его современной мебелью.

— Отлично. Можешь ждать от меня скидки в гостинице «Вершина эвкалипта».

Райан рассмеялся, но почувствовал, что Джил выполнит свое обещание.

— Так ты не разыгрывал меня? — спросила она, ходя по дому в поисках холодильника или микроволновой печи, но нашла только старый чайник. На полу комнаты, отведенной под гостиную, лежали шерстяной плед, подушка, простыни, взятые из гостиницы Джил. Рядом стоял небольшой чемодан, который Райан привез с собой.

— А стол и не нужен, — промолвила Джил. — Найдем ему замену. Иди за мной.

Она вывела его на заднюю веранду, где они уселись на ступеньку, свесив ноги, и принялись за еще теплые оладьи. Райан блаженствовал. Он никуда не спешил, не составлял бюджетов, не договаривался о соглашениях — лишь наслаждался. Неплохое утро!

— Ты сама их испекла? — спросил он с полным ртом.

Джил улыбнулась.

— Оладьи приготовлены из готовой смеси, только никому не говори! Лаура — наш местный шеф-повар. У нее талант. Дай ей попробовать любой десерт, и она воспроизведет его с завязанными глазами. Так что соревноваться с ней нет смысла.

— Мне нравятся твои оладьи, неважно — домашние они или нет.

— А мне нравишься ты, Райан Гаспер, хотя и не должен бы… Учитывая, кто ты, я уверена, что обязана быть подозрительной, — сказала она и строго посмотрела него. — Обещай мне, что не станешь фермером-гулякой. Это может привести к плачевным результатам. Здесь не так много удалых молодых экономистов с этим бесцеремонным блеском в глазах.

— Я знаю по меньшей мере одного человека, который считает, что меня уже слишком много.

Джил сжала его плечо.

— Она слишком добра — в твоем и моем понимании, — Джил поднялась на ноги и тяжело вздохнула. — Если ты станешь злоупотреблять ее добротой, я зарою тебя здесь так, что никто не найдет. Оставь себе оладьи. Корзину вернешь при встрече.

Обойдя дом вслед за Джил, Райан увидел, как она отъезжает на своем ржавом, бывшем когда-то белым фургончике, оставляя за собой клубы пыли.

Казалось, жители Тандараха могут сказать о Лауре Сомервейл только хорошее и прилагают все усилия, чтобы сообщить об этом Райану. Интересно, могли бы его друзья проделать такой же путь, только чтобы рассказать, как верят в него? Но его друзья живут по всему миру, на расстоянии тысяч миль друг от друга, и самое большое, на что он мог рассчитывать, так это на случайную телеграмму.

У него было слишком мало времени, чтобы пустить корни.

И возможно, он не был отзывчивым, каким хотел видеть его Уилл. Даже после смерти брата он продолжал работать. Райан провел рукой по лицу, представляя остальных членов семьи, собравшихся в тот ветреный сырой зимний день в Мельбурне…

…Райан сидел на подоконнике гостиничного номера в Париже, смотря сквозь мелкий дождь на серые плоские крыши, на спиралеобразные шпили собора Нотр-Дам.

В тот день за десять тысяч миль от Парижа на небольшом частном кладбище в Мельбурне хоронили его младшего брата.

Неделю назад он предложил купить Уиллу билет в Париж, чтобы он присоединился к нему на Всемирном экономическом саммите, где Райан выступал со своей программной речью. Он почему-то надеялся, что его успех, его деятельный образ жизни вдохновят брата и тот решит воспользоваться его помощью и теми возможностями, которые ему будут предоставлены.

Но Уилл предпочел жить в деревенской глуши и был счастлив этим, проживая деньги, отложенные на Рождество. И все из-за какой-то фермерской девчонки!

Разъяренный Райан ударил по мокрому оконному стеклу, и оно разбилось вдребезги. Он даже не почувствовал боли, не знал, что поранился, пока кровь не залила его светло-серые брюки…

Райан вытянул руку, рассматривая длинный шрам на руке. Не залеченная как следует рана причиняла ему ноющую боль в холодную погоду.

Райан посмотрел на соседний дом. Возможно, пора забыть свои старые ошибки? Новая задача — другой дом, новоиспеченный член семьи. Может быть, ему как раз и представляется шанс доказать, что определение «фермер-гуляка» ему никак не подходит?

Во второй половине дня в понедельник Сэм сообщила по телефону, что на ближайший от Кардиньяра аэродром прибыла Бетси. Именно так Райан называл свой личный самолет. Он обычно пользовался им один раз в несколько недель. Теперь же у него появилось время полетать.

Заложив страницу в книге, которую читал, он взял ключи и вышел на улицу. Спускаясь вприпрыжку по ступенькам, он внезапно остановился, увидев гостью в цветастых джинсах, футболке с изображением русалки и розовых туфельках, которая прыгала через скакалку перед его домом. Она посмотрела на него спокойным взглядом синих глаз, и у Райана перехватило дыхание.

Он бросил взгляд на соседний коттедж, но не увидел Лауры.

— Здравствуй, Хлоя!

Маленькая девочка, прыгая, прокрутилась на месте.

— Здравствуйте, мистер Гаспер!

— Твоя мама рассказала тебе, кто я? — спросил он, немного с опаской, но с большим интересом дожидаясь ее ответа.

Она кивнула, ритмично колотя по грязи скакалкой.