Следующий день выдался солнечным и жарким, дул легкий ветерок. Пронзительный хор поющих молотков в конце тропинки указывал на то, что плотники трудятся в поте лица. После утреннего кофе с булочкой Квиллер отправился на строительную площадку. Теперь там работали трое мужчин, все в кожаных повязках на головах и без рубашек. Их потные спины блестели на солнце.

– Как насчёт прохладительных напитков, ребята? – обратился к ним Квиллер. – Я живу в конце этой тропинки и с радостью принёс бы вам чего-нибудь холодненького.

– Пиво есть? – спросил помощник с хвостиком.

– Никакого пива! – отрезал Эдди. – Никакого питья в рабочее время, если вы работаете на меня… Дурли! – Уже один тон, которым он назвал имя, походил на выговор.

Квиллер пошёл обратно домой, загрузил в сумку-холодильник напитки и лимонад и на машине доставил всё это на площадку. Вся троица сняла с себя рабочие передники, повалилась на землю под деревом – деревом Зака – и с благодарностью откупорила банки.

Сделав пару глотков, Эдди поставил своё питье на землю и стал карманным ножиком затачивать карандаш.

– Смотрю, вы часто затачиваете карандаш, – сказал Квиллер.

– Надо, чтобы карандаш был острым, когда измеряешь доски, – отозвался плотник, – или всё выйдет сикось-накось.

– Разве? Вот не знал… А где ваш пёс? Для него сегодня слишком жарко?

Двое помощников вопросительно взглянули на своего босса, а Эдди нахмурился и мрачно сказал:

– Он уже больше не придёт со мной. Какая-то грязная сволочь застрелила его прошлой ночью.

– Да что вы! – с наигранным удивлением воскликнул Квиллер. – Какая жалость! Что, его по ошибке приняли за дикого зверя?

– Нет, это не ошибка, – яростно произнёс Эдди. – И я готов убить падлу, которая это сделала!

Квиллер совершенно искренне выразил ему соболезнования, а затем сказал, что оставит сумку здесь и заберёт её позже.

Эдди проводил его до машины.

– Вы живёте вон в том амбаре? – спросил он. – Его построил один из моих предков, уже давно. А это был его фруктовый сад. Я вижу, вы неплохо оборудовали ваш амбар. Однажды я его обошёл, когда дома не было никого, кроме кота, пялившегося на меня в окно. Сначала я подумал, что это ласка.

– Хотите осмотреть его изнутри? – От Квиллера редко можно было услышать такое приглашение. Обычно он не поощрял зевак.

– Хочу ли я! Ещё бы! – воскликнул молодой человек. – Мы заканчиваем в четыре тридцать. Я подъеду к вам и привезу обратно вашу сумку.

– Отлично! И мы что-нибудь выпьем. – Квиллер умел разыгрывать гостеприимного хозяина.

Перед тем как двинуться по тропинке к дому, Квиллер вынул из ящика почту, испытав дурное предчувствие при виде объёмистого пакета из счётной конторы. Это предвещало налоговые осложнения, объясняемые непонятным языком на нескольких прекрасно отпечатанных страницах. Однако, когда он вскрыл конверт, оттуда выпал большой образчик шотландки – пледа клана Макинтошей. Он сразу распознал качество ткани: она была из чистой шерсти ярко-красного цвета. В сопроводительной записке от Горди Шоу указывалось, что пошив национального костюма-юбки в складку – осуществляют в магазине мужской одежды «Скотти». Кроме того, в конверт была вложена членская анкета Клана Макинтошей Северной Америки. Анкета оказалась несложной, вступительные взносы – низкими; принадлежность его матери к этому клану давала ему право на членство. Это то, что он хотел серьёзно обдумать, – членство, а не фасон юбки. Он оставил конверт на телефонном столике, чтобы тот обязательно попался ему ещё раз на глаза и подтолкнул к решению.

Квиллер намеревался весь день пробыть дома, ожидая телефонного звонка от Селии, которая сейчас находилась в пути и должна была позвонить ему, как только доберётся до Локмастера.

Целый день со строительной площадки доносились неистовые звуки: шлёпанье мастерков, визг пилы, мерные удары молотка. Квиллер искренне восхищался плотничьим умением загнать гвоздь тремя мощными ударами. Его собственные попытки начинались серией неуверенных постукиваний, ударом по пальцу и погнутым гвоздем, который он упорно пытался выровнять, колотя вокруг да около по деревяшке.

Где-то около двух часов пополудни зазвонил телефон, и Коко своим сверхъестественным чутьём понял, что звонок важный: он помчался к аппарату и стал прыгать перёд ним взад-вперёд. Квиллер подошёл к телефону со словами:

– Возьму трубку я, если не возражаешь.

– Я в Локмастере, шеф, – прозвучал в трубке оживлённый голос – Отчитываюсь, как вы и велели. Требуется разрешение продолжить путь. – Вслед за этим небольшим заявлением последовал взрыв смеха.

– Отлично. Вы в тридцати милях от Пикакса, который находится от вас строго на севере, – живо отозвался Квиллер. – После того как вы пересечёте границу города, вам останется проехать три квартала до транспортной развилки со сквериком посредине. Ищите с правой стороны Театр К. Это большое каменное здание. Сверните в проезд. Я вас встречу. Красный автомобиль, вы сказали?

– Ещё какой красный, шеф! – рассмеялась она от души.

Квиллер немедленно отправился через лес к каретному сараю, чтобы проверить готовность квартиры. Окна сверкали чистотой, телефон подключили, а в комнатах радовали глаз напольные растения в горшках, цветастые подушки и репродукции цветов в рамках. Квиллер подложил на журнальный столик номер «Всякой всячины». Кухня оказалась чудесно обставлена, вплоть до кухонных полотенец в красно-белую клетку. В спальне – покрывало в цветочек; интерьер комнаты для гостей был выполнен в стиле навахо.

«Отличная работа, Фран», – подумал он.

Квиллер спустился вниз как раз вовремя, чтобы заметить красный автомобиль, въезжавший на стоянку перед театром. Сидевшая за рулем опустила стекло и одарила Квиллера широкой, обнажающей зубы улыбкой:

– А вот и мы!

– Добро пожаловать в Пикакс, – сказал он, пожимая руку моложавого вида даме с седыми волосами; единственными морщинами на её лице были «гусиные лапки» смешливости у глаз и улыбчивые ямочки на щеках.

– Вы выглядите совершенно как на фотографии в газете, шеф, – сказала Селия.

Квиллер что-то проворчал в знак признательности и спросил:

– Как вы доехали?

– Мы решили отнестись к этому проще и поэтому не стали надевать на Ригли шлейку. Большую часть пути он вёл себя неплохо. – На заднем сиденье, в клетке, молча взирал на происходящее чёрно-белый кот. – В одном из мотелей Висконсина с домашними животными останавливаться запрещено, но я им сказала, что Ригли – родственник кота из Белого дома, и они согласились нас впустить.

– Вы не теряетесь, Селия.

– Это то, чему я научилась у вас, шеф, – придумывать маленькие изящные истории… Куда мне поставить машину?

– У входа в каретный сарай – вон там. Я отнесу ваш багаж наверх, но сначала мы покажем квартиру Ригли, посмотрим, одобрит он её или нет.

Селия весело рассмеялась в ответ на эту маленькую колкость.

– Я захвачу его кювету и миску для воды.

Пока они поднимались по лестнице, Квиллер извинялся за узкие пролеты и частые ступеньки.

– Это строилось сто лет назад, когда у людей были узкие плечи и небольшие ступни. – Это замечание вызвало ещё один взрыв смеха, и Квиллер подумал: «Я должен следить за тем, что говорю этой женщине, иначе она со смеху помрёт».

Наверху Селия выразила восторг по поводу простора и уюта комнат, а Ригли методично обнюхал прежние владения сиамцев.

– А теперь, пока я хожу за багажом, – продолжал инструктировать Селию Квиллер, – вы сядете и составите мне список необходимых вам продуктов. Я съезжу в магазин, пока вы будете отдыхать.

– О, Шеф, я не хочу вас так обременять!

– Вы меня вовсе не обременяете. У меня есть на вас виды. Вы захватили с собой рецепт шоколадного печенья?

– Я привезла целую обувную коробку рецептов, – снова рассмеялась она.

У Квиллера была основательная причина, по которой он хотел отправиться за покупками один, без Селии. В противном случае по всему городку разнеслась бы весть о том, что мистер К. покупает продукты в сопровождении чудаковатой женщины, которая смеется при каждом его слове и совсем не похожа на миссис Дункан.