Если такая дальность видеоустройств предусмотрена, то зачем-то она нужна. Но боевая дальность устройства определяется пулей, а она-то у.223 калибра, при всей прекрасной аэродинамике, легонькая. (Кстати отмечу, трогательные описания кувыркания в теле жертвы пуль, выпущенных из американской винтовки М16 или из аналогичного оружия, любимые литераторами, не имеют ничего общего с реальностью. Патрон М196, применявшийся некогда во Вьетнаме, в НАТО десятилетия назад заменен на бельгийский SS109 c более устойчивой на траектории пулей.)

Значит, напрашивается вывод: в железных солдатах есть что-то еще. Готов предположить — это системы связи между собой и со штабами (вероятно, используется сетевая архитектура) и тактическое программное обеспечение. Обратим внимание — сокрытое корейцами по причинам Военной Тайны проходит явно по ИТ-департаменту. Представим себе — цель обнаружена за четыре версты. На нее можно заставить поглядеть других роботов, сопоставить данные и…

Составить обзор обстановки. Использовать данные для управления огнем артиллерии, наведения на цель авиации и ее высокоточного оружия. Или — если вышеназванные средства усиления не могут быть задействованы — решить чисто командирскую задачу, принять решение о применении предварительно размещенных огневых средств. То есть пулеметов роботов. Заградительным, перекрестным, кинжальным огнем.

То есть задача тут чисто вычислительно-комбинационная с оптимизацией целевой функции. При неких ограничениях.

А связь — автор бы предусмотрел следующую иерархию средств — волоконнооптический кабель с максимальной пропускной способностью и скрытностью. Когда начнется заваруха и его (кабель) порвет арт-огонь — перейти на направленные атмосферные ИК-линии, тоже характеризующиеся приемлемой скрытностью. И только в крайнем случае задействовать радиосеть.

Средства все стандартные, не слишком дорогие. Использовать элементную базу, устойчивую к поражающим факторам ядерного взрыва, не обязательно — устройства-то предполагается использовать на ранних стадиях конфликта. «КТ» писала об очень многих технологиях, которые могут быть использованы при создании таких систем, — взять хотя бы многолетний цикл Георгия Башилова об атмосферных линиях передачи информации. Давайте подождем дополнительной информации, но доля ИТ-изделий в роботах-стрелках несомненно будет весьма велика.

Пятибашенный Т-35 часто называли «сухопутным дредноутом». Но это неверно. Скорее он был похож на броненосцы додредноутной эпохи, вооруженные большим количеством орудий разных калибров. В его башнях размещались короткоствольная трехдюймовка, две 45-мм пушки и два пулемета. Трудность управления этим арсеналом и была, наряду с противопульным бронированием, причиной низкой боевой эффективности гигантов.

А «Dreadnought», британский 18000-тонный линкор, в одночасье обесценивший все ранее построенные броненосцы, отличался унификацией вооружения. Десять (против четырех, применяемых ранее) двенадцатидюймовок и противоминные скорострельные трехдюймовки.

Корабль класса «all-big-gun». Но его боевая мощь состояла из одних лишь крупных орудий не только потому, что они могли пробивать броневой пояс. И вследствие задач унификации производства и эксплуатации техники, присущих индустриальной эпохе. Была еще и информационная причина.

Огонь пушек одного калибра можно корректировать по всплескам. Наличие разных калибров такую возможность убивает.

То есть и в первой, и во второй третях прошлого века и на море, и на суше при создании вооружений информационный аспект был одним из доминирующих. На ИС-2 орудие-то одно!

Автор имеет в виду холодную воду, выливаемую за шиворот. Для избавления от слишком радужных надежд. Надо понимать, что описанное выше — лишь намек на существование «идеального типа» аутсорсинга в оборонке.

Стоимость завода по сборке БПЛА вытекает из стоимости строительства промсооружений в США, которая, похоже, ниже российской. А оборудование мегакорпорации покупают не по оптовым даже — по специальным ценам. И многих типов оборудования, даже для производства гражданской продукции, на рынках нет вообще — слишком много хайтека туда зашито.

Кроме того, имеет место завершение развала единого технологического пространства бывшего СССР, некогда связанного воедино ГОСТами и нормалями. Об этом политики не тоскуют, в отличие от судьбы лавочников из бывшего политического пространства, но это-то куда серьезнее.

И — уровень образования. О нем милосерднее умолчать… Единственное, что утешает, — руководят этой сферой как надо. Вот 7 декабря 2006 года страна услышала с заседания правительства, что «нанотехнологии — это не выращивание картофеля…» Архиверно!

Но проблемы российской оборонки в XXI веке, скорее всего, должны быть решены именно средним бизнесом и именно ИТ-сферы. Территория-то от мыса Таран до мыса Дежнева останется в любом случае. И кто-то будет на этой территории жить, пользоваться ее ресурсами. А кто окажется счастливцем — покажет время.

Автор: Александр Клименков

Рано или поздно перед каждым гражданином современного общества потребления встает задача выбора. Выбор товаров, идей, названий и моделей поведения. Человек постоянно сталкивается с проблемой выбора и волей-неволей должен ее как-то решать.

Как известно из многовековой истории человечества, думать не любит почти никто. Поэтому чаще всего мы сознательно или подсознательно уходим от этой проблемы, выбирая готовую модель поведения. Подойдя к полке с CD-болванками, мы выберем именно те, которыми пользовались раньше. Не потому, что они лучше, а потому, что нам не хочется думать и выбирать. Я знаю, вы тут же броситесь уверять меня, что это неправда, что каждый раз вы совершаете покупку осознанно, трезво оценивая свой выбор. Да что там, спросите у любого человека: «На тебя влияет реклама?» Готов поспорить на что угодно: он вам скажет «Нет». Точнее: «Конечно, нет!»

Покупая пылесос или компьютер, мы еще хоть как-то задумаемся, а вот приобретая повседневные недорогие мелочи, мы уже давно не утруждаем себя размышлениями. В общем-то, ничего зазорного в этом нет, таковы особенности человеческого поведения. Такова наша чертова человеческая природа.

И этой природой без зазрения совести пользуются рекламисты. Как говорил Октав, герой замечательного романа Фредерика Бегбедера "99 франков" (#http://lib.ru/INPROZ/BEGBEDER/99frankow.txt): «Чем смелей я играю с вашим подсознанием, тем безропотнее вы мне покоряетесь. Если я нахваливаю йогурт, залепив плакатами все стены вашего города, то, даю голову на отсечение, вы его купите. Вам-то кажется, будто вы свободны в своем выборе, но не тут-то было: в один прекрасный день вы углядите мой товар на полке супермаркета и возьмете его — просто так, попробовать; вы уж поверьте мне, я свое дело знаю туго».

Так мы и выбираем — не умом, а сердцем. Тем самым сердцем, в которое уже давно влезла целая армия Октавов — кавалерия троянских коней. И хорошо еще, если вы купите плохую пачку жвачки. Пожуете пару штук с отвращением и выбросите в ближайшую урну. Другое дело, если вы, сами того не замечая, а покорно подчиняясь рекламе, купите плохой автомобиль. Но ведь может быть и еще страшнее. Вы можете купить отвратительную жвачку и будете жевать ее, покупая снова и снова и старательно глуша мысль о том, что она отвратительна.

Сила убеждения огромна — над этим трудятся тысячи профессионалов. Они действительно знают свое дело туго. Таков механизм современной западной цивилизации, и вопрос о борьбе с подобными проявлениями окружающего нас мира выходит далеко за рамки этой статьи. Мы же пойдем путем древним и мудрым — не будем бороться с големом, а попытаемся научиться жить рядом с ним.