Одиннадцать оставшихся апостолов, отправились в Галилею, где они и встретились с воскресшим. Учитель, предварительно заверив своих учеников в том, что ему «дана всякая власть на небе и на земле», отправил их «научать» все народы, очевидно, иудаизму, ибо он, по его же словам, «явился в мир не изменять законы, а утверждать их».

Ученики его, видимо, не поняли, и «научали» не тому. Так появилось христианство.

Самое обстоятельное жизнеописание нового учителя несомненно принадлежит евангелисту Луке. Свое повествование он адресует «достопочтенному Феофилу», чтобы тот «узнал твердое основание того учения, в котором был наставлен». Лука откровенно признается Феофилу, что пишет он потому, что «уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях», и сразу же оговаривается — все жизнеописание составлено им не по личным впечатлениям, а «как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова».

Евангелие начинается с рождения «во дни Ирода, царя Иудейского» в семье людей весьма преклонного возраста — Захарии и Елизаветы, сына Иоанна. Это и был Иоанн Креститель. Отец Иоанна был священником из «Авиевой чреды», а мать — «из рода Ааронова»^[38]. Однажды, когда Захария в порядке «своей чреды», по жребию вошел в Храм Господень для «каждения», ему явился ангел и сообщил что «услышана молитва твоя, и жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречешь ему имя: Иоанн». Захария не поверил ангелу и был тут же им наказан — он онемел «до того дня, как это сбудется». Когда окончились дни службы его в храме, он «возвратился в дом свой» и «после сих дней зачала Елисавета, жена его, и таилась пять месяцев», видимо, не веря в свое счастье.

После этого отступления начинается собственно история Иисуса. Лука начинает ее так: «в шестой же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет^[39]. К Деве, обрученной мужу, именем Иосиф, из дома Давидова; имя же Деве: Мария». Прямо с порога посланец возгласил: «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами».

Не дав опомниться опешившей деве, посланец объявил, что она «обрела благодать у Бога» и в связи с этим зачнет «во чреве» и родит сына, которого следует назвать Иисусом. Сыну ангел Гавриил предрек великое будущее: бог даст ему «престол Давида, отца Его», и он де «будет царствовать над домом Иакова вовеки, и Царству Его не будет конца». Мария, естественно, очень удивилась: «как будет это, когда Я мужа не знаю?» На это у Гавриила нашелся невероятный во всех отношениях ответ: отцом ребенка будет «Дух Святый». В подтверждение сказанному ангел добавил: «Вот, и Елисавета, родственница Твоя, называемая неплодною, и она зачала сына в старости своей, и ей уже шестый месяц». Этот аргумент Марию убедил окончательно, и она покорно ответила: «се, раба Господня; да будет Мне по слову твоему». Услышав такой ответ, вполне удовлетворенный ангел удалился…

Здесь в историю Иисуса опять вплетается повествование о рождении Иоанна Крестителя. Услышав важную для себя новость, Мария отправилась «с поспешностью» в «нагорную страну, в город Иудин», то есть в Иерусалим. Чем была вызвана такая поспешность, Лука не поясняет. Как только Елисавета увидела Марию, так сразу же «взыграл младенец во чреве ее», а сама Елисавета исполнилась Святого Духа и воскликнула громким голосом, и сказала: «благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева твоего!» (кстати, почему церковники упрямо называют Марию девою, если даже Елисавета, исполненная святым духом, назвала ее женщиной?).

После этого, вошедшего во все молитвенники приветствия Елисавета произнесла еще довольно обширное славословие подхваченное Марией, и радушно приняла гостью. Пробыв у родственницы три месяца, Мария возвратилась к заждавшемуся мужу.

Тем временем «Елисавете же настало время родить, и она родила сына». Как и положено, на восьмой день собрались все родственники и знакомые на обрезание. Собравшиеся предложили назвать младенца «по имени отца его, Захариею», но мать не согласилась, и сказала, — «а назвать его Иоанном. Изумленные родственники начали спрашивать знаками отца его, как бы он хотел назвать младенца, и отец написал на дощечке — „Иоанн имя ему“. Лука не пояснил в этом месте, почему нужно было обращаться к Захарии знаками, ведь, по его же Евангелию, Захария не оглох, а только лишился речи?

Как только имя было написано, „разрешились уста его и язык его“, и он „стал говорить, благословляя Бога“. На всю округу напал страх, „и рассказывали обо всем этом по всей нагорной стране Иудейской“. На этом история еще не закончилась, Захария тоже „исполнился Святого Духа“ и начал пророчествовать. Пока отец пророчествовал, „младенец возрастал и укреплялся духом и был в пустынях до дня явления своего Израилю“. Почему Иоанну пришлось покинуть отчий дом, и „укрепляться духом“ в пустынях, а не в обычной религиозной школе, как это было повсеместно принято в Израиле, тем более в священнической среде, Лука не поясняет. В пустынях — и точка.

Пока Иоанн „возрастал в пустынях“, Мария вернулась в родные края и, видимо, вышла замуж за праведного Иосифа, так как в следующей главе Лука рассказывает о том, как почтенная семья вместе со всем народом отправилась в Вифлеем^[40], в город Давидов „записываться“. Все дело в том, что „в те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле“. Лука точно указывает, о какой переписи идет речь — „эта перепись была первая в правление Квириния Сириею“. По этой-то причине „и пошли все записываться каждый в свой город“. По той же причине Иосиф со своей беременной женой и оказался в городе, расположенном к югу от Иерусалима, в доброй сотне километров от их родного Назарета. „Когда же они были там, наступило время родить Ей и родила Сына Своего первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице“. Дело было в конце декабря, но несмотря на это никто не сжалился над несчастной женщиной, и пришлось ей рожать ребенка в хлеву.

В отличие от Матфея, Лука ничего не знает о кознях царя Ирода и „избиении младенцев“, нет ни слова о бегстве святого семейства в Египет, не упоминает он также о поклонении волхвов. Зато подробно рассказывает о поклонении младенцу пастухов. Были де в той стране на поле пастухи, „которые содержали ночную стражу у стада своего“. Явился им ангел и сообщил, что „ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь“. Сообщил он пастухам и знак, по которому можно найти святое семейство: „вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях“. Пастухам не понадобилась „путеводная звезда“ — в отличие от умудренных волхвов они безошибочно отыскали среди десятков пещер, разбросанных в окрестностях Вифлеема ту единственную, в которой был „Младенец“. Им вполне хватило указания ангела о том, что младенец лежал в пеленах в яслях. Ай да пастухи!

В полном соответствии с иудейским законом, „по прошествии восьми дней“ родители совершили обряд обрезания сына и нарекли ему имя Иисус, а затем „по закону Моисееву, принесли Его в Иерусалим, чтобы представить пред Господа, как предписано в законе Господнем, чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна, был посвящен Господу“. В храме Иисуса встретил благочестивый Симеон-„богоприимец“, на котором, естественно, тоже был Дух Святой. К удивлению родителей Симеон произнес благословение над младенцем, в котором предрек его мессианскую роль. Почему родители удивились, непонятно — ведь Иосиф и Мария уже были уведомлены об этом неоднократно и ангелами, и пастухами, и даже родственницей Елисаветой… При этом присутствовала никому, кроме Луки, неизвестная пророчица Анна, „дочь Фануилова, от колена Асирова, достигшая глубокой старости, проживши с мужем от девства своего семь лет. Вдова лет восьмидесяти четырех, которая не отходила от храма, постом и молитвою служа Богу день и ночь“. Естественно, и эта пророчествующая вдова не только восславила Господа, но и, в свою очередь, предрекла младенцу великое будущее. После всего этого семья возвратилась в свой родной город Назарет.