— Замечательно.

За прилавком ювелирного магазина «Л.Краун» стоял молодой продавец. На него произвело впечатление, когда Моуди многозначительно сказал ему, что он из страховой компании и хотел бы узнать о потерянном браслете. Он с готовностью просмотрел книгу учета.

— Вот здесь, сэр. Миссис Грант купила браслет двадцать восьмого января. Это был образец новой модели из нашего демонстрационного зала. Витое золото с серебром, создающим впечатление бриллиантов. Очень красивый. Он стоит полторы тысячи долларов. Я не понимаю, почему она предъявила нам претензию. Мы дали ей новый вместо утерянного. Она пришла на следующее утро очень расстроенная. Она была в полной уверенности, что он соскочил у нее с руки вскоре после того, как она его купила.

— Почему она была в этом уверена?

— Потому что, как она сказала, еще до того, как она его потеряла, он уже соскальзывал у нее с руки за столом в офисе. Честно говоря, сэр, у него действительно был новый замок, очень надежный, но лишь в том случае, когда вы не торопитесь и как следует его застегнете.

— У вас сохранились сведения о продаже?

— Конечно, но мы все же решили заменить его, сэр. Миссис Грант — наша постоянная клиентка.

— У вас случайно не осталось фотографии или такого же браслета?

— У нас есть и то и другое. С января мы изготовили несколько десятков таких браслетов.

— Все одинаковые? Они чем-нибудь отличаются от того?

— Замком, сэр. После случая с миссис Грант мы поменяли его на остальных браслетах. Нам не нужны лишние неприятности. — Он достал из-под прилавка блокнот. — Изначально на браслете стоял вот такой замок… а те, что у нас сейчас, закрываются вот так и имеют предохранительную защелку.

С копией чека о продаже от 28 января, с цветной фотографией браслета, с подписью продавца и печатью магазина на эскизе застежки Сара и Моуди вернулись в офис бюро путешествий. Сантини ждала их со светящимися от любопытства глазами. Она с готовностью набрала номер телефона Энни Вебстер и протянула трубку Моуди.

— Миссис Вебстер, — начал он, — в ту ночь, когда вы были с Карен Грант в ньюаркском аэропорту, она ничего не говорила вам о потерянном браслете?

— Да, да. Я уже говорила вам, что Карен везла нас с клиенткой в Нью-Йорк. И вдруг она сказала: «Проклятье, я его опять потеряла». Затем она повернулась ко мне, очень расстроенная, и спросила, не видела ли я на ней браслет в аэропорту.

— А вы видели?

Вебстер в нерешительности помолчала.

— Я немножко соврала. На самом деле я видела, что он был на ней в зале ожидания, но, помня то, что с ней было, когда она решила, что потеряла его в офисе… Я не хотела, чтобы она устроила скандал в присутствии клиентки. И я с уверенностью сказала ей, что в аэропорту его на ней не было, что, видимо, он где-то под столом в офисе. Однако, я в тот вечер позвонила в аэропорт, чтобы узнать, не был ли он кем-нибудь там найден. Но все утряслось. Ювелир дал ей взамен другой.

«Господи, Боже мой», — думала Сара.

— Вы бы узнали этот браслет, миссис Вебстер? — спросил Моуди.

— Конечно. Она показывала его и мне и Конни, говоря при этом, что это совершенно новый дизайн.

Сантини энергично закивала головой.

— Миссис Вебстер, я скоро еще позвоню вам. Вы нам очень помогли. — «Сами того не желая», — подумал Моуди, кладя трубку.

«Остается выяснить последнее, и все станет на свои места. Прошу тебя, Господи», — мысленно молила Сара, набирая номер офиса окружного прокурора. Ее соединили с прокурором, и она объяснила свою просьбу.

— Я подожду у телефона. — В ожидании ответа она сказала Моуди:

— Они проверяют вещественные доказательства по делу.

Десять минут прошло в молчаливом ожидании, затем Моуди увидел, как лицо Сары просияло, словно бы глянувшее из-за туч солнце, и вслед за этим из ее глаз полились слезы.

— Витое золото с серебром, — проговорила она. Благодарю вас. Мне необходимо встретиться с вами завтра же утром. Судья Армон будет у себя в кабинете?

В четверг утром, увидев, что Конни Сантини нет на рабочем месте, Карен Грант очень разозлилась. «Все-таки я ее уволю», — подумала она, включая свет и прослушивая записи телефонных звонков. Один из них оказался от Сантини. У нее было какое-то срочное дело, и она должна была прийти позже. «Что вообще у нее может быть срочного?» — думала Карен, открывая свой стол и доставая черновик заявления, которое она собиралась сделать на судебном заседании по вынесению приговора Лори Кеньон. Оно начиналось со слов: «Элан Грант был замечательным мужем».

«Знала бы Карен, где я сейчас нахожусь», — думала Конни Сантини, сидя вместе с Энни Вебстер в маленькой приемной возле кабинета прокурора. Сара Кеньон и мистер Моуди разговаривали с прокурором. Конни с восторгом наблюдала за всеобщей деловитостью. То и дело раздавались телефонные звонки. Мимо сновали молодые адвокаты с кипами бумаг. Женщина-адвокат, оглянувшись, кинула через плечо:

— Возьмите трубку. Мне сейчас некогда. Я иду на заседание суда.

Сара Кеньон открыла дверь и позвала их.

— Зайдите, пожалуйста. Прокурор хочет с вами поговорить.

После того, как их представили прокурору Ливайну, Энни Вебстер взглянула на его стол и увидела знакомый ей предмет в надписанном пластиковом пакетике.

— Боже мой! Это же браслет Карен, — воскликнула она. — Где вы его нашли?

Через час прокурор Ливайн и Сара были уже в кабинете судьи Армона.

— Ваша честь, — обратился к нему Ливайн. — Даже не знаю, с чего начать, но мы с Сарой Кеньон просим вас отложить вынесение приговора Лори Кеньон на две недели.

Судья удивленно поднял брови.

— Почему?

— Господин судья, в моей практике такого еще не бывало, особенно после того, как обвиняемый признал себя виновным. У нас появились основания сомневаться, совершила ли Лори Кеньон это убийство. Как вам известно, мисс Кеньон заявила, что не помнит, как она совершила это преступление, и призналась лишь на основании судебного расследования. Сейчас у нас появились доказательства, ставящие под сомнение ее причастность к убийству.

Сара молча слушала, как прокурор рассказывал судье о браслете, о показаниях ювелира, о заправке горючим на клинтонской бензоколонке и затем предъявил ему письменные показания Энни Вебстер и Конни Сантини.

Минуты три они молча сидели в ожидании, пока судья Армон читал показания и изучал квитанции. Закончив, он произнес, качая головой:

— За двадцать лет, что я сижу на этом месте, я еще ни разу не сталкивался ни с чем подобным. Разумеется, при данных обстоятельствах я отложу вынесение приговора.

Он с сочувствием посмотрел на Сару, которая сидела, вцепившись руками в подлокотники кресла, ее лицо выражало целую гамму эмоций.

Сара пыталась говорить ровным голосом.

— Господин судья, с одной стороны, я безумно рада, а с другой стороны — я в отчаянии, что позволила ей признать себя виновной.

— Не казните себя, Сара, — ответил судья Армон. — Мы все понимаем, что вы сделали все возможное для ее защиты.

Прокурор встал.

— До вынесения приговора я собирался побеседовать с миссис Грант о заявлении, которое она хотела сделать в суде. Вместо этого, я думаю, мне стоит поговорить с ней о том, как умер ее муж.

— Как это приговор не будет вынесен в понедельник? — возмущенно спросила Карен. — Что за проблема? Мистер Ливайн, мне кажется, вы должны понимать, какое это для меня тяжелое испытание. Я не хочу вновь видеть эту девушку. Меня угнетает даже подготовка заявления, с которым я собираюсь выступить перед судьей.

— Возникли кое-какие юридические формальности, — успокаивал ее Ливайн. — Может быть, вы бы подъехали завтра около десяти. Я бы хотел все это с вами обсудить.

Конни Сантини приехала в офис в два часа дня, уже предчувствуя, как набросится на нее Карен Грант. Прокурор предупредил, чтобы она ничего не говорила Карен об их встрече. Однако Карен была слишком занята и ни о чем не спрашивала секретаршу.