— Может быть, вы зайдете ко мне завтра, мистер Кастро? — снова заговорила она.

Димитри почувствовал, как у него дернулась щека.

— Совершенно невозможно, мисс Николас.

Молодой человек окинул его оценивающим взглядом.

— Разве вы не видите, что мисс Николас расстроена? — сердито осведомился он. — Она не желает, чтобы ей досаждали всякие... иностранцы, тем более сегодня!

Димитри напрягся.

— Думаю, мне должна ответить сама мисс Николас!

— Джимми, я тебя прошу! — вздохнула Джоанна. — Все-таки мне придется побеседовать с мистером Кастро, раз он настаивает, ведь он приехал издалека... — Она обернулась к остальным. — Тетя Эмма, дядя Гарри, Алан, миссис Твейнс! Вы не будете возражать? Я хочу сказать... я не думаю, что это отнимет много времени, к тому же нам осталось сделать не так много... — Она вдруг умолкла.

Женщина, которую она назвала миссис Твейнс, подошла к ней и сочувственно пожала руку.

— Конечно, мы не возражаем, Джоанна, — сказала она. — Вполне разумно с твоей стороны решиться побеседовать с этим джентльменом. Хотя твои родители и были в разводе, это вовсе не значит, что ты не дочь своего отца...

Джоанна нахмурилась.

— Нет, миссис Твейнс. Все вовсе не так. Мы с отцом совершенно чужие друг для друга люди. Это чистая формальность. — Она снова посмотрела на Димитри. — Не правда ли, мистер Кастро?

Димитри неопределенно пожал плечами.

— Если вы готовы... У меня машина...

Тетка девушки презрительно фыркнула.

— Откуда мы знаем, что он тот, за кого выдает себя? — спросила она, вызывающе тряхнув таловой.

Димитри сунул руку в карман и показал им письмо, которое Джоанна написала отцу. Он сделал это молча, и Джоанна так же молча внимательно посмотрела на него.

— Ну, так мы едем? — натянуто спросила она.

Молодой человек, Джимми, поймал ее за руку, но Джоанна только покачала головой.

— Возвращайся домой с остальными, Джимми. Я ненадолго, но предпочла бы сделать это одна. Что бы мистер Кастро ни собирался сообщить, это займет немного времени.

— Ладно, Джо, — отозвался Джимми, явно недовольный ее решением. — Хочешь, чтобы я встретил тебя в городе?

Джоанна вежливо отказалась, потом спросила:

— Где вы остановились, мистер Кастро? — Словно хотела, чтобы ее родные знали, где ее можно найти.

— В "Колоколе", — небрежно сообщил Димитри, она кивнула и повернулась к остальным, чтобы проститься.

Димитри сунул руки в карманы и, предоставив ей следовать за ним, быстро направился к своей машине. Его нетерпение нисколько не уменьшилось от того, что она подчинилась его просьбе. Его удивляло, что она делала это с неохотой. Он думал, она обрадуется возможности поговорить об отце. Иначе зачем было писать ему, если не для того, чтобы извлечь выгоду теперь, когда Элен Николас умерла и не может против этого возражать?

Димитри дошел до шикарного "мерседеса" и обернулся. Джоанна задержалась около остальных, и его нетерпение усилилось. Какого черта! Кем она себя считает, заставляя его тут болтаться? Уж не воображает ли она, что он мальчик на побегушках у ее отца? И не собирается ли обращаться с ним, как обращается с этим длинноволосым мальчишкой, Джимми? Он забрался в машину и нарочно громко хлопнул дверцей; внезапный звук достиг ее ушей и заставил обеспокоенно посмотреть в его сторону.

Протянув руку к ящику для перчаток, Димитри достал портсигар и, взяв в рот тонкую сигару, щелкнул зажигалкой. Глубоко затянувшись, он мрачно уставился в окно на сгущающиеся сумерки. Тепло машины было очень приятным после внешнего кладбищенского холода, но не улучшило его настроения.

Через несколько минут открылась дверца с другой стороны, и Джоанна Николас нерешительно остановилась у машины.

— Садитесь! — холодно приказал он, от гнева акцент его усилился. — Вы впускаете холод!

Она окинула его задумчивым взглядом, потом, пожав плечами, села с ним рядом, так, чтобы находиться как можно дальше от него.

— Сожалею, что заставила вас ждать, — вежливо сказала она.

— Я тоже, — коротко заметил Димитри и машина тронулась с места.

Димитри почувствовал, что она возмутилась его ответом, но не мог взять своих слов обратно. Что-то было в ней, в ее спокойствии, раздражавшее его, и он обнаружил, что ему доставляет удовольствие причинять ей боль. Тонкие пальцы крепко сжали руль; он вывел машину на главную Оксхемптонскую дорогу. Как он будет рад, когда выполнит поручение и сможет равнодушно покинуть эту холодную страну и холодных людей.

Кладбище, где обрела покой Элен Николас, находилось на городской окраине, а его отель был расположен в центре. Однако город был невелик и потребовалось совсем немного времени, чтобы проехать пару миль, разделивших эти два пункта. Димитри не желал начинать в машине серьезный разговор, а так как Джоанна казалась глубоко погруженной в размышления, они промолчали все время поездки.

"Колоколом" называлась небольшая гостиница, но она славилась комфортом и хорошей кухней, и поэтому в ней останавливались особо разборчивые приезжие. Димитри поставил "мерседес" на гостиничной стоянке и, заглушив мотор, дал Джоанне понять, что они приехали. Он не был расположен соблюдать этикет. Мало уважая мотивы, которыми руководствовалась Джоанна Николас, он не имел никакого желания относиться к ней со вниманием. Если она и сочла его грубым и невоспитанным, то никак не выказала своих чувств и сделала то, что он от нее ожидал, — вышла из машины, плотно прикрыла дверцу и остановилась, ожидая, пока он проверит, все ли двери заперты. Потом, когда он направился к отелю, Джоанна молча пошла вместе с ним.

Димитри взглянул на часы. Было чуть более четырех, но по английским порядкам все бары в отеле еще закрыты, и он чертыхнулся про себя. Куда легче поговорить с ней за бокалом вина, теперь же приходилось довольствоваться дурацким послеполуденным чаем.

Расстегивая пальто, он бросил:

— Мы пройдем в гостиную. Не думаю, что в такое время там очень оживленно.

В гостиной не оказалось ни души, но, по крайней мере, тепло, и, когда к ним подошел официант, чтобы принять заказ, Димитри попросил чай, понимая, что не может не предложить девушке хоть как-то подкрепиться.

Джоанна Николас уселась за столиком на самый краешек банкетки. Сняв с себя дубленку, Димитри сел в удобное кресло напротив нее. Трудно было решить, с чего начать, и он вынул свои тонкие сигары и закурил, прежде чем заговорить.

— Сожалею, что не могу предложить вам сигарету, — холодно сказал он, но Джоанна равнодушно покачала головой.

— Я не курю, — спокойно ответила она, и он отметил, что она снова удачно проигнорировала его вызывающую невежливость.

Мгновение он внимательно разглядывал кончик своей сигары, потом заговорил:

— Скажите мне, мисс Николас, с чего это вы решили написать отцу?

Она передернула худенькими плечами.

— Мистер Кастро, — осторожно начала она, — позвольте мне сначала сказать вам несколько слов. Я прекрасно чувствую по вашему... отношению, что вы объясняете мою попытку связаться с отцом корыстными целями. Прежде чем мы продолжим разговор, позвольте мне убедить вас в обратном!

Темные глаза Димитри сузились.

— В самом деле? Тогда ответьте мне, для чего было вообще ему писать? Разве вы не знали, что это нарушит его покой?

Глаза Джоанны широко раскрылись.

— Нарушит его покой? — эхом повторила она едва слышно. — Сомневаюсь, что смерть женщины, с которой он провел менее трех лет своей жизни, могла его расстроить!

Лицо Димитри окаменело.

— Но это только означает, что вы не потрудились узнать хоть что-нибудь о человеке, который является вашим отцом, не так ли, мисс Николас? — безо всякого выражения в голосе осведомился он.

После этих слов она, казалось, рассердилась.

— Думаю, он меня интересовал так же мало, как и я его! — горячо парировала она.

Димитри нахмурился.

— Что вы хотите этим сказать? — угрожающим тоном спросил он.