Lord Hertford said (лорд Хартфорд сказал):

'The king's will is law (воля короля закон)'; and, rising (и, встав), returned to his former place (вернулся на свое прежнее место).

Gradually (постепенно) the wrath faded out (гнев исчез; to fade out — исчезать; to fade — вянуть, увядать) of the old king's face (с лица старого короля), and he said (и он сказал):

'Kiss me (поцелуй меня), my prince (мой принц). There (так)... what fearest thou (чего боишься ты)? Am I not thy loving father (неужели я не твой любящий отец)?'

'Thou art good to me that am unworthy (ты добр ко мне, кто (т.е. я) недостоин), O mighty and gracious lord (о могущественный и милосердный лорд); that in truth I know (это поистине я знаю). But (но) — but — it grieveth me (печалит меня) to think of him that is to die (думать о том, кому суждено умереть), and (и) —'

'Ah, 'tis like thee, 'tis like thee (а, это похоже на тебя: «это есть как ты»)! I know thy heart is still the same (я знаю, твое сердце все еще такое же /как раньше/), even though thy mind hath suffered hurt (хотя твой разум и перенес ущерб; to suffer — страдать, переносить), for thou wert ever (ибо ты всегда был) of a gentle spirit (нежного нрава). But this duke (но этот герцог) standeth between thee and thine honors (стоит между тобой и твоими высокими почестями): I will have another in his stead (я назначу другого вместо него: «в его месте») that shall bring no taint to his great office (который не запятнает свою высокую службу: «не принесет никакого пятна»). Comfort thee (успокойся), my prince (мой принц): trouble not thy poor head with this matter (не мучай свою бедную голову этим делом).'

'But is it not I that speed him hence (но разве не я ускоряю его /путь/ отсюда), my liege (мой сеньор; liege — вассал, ленник; сеньор)? How long might he not live (как долго мог бы он прожить), but for me (если бы не я)?'

'Take no thought of him (не бери никакой мысли = не думай о нем), my prince (мой принц): he is not worthy (он не стоит /того/). Kiss me once again (поцелуй меня еще раз), and go to thy trifles (и иди к своим пустякам) and amusements (и забавам); for my malady distresseth me (ибо моя болезнь причиняет мне страдания). I am aweary (я утомлен), and would rest (и хотел бы отдохнуть). Go with thine uncle Hertford and thy people (иди с твоим дядей Хартфордом и твоими людьми = слугами), and come again (и приходи снова) when my body is refreshed (когда мое тело будет освеженным, отдохнувшим).'

Tom, heavy-hearted (Том, с тяжелым сердцем), was conducted from the presence (был уведен от короля; presence — присутствие; Presence — король), for this last sentence (ибо его последняя фраза) was a death-blow (была смертельным ударом) to the hope he had cherished (по надежде, которую он лелеял) that now he would be set free (что теперь он будет отпущен на свободу). Once more he heard the buzz of low voices exclaiming (снова он услышал гул тихих голосов, восклицающих), 'The prince, the prince comes (принц, принц идет)!'

His spirits sank lower and lower (его дух падал (все) ниже и ниже) as he moved between the glittering files (пока он двигался между блистающими рядами) of bowing courtiers (кланяющихся придворных); for he recognized that he was indeed a captive now (ибо он узнал, что он был действительно пленником сейчас), and might remain forever shut up (и мог остаться навсегда запертым) in this gilded cage (в этой золоченой клетке), a forlorn and friendless prince (одинокий и лишенный друзей принц), except God in his mercy (разве что Бог в Своем милосердии) take pity on him (сжалится над ним) and set him free (и отпустит его на свободу; to set — устанавливать, делать).

And, turn where he would (и куда бы он ни повернул), he seemed to see (он, казалось, видел) floating in the air the severed head (парящую в воздухе отрубленную голову; to sever — отделять, разделять; отрубать) and the remembered face (и вспомнившееся /ему/ лицо) of the great Duke of Norfolk (великого герцога Норфолкского), the eyes fixed on him reproachfully (с глазами, устремленными на него укоризненно; reproach — упрек).

His old dreams had been so pleasant (его старые мечты были такими приятными); but this reality was so dreary (но эта реальность была так безотрадна)!

unworthy [An`wə:ðı], might [maıt], severed [`sevəd], reproach [rı`prəuch], liege [li:G]

Lord Hertford said:

'The king's will is law'; and, rising, returned to his former place.

Gradually the wrath faded out of the old king's face, and he said:

'Kiss me, my prince. There... what fearest thou? Am I not thy loving father?'

'Thou art good to me that am unworthy, O mighty and gracious lord; that in truth I know. But — but — it grieveth me to think of him that is to die, and —'

'Ah, 'tis like thee, 'tis like thee! I know thy heart is still the same, even though thy mind hath suffered hurt, for thou wert ever of a gentle spirit. But this duke standeth between thee and thine honors: I will have another in his stead that shall bring no taint to his great office. Comfort thee, my prince: trouble not thy poor head with this matter.'

'But is it not I that speed him hence, my liege? How long might he not live, but for me?'

'Take no thought of him, my prince: he is not worthy. Kiss me once again, and go to thy trifles and amusements; for my malady distresseth me. I am aweary, and would rest. Go with thine uncle Hertford and thy people, and come again when my body is refreshed.'

Tom, heavy-hearted, was conducted from the presence, for this last sentence was a death-blow to the hope he had cherished that now he would be set free. Once more he heard the buzz of low voices exclaiming, 'The prince, the prince comes!'

His spirits sank lower and lower as he moved between the glittering files of bowing courtiers; for he recognized that he was indeed a captive now, and might remain forever shut up in this gilded cage, a forlorn and friendless prince, except God in his mercy take pity on him and set him free.

And, turn where he would, he seemed to see floating in the air the severed head and the remembered face of the great Duke of Norfolk, the eyes fixed on him reproachfully.

His old dreams had been so pleasant; but this reality was so dreary!

TOM was conducted to the principal apartment (Том был отведен в главной зал) of a noble suite (из блистательной анфилады комнат), and made to sit down (и усажен; to make — делать, заставлять) — a thing which he was loath to do (вещь, которую = чего он не хотел делать; loath — нежелающий), since there were elderly men (так как были пожилые люди) and men of high degree (и люди высокого положения; degree — степень) about him (вокруг него). He begged them (он попросил их) to be seated, also (сесть также: «быть сидящими»), but they only bowed their thanks (но они только поклонились (в знак) своей благодарсности) or murmured them (или прошептали их = слова благодарности), and remained standing (и остались стоять: «стоящими»). He would have insisted (он бы настаивал), but his 'uncle,' (но его «дядя») the Earl of Hertford (граф Хартфорд), whispered in his ear (прошептал ему на ухо):

'Prithee, insist not (пожалуйста, не настаивай), my lord (милорд); it is not meet (это не подоходяще) that they sit in thy presence (чтобы они сидели в твоем присутствии).'

The Lord St. John was announced (лорд Сент-Джон был объявлен = вошел в залу), and, after making obeisance to Tom (и, выразив почтение Тому), he said (он сказал):

'I come upon the king's errand (я прихожу по поручению короля), concerning a matter (касающемуся дела) which requireth privacy (которое требует секретности; requireth устар. вместо requires от to require — требовать). Will it please your royal highness (порадует ли ваше королевское Высочество = извольте) to dismiss all that attend you here (отпустить всех, кто прислуживает вам здесь), save my lord the Earl of Hertford (кроме милорда графа Хартфорда)?'