Глядя на фальшивый огонь, пламенеющий в фальшивом камине этой фальшивой квартиры, Хитер вспоминала всю цепочку событий, которые привели ее сюда.

Сначала — звонок по платному номеру для записи на передачу «Самый лучший». Автоответчик спросил о ее профессии, возрасте и семейном положении. Потом последовал вопрос: зачем она хочет участвовать в игре — ради славы, жизненного опыта или денег? Поколебавшись несколько мгновений между первым и вторым вариантом, она все-таки нажала клавишу «два». Голосовой сервер присвоил ей идентификационный номер и сообщил место и время проведения встречи с кандидатами. Две недели спустя она приехала на кастинг.

Несмотря на то что она приехала на час раньше назначенного времени, у входа уже собралась толпа в три тысячи человек.

После шести часов, проведенных на ногах под палящим солнцем, в очереди, которая толкалась и сыпала оскорблениями, среди людей, пытавшихся обескуражить конкурентов, рассуждая о трудностях предстоящих испытаний, она наконец вошла в огромный прохладный холл. Там ее ожидала еще одна очередь, совершенно невыносимая из-за криков, эхом раскатывающихся по помещению, и тошнотворного запаха пота, смешанного с ароматами дешевых духов. В глубине холла она увидела большую стеклянную дверь, перед которой за необъятным столом сидели пять девушек.

Подошла ее очередь, она показала свой идентификационный номер, удостоверение личности и фотографии. Ей дали составленный в трех экземплярах контракт на ее имя, который она подписала даже не читая. Высокая блондинка за столом объяснила ей, что она обязалась ничего не рассказывать о кастинге в течение одного года и что ее лицо отныне может использоваться в любом виде без финансовой компенсации.

— Хорошо. Я могу войти?

— Нет, мисс, сначала завизируйте каждую страницу контракта.

В комнате за стеклянной дверью ее ожидала очередная толпа. Каждые пять минут две молодые женщины с пышными формами пропускали кандидатов группами по двадцать человек, как в Диснейленде. В третьей комнате женщина с суровым лицом проверила ее контракт и предложила ей заполнить анкету. Указав свое семейное положение, Хитер должна была еще написать, сколько времени длились ее самые стабильные отношения, когда произошел последний разрыв, кто принял решение расстаться, насколько далеко заходили заигрывания, встречалась ли она с несколькими представителями противоположного пола одновременно, является ли она завсегдатаем ночных клубов, а также упомянуть о любимой телевизионной передаче, кумире среди актеров или актрис, религиозных убеждениях, музыкальных предпочтениях, политических взглядах, человеке, которым она больше всего восхищается, и даже о любимой мелодии для мобильного телефона. Закончив, Хитер встала и прошла в коридор. Тут открылась какая-то дверь, и молодая женщина крикнула:

— Следующий!

Хитер поспешила на голос и очутилась прямо перед камерой. Ее попросили представиться, и собеседование началось: ее побуждения, ее семья, отношения с юношами. Были ли у нее гомосексуальные связи? Чувствует ли она себя способной выражать возможные эмоциональные порывы перед камерой? Если да, то до какой степени?

— Большое спасибо, мисс, вы можете идти!

И больше ничего. Целый месяц. Потом телефонный звонок. Она прошла во второй тур кастинга. Неделю спустя она приехала в некое место, которое должна была хранить в тайне, имея при себе девственно чистую справку из полиции и отрицательные результаты анализа на ВИЧ. Новый контракт, новые анкеты. И новая телевизионная проба. Еще более личные, более нескромные вопросы. Придумать историю. Рассказать что-нибудь важное. Рассмешить. Подождать в коридоре. Встретиться с психологом. Рассказать о своих побуждениях, о жизни в коллективе. Еще подождать, потом предстать перед жюри. Ответить на другие вопросы, спеть, станцевать, соблазнить.

Уйти.

После того как она вышла из комнаты, один из сотрудников, проводивших кастинг, догнал ее и серьезно сказал:

— Послушай, Хитер, мне не следовало бы тебе говорить, но, к сожалению, на этом твои приключения заканчиваются. Жюри решило не пропускать тебя на последний тур.

Она разрыдалась. Он обнял ее.

— Знаешь, это не твоя вина. Они ищут определенные типажи. А кроме того, они считают, что ты подделала удостоверение личности, чтобы скрыть свой возраст.

Она предпочла не отвечать. Молодой человек огляделся и доверительно, как бы вскользь произнес:

— Я могу кое-что для тебя сделать.

— Да?

— Это еще не точно, но студия работает над концепцией другой передачи.

— Что за передача?

— Это передача для трансляции в Интернете, гораздо более короткая и с меньшим количеством игроков. Преимущество Интернета состоит в том, что правила будут намного более гибкими. Участники смогут говорить и делать все, что захотят, даже обсуждать политику без всякой цензуры. Может, эта программа будет и не такой значительной, как «Самый лучший», но, думаю, ее популярность у зрителей будет не меньшей.

Перед ней мелькнул луч надежды. Кажется, этот проект гораздо лучше отвечает особенностям ее личности.

— Мне не нужно было говорить с тобой обо всем этом.

Сейчас молодой человек уже жалел о своей откровенности и собирался уходить, но она схватила его за рукав.

— Нет, подождите. Вы хотели мне что-то сказать.

Немного поколебавшись, он наконец ответил:

— Если передача выйдет, то я буду ее режиссером. И я считаю, что ты достойна того, чтобы в ней участвовать.

— О, спасибо, спасибо, спасибо!

— Подожди, еще ничего не решено. Не обольщайся. Я поддержу твою кандидатуру, но решение принимаю не только я. И вообще, мне следовало бы молчать. Послушай, Хитер, ты не должна никому говорить о том, что я тебе сказал: ни родителям, ни даже лучшей подруге. В этом городе такие вещи узнаются очень быстро. Ты единственный человек, с которым я разговаривал на эту тему, и если что-нибудь станет известно, то твой телефон точно не зазвонит. Ты должна поклясться, что ничего никому не скажешь.

— Ладно, я клянусь, что никогда никому ничего не скажу, даже своим мягким игрушкам.