14 января состоялось очередное заседание Савеловского суда по моему делу. Поскольку в прошлый раз зал не вместил публику, то суд соответственно подготовился — вызвал с десяток спецназовцев, которые охраняли двери зала, в который по-прежнему впускали 32 человека и лично прокурора. Основная масса людей опять осталась в коридоре, теперь уже под присмотром амбалов спецназа, на которых у «правосудия» деньги есть, а на приличный зал — нет.

Слушание началось с заявления моего адвоката Г.И. Журавлева об отводе судьи Куприяновой С.Н. (судья С.Н. Куприянова его не удовлетворила), затем заслушали свидетелями Т.Л. Миронову и В.А. Ацюковского, но об этом нужно специально. Затем я сделал следующее заявление.

Бороться, так бороться!

«Уважаемый суд! Закон освобождает вас от обязанности отвечать на вопросы, гособвинитель тоже может не отвечать на них, в результате я не имею обратной связи и мне не ясно, понимаете ли вы с гособвинителем, о чем я говорю.

На заседании 26 декабря прошлого года я начал рассмотрение представленных в качестве доказательства Рекомендаций Генпрокуратуры и показал, что их нарушение, вместе с нарушениями закона «О противодействии экстремистской деятельности», привели к тому, что следствие завело дело за грань того, что я называю идиотизмом. Предлагая суду рассматривать надерганные из текста статьи Дуброва отдельные обрывки предложений — отдельные слова — и по этим словам объявить всю статью экстремистской, следствие приводит суд к необходимости объявить экстремистским все документы, в которых имеются эти слова, включая и сам приговор, после чего суду требуется занести эти документы в федеральный список экстремистской литературы. Казалось бы, можно ли еще больше дискредитировать правосудие, чем это уже сделал гособвинитель? Можно!

Продолжу развивать тему вот этого идиотизма моего обвинения рассмотрением в нем идиотизма пренебрежения Рекомендациями Гепрокуратуры, но, главным образом, пренебрежения нормами Конституции, устанавливающими свободу слова и запрещающими только пропаганду.

Статья 29 УПК РФ требует от суда:

В моем обвинительном заключении я обвиняюсь в том, что «3 июля 2006 года в редакции газеты «Дуэль» Мухин, ознакомившись со всеми статьями, входящими в 27-й (475-й) номер газеты «Дуэль» от 04.07.2006 г. и, зная о расположении в данном номере экстремистских материалов, на основании полномочий главного редактора подписал указанный номер газеты в тиражирование и принял решение о дальнейшем его распространении на территории г. Москвы и на территории Российской Федерации… Таким образом, Мухин Ю.И., опубликовав в 27-м (475-м) от 04.07.2006 г. номере газеты «Дуэль» статью Дуброва А.В. под своим названием «Смерть России!», совершил публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием средств массовой информации, — то есть совершил преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 280 УК РФ».

Во-первых, я не мог знать о том, что этот материал будет признан экстремистским, во-вторых, я его и до сих пор таковым не считаю. Таким образом, в моих действиях, если их и считать незаконными, не может быть субъективного признака преступления — умысла.

В то же время заместитель прокурора Москвы Юдин В.П. в своем кабинете 6 января 2008 года, ознакомившись с текстом «Обвинительного заключения по обвинению Мухина Юрия Игнатьевича в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.280 УК РФ», и, зная о расположении в данном заключении экстремистской информации, утвердил это заключение и принял решение об обнародовании этого документа на открытом заседании Савеловского суда, — то есть совершил преступление, предусмотренное ч.1 ст.280 УК РФ.

У нас с заместителем прокурора Юдиным одинаковые деяния: я просмотрел и подписал и он просмотрел и подписал. Но я подписал к обнародованию документ, в котором страшные экстремистские слова даны один раз, а он подписал к обнародованию документ, в котором эти страшные слова приведены дважды — Юдин преступнее меня в два раза.

Причем если у меня умысла не было, то Юдин знал, что в обвинительном заключении неоднократно повторены страшные слова призывов к экстремистской деятельности, и Юдин умышленно осуществил публичные призывы, то есть в его деянии все субъективные признаки преступления, предусмотренного статьей 280, налицо.

Далее, обращаю внимание гособвинителя Яковлевой Н.В., так рьяно обвиняющей Мухина за публикацию этих страшных слов, что гособвинитель на этом процессе Н.В. Яковлева неоднократно призывала многочисленную публику к осуществлению деятельности по совершению действий, направленных на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыву безопасности Российской Федерации, возбуждение расовой, национальной и религиозной розни, связанной с насилием или призывами к насилию, унижение национального достоинства.

Причем гособвинитель Н.В. Яковлева даже запросила лингвистическую экспертизу объяснить ей, а что же означают слова «Смерть России!», и лингвист ей подробно, на многих страницах и чуть ли не на пальцах пояснил: «…можно сделать категорический вывод о том, что заглавие статьи «Смерть России!», опубликованной в 27-ом (475-ом) номере газеты «Дуэль» от 04.07.2006 г., является публичным призывом-лозунгом к осуществлению экстремистской деятельности».

Однако гособвинитель Яковлева Н.В. и после этого разъяснения продолжала призывать находящуюся в зале суда публику к осуществлению экстремистской деятельности, и теперь даже трудно подсчитать, сколько раз она тут заявляла призыв-лозунг: «Смерть России!». А вспомните, с каким наслаждением консультант гособвинителя от лобби Израиля В. Дашевский выкрикивал призыв-лозунг «Смерть России!». Пусть гособвинитель Н.В. Яковлева вдумается в то, скольких, страшно подумать, неокрепших душ гособвинитель Яковлева Н.В. и Дашевский совратили и направили на путь насильственного изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыва безопасности Российской Федерации, возбуждения расовой, национальной и религиозной розни, связанной с насилием или призывами к насилию, унижения национального достоинства.

Мне скажут, что тут не только гособвинитель с Дашевским, но и все свидетели и защита повторяли слова «Смерть России!». Да, но все эти люди не знали и не знают, что это призывы к экстремистской деятельности, а гособвинитель с Дашевским это знали! Их умысел в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст.280 УК РФ, тоже налицо!

Кстати, ваша честь, вы вряд ли сумеете передать чтение приговора секретарю суда, поэтому, с точки зрения предъявленного мне обвинения, и вам предстоит совершить деяния, как бы подпадающие под признаки преступления, предусмотренного ч.1 ст.280 УК РФ. Но даже если секретарь и согласится публично прочесть приговор, то я этот ваш приговор обязан опубликовать, а опубликовав его за вашей подписью, я переквалифицирую вам часть 1 статьи 280 в часть 2, то есть, в призывы к экстремистской деятельности с использованием средств массовой информации, поскольку опубликовать ваш приговор я обязан по положениям статьи 38 закона «О СМИ», а публикация официального документа освобождает меня от ответственности по положению статьи 57 этого же закона.

Вы скажете, что у судьи особый статус и ее нельзя обвинять! Ваша честь, судье тоже не разрешается совершать деяний, запрещенных под угрозой наказания Уголовным кодексом, а статья 19 Конституции России устанавливает: «Все равны перед законом и судом». Да, в еврейской России те, кто холуйствует перед лобби Израиля, существенно ровнее других, но в конституционной России все, то есть и вы, и я, равны перед законом и судом. А что касается особого статуса судьи, так у меня, у журналиста, он тоже особый, статья 49 закона «О СМИ» установила: