– Все идет своим чередом, мисс Хантли, – заверила ее Марта.

– Я предполагаю, что может вернуться мисс Баттерзби и привезти с собой сестру, так что будь добра, приготовь две лишние порции.

– Слушаю, мисс.

Чтобы скоротать время до ужина, Белла вошла в гостиную, взяла с полки книгу и стала ее перелистывать. Это оказался томик поэзии Уильяма Харрисона, молодого поэта, живущего и получившего известность в Болотном крае. Его стихи не принесли Белле облегчения, но одно короткое стихотворение привлекло ее внимание. Оно называлось «Жалоба глупца».

Пока война Европу сотрясала,

Крестьянское хозяйство процветало.

Теперь на цепь посажен зверь,

И для нужды открылась дверь.

Так возродись опять, война,

Чтобы заполнить закрома.

Белла с улыбкой подумала о Джеймсе: как будто эти строки были написаны им. Но вообще-то совсем невесело излечивать болезни, которыми страдает страна, при помощи войны.

В комнату забрел Луи, одетый в вечерние черные атласные брюки, белые чулки и парчовый фрак, украшенный серебряным сутажом. Оборки манжет нависали на кисти рук, а белый муслиновый галстук был завязан таким сложным и плотным узлом, что казалось, Луи вот-вот задохнется.

– А, кузина Изабелла, – произнес он, поднося к глазам лорнет. – Вы одна?

– Как видите. – Она со вздохом отложила книгу.

– Хорошо. – Он опустил лорнет и сел рядом с ней на диван. – Я надеялся, что застану вас одну. Надо поговорить.

Сердце у нее упало.

– Я слушаю.

– Разговаривал с мамой относительно этого идиотского плана его светлости.

– Ваша мама уже поговорила со мной, Луи.

– Она мне об этом сказала. Вы с ней единодушны.

– Да. Я не ожидаю от вас предложения о браке.

– Это то, что надо, – сказал он. – Но… – Он замолчал и стал разглядывать ее лицо. – Хорошенькая девчушка. Это несомненно. Дам денег на наряды.

– О, Луи, спасибо, – ответила Белла, удивляясь его манере говорить обрывочными фразами.

– Но если его светлость настаивает на этом…

– Да, он настроен решительно, хотя Эдуард не думает, что он может законным образом это сделать.

– Стоит денег, – сказал Луи. – Хождение по судам, имею в виду.

– Наверное.

– Есть выход.

– Тогда, пожалуйста, скажите мне. Я больше всего хочу найти выход из этого положения.

– Вам нравится жить в Уэстмере?

– Да. Я прожила здесь всю жизнь. Но если мне придется уехать, я уеду.

– В этом нет необходимости. Мы можем прийти к компромиссу: manage de convenance. Брак по расчету. Вы остаетесь жить в деревне, не вмешиваетесь в мои дела, и мы замечательно поладим.

– Но, Луи, это ни к чему не приведет. Дедушка хочет наследника.

– Естественно, свой долг выполню. – Он откинулся на спинку дивана с довольным вздохом. – Итак, что скажете? Поженимся?

Белла понимала, что должна ответить: она сознает оказанную ей честь, но не может принять его предложение. Слова застряли в горле. Это было еще хуже неуклюжей попытки Джеймса.

– Вы подразумеваете, что я буду покорной женой, буду содержать дом и производить на свет отпрысков так часто, как вы того пожелаете, а вы продолжите жизнь холостяка? Нет, благодарю вас, Луи.

– Засыплю украшениями, когда вступлю в права наследования. Все, что пожелаете… хотя для тихой жизни в деревне вам немного нужно.

Он явно повторял слова матери. Как же Белла ненавидела в этот момент Элизабет, графиню де Курвиль!

– Луи, несмотря на мою огромную любовь к Уэстмеру, я не могу выйти за вас замуж, – сказала она.

Он встал.

– Уверен, что вы одумаетесь. Слишком много потеряете.

– Ей не надо одумываться, – раздался голос.

Белла подняла глаза и увидела Роберта, который лениво оперся о косяк двери. Сколько времени он здесь стоит? И что успел услышать?

– К тебе это не имеет отношения, – заявил Луи. – Ты в женихи не годишься.

– Гожусь, – ответил Роберт и медленно прошел в комнату. – И мисс Хантли уже приняла мое предложение.

– Я тебе не верю. Ты обманываешь.

– Вовсе нет. Мы собирались повидать его светлость и сообщить всем за ужином. – Он повернулся к Белле – его карие глаза озорно блестели. – Не так ли, любовь моя?

Она почувствовала такое облегчение, что едва не заплакала. Вместо этого она улыбнулась и ответила:

– Да. Я собиралась объяснить это Луи, но он не дал мне возможности вставить слово.

Луи был в ярости. Он поднялся с дивана и двинулся к Роберту.

– Подхалим! Выскочка! Болван! Неужели ты думаешь, что если женишься на девчонке, то получишь титул и наследство?

– Ты-то на это рассчитывал.

– Я – другое дело. Но ты-то, повторяю, не годишься в женихи, что бы ты о себе ни возомнил. Я буду с тобой драться…

– Ой, Луи, не надо! – вскрикнула Белла. – Пожалуйста, не вызывайте его на дуэль.

Роберт продолжал улыбаться.

– Буду счастлив, кузен, оказать тебе эту услугу, но что скажет на это граф, я не знаю.

– Да я не стану пачкать об тебя руки. Затаскаю по судам.

– Поступайте, как вам угодно, сэр, но мое предложение мисс Хантли не предполагает, чтобы она сидела одна в Уэстмере. Также я не рассчитываю на титул или на наследство. Тебе придется судиться не со мной, а с графом Уэстмером.

– Ох, Роберт, – задыхаясь, с сияющими глазами, вымолвила Белла. – Как ты великодушен.

Он нагнулся, взял ее руку с колен и поцеловал. Его смеющиеся глаза оказались на одном уровне с ее лицом.

– Это не так, моя дорогая. Мы слишком долго держали все в секрете, правда? – Он повернулся к насупленному Луи. – Мы договорились уже давно. Можешь нас поздравить.

В ответ Луи громко фыркнул и поспешил удалиться. Несомненно, побежал к своей мамочке. Двое молодых людей просто умирали со смеху.

Первой пришла в себя Белла.

– Роберт, я благодарна за то, что ты спас меня от Луи, но что нам делать теперь?

– Идти к его светлости.

– Но ты же сказал, что не пойдешь.

– Я передумал, когда увидел, как… как это пугало огородное осмелился предложить тебе то, что он предложил. Я не мог это допустить. – Он улыбнулся. – Итак, мы задействовали твой план.

– Роберт, спасибо тебе, спасибо.

– Но не будет никакого официального объявления, – твердо заявил он.

– О, конечно, нет. Я и не помышляю просить тебя об этом. Я обещаю тебе, Роберт, что ты выйдешь из этой истории с незапятнанной репутацией. Как только мы приедем в Лондон, я ничего не стану от тебя требовать.

– Значит, договорились. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку, в душе желая, чтобы она потребовала от него как можно больше. – А теперь, моя дорогая, перейдем к другим делам. Я нашел мисс Баттерзби, но ее сестра еще недостаточно здорова для поездки, и она не может ее оставить.

– Я этого боялась. – Щека Беллы горела в том месте, где ее коснулись губы Роберта, она была смущена, и он это видел. Она ведет себя очень глупо – ведь он только притворился, что любит ее.

– Я не думаю, что им угрожает опасность. В Даунем-Маркете все спокойно, и в Истмере тоже.

– Ты видел Джеймса?

– Да, он вернулся вместе со мной. Мы привезли детей и миссис Кларк, экономку. Я взял на себя смелость и попросил Джоллиффа дать указания Дейзи, чтобы она разместила их в комнатах. Сейчас они наверху – устраиваются.

– О, тогда я должна пойти и поздороваться с ними. Бедные малышки, наверное, до смерти перепуганы. Пожалуйста, извини меня, Роберт. – Белла поспешно вышла из комнаты, а он остался стоять, поглаживая подбородок и раздумывая о том, куда он себя завлек и что на это скажет граф.

Белла обнаружила Дейзи снующей из комнаты в комнату со стопками постельного белья, а одна из приходящих прислуг несла дрова и уголь для каминов. Миссис Кларк сидела на кровати в спальне, обняв двух маленьких девочек. Когда Белла вошла, они все встали, и девочки по указке немолодой, тучной миссис Кларк сделали книксен.

– О, мои милые, не надо передо мной делать книксен, – сказала Белла. – Я рада, что вы живы и невредимы, и хочу устроить вас поудобнее. Уже поздно, и ужин вам принесут сюда, а потом миссис Кларк уложит вас спать. Мы поговорим завтра. – Она взглянула на миссис Кларк. – Это, наверное, было ужасно.