Лично т. Суслов работает мало. Со времени организации бюро ЦК ВКП(б) около половины времени он провел в Москве, в несколько уездов выезжал на 102 дня, днем в рабочее время можно часто застать его за чтением художественной литературы, вечерами (за исключением редких случаев, когда нет съездов или совещаний) на службе бывает редко".
Подобные рапорты шли к Берии весной - летом 1953 года почти из всех республик. Когда же письменных данных ему было мало, он отправлял на места своих помощников с заданием проверить работу партийных и советских органов. В апреле 1953 года с подобным заданием в Литву выехал начальник 4-го управления МВД СССР Сазыкин.
Между тем стремление Берии диктовать партии свои правила не могло не вызвать у его ближайших соратников по кремлевскому руководству обоснованной тревоги. Кстати, подобная же тревога возникнет у членов Президиума ЦК и в 1957 году в связи с действиями маршала Г. Жукова в армии. Поэтому в недрах кремлевского руководства начал постепенно зреть заговор против столь активного министра внутренних дел. Берия же ни о чем не догадывался, считая свои действия вполне законными и обоснованными. Эта беспечность дорого ему обошлась.
15 июня 1953 года по решению Президиума ЦК и Совета Министров СССР Берия был откомандирован в Восточный Берлин, где в это время начались антиправительственные выступления. Ни о чем не подозревая, он соглашается на целых 10 дней покинуть Москву. 25 июня Берия возвращается обратно, а 26 июня во время очередного заседания Президиума ЦК в Кремле его арестовывают. Наиболее активную роль в этом аресте играл маршал Г. Жуков, человек, которого через четыре года после этого самого объявят бонапартистом и снимут с поста министра обороны.
Как указывает официальная советская историография, следствие над Л. Берией и его шестью соратниками по МВД длилось полгода. С 18 по 23 декабря 1953 года в Москве, в Кремле, в зале заседаний Президиума ЦК КПСС, проходил закрытый суд над Берией. В своих ответах судьям бывший министр внутренних дел СССР заявил: "Я должен заявить суду, что врагом народа я не был и не могу быть... Я категорически отрицаю, что все мои действия были направлены к захвату власти. Я скажу так, что особой скромностью я не отличался - это факт. Я действительно влезал в другие отрасли работы, не имеющие ко мне никакого отношения, это тоже верно... то, что я старался себя популяризировать - это было. Что касается моих бонапартистских вывихов, то это неверно...
Прошу вас при вынесении приговора тщательно проанализировать мои действия, не рассматривать меня как контрреволюционера, а применить ко мне те статьи Уголовного кодекса, которые я действительно заслуживаю".
Но Берия напрасно надеялся на снисхождение со стороны своих бывших соратников. Руки всех кремлевских руководителей, судивших его, были обагрены кровью тысяч безвинных жертв не меньше, чем у Берии, но именно Берия должен был стать тем человеком, на которого кремлевское руководство могло списать все свои грехи. Отныне имя Лаврентия Берии должно стать нарицательным, стать символом всего ужасного, что произошло в советской истории.
Между тем Л. Берия стал третьим министром внутренних дел СССР, расстрелянным тем режимом, которому он верой и правдой служил. Причем в отличие от Ягоды и Ежова Берия был наиболее талантливым и одаренным руководителем репрессивной машины, созданной в огромной советской империи Сталиным. Не случайно именно Лаврентий Берия 18 лет оставался рядом со Сталиным, и, хотя последний перед смертью явно утратил доверие к своему земляку, Берия все же сумел пережить своего грозного хозяина и даже вновь подняться к вершинам власти.
Как только в июне 1953 года на руках Берии защелкнулись наручники, кресло министра внутренних дел Союза вновь занял Сергей Круглов. И это несмотря на то, что Круглов работал под началом государственного преступника Л. Берии с ноября 1938 года и должен был волей-неволей попасть под подозрение кремлевских руководителей. Однако в тот период режим решал для себя минимальную задачу: ликвидировать опасного претендента на власть Берию и его самых близких соратников из МВД. С. Круглов в этот список тогда не попал и, заняв кресло министра, должен был стабилизировать обстановку в МВД, где в среде ветеранов министерства возникли уже панические настроения в связи с арестом Берии и ожидаемой всеми массовой чисткой. Однако с широкомасштабной реорганизацией МВД кремлевское руководство тогда решило повременить, ограничившись пока выпуском в свет очередных постановлений ЦК с призывами об улучшении работы, искоренении бюрократизма и усилении бдительности. Лишь в марте 1954 года, в очередной раз за советскую историю, органы госбезопасности вывели из системы МВД. Был образован Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР, и председателем его назначен кадровый чекист Иван Серов, свояк набиравшего силу и власть Никиты Хрущева. Министром внутренних дел СССР продолжал оставаться Сергей Круглов.
Реорганизация МВД и КГБ в 1954 году оказалась весьма значительной. Отныне два могучих некогда ведомства имели право вести только следствие: МВД - по уголовным делам, КГБ - по делам государственной безопасности. Внутренняя прокуратура обоих ведомств была ликвидирована. Более того, в союзной прокуратуре появился отдел, контролирующий деятельность МВД и КГБ. Все "особые совещания", обладающие ранее правами внесудебной расправы, отменялись.
Если в лице И. Серова Н. Хрущев имел своего человека в КГБ, то в МВД не было столь прочного тыла. Отношения с С. Кругловым у него явно не ладились, но предпринять в 1954 году смещение неугодного министра Хрущев так и не решился. Единственное, на что он пошел осенью 54-го, это вернул из лагеря старого большевика А. Снегова, ввел его в коллегию МВД и назначил заместителем начальника Политотдела ГУЛАГа.
3 февраля 1955 года наряду с союзным МВД было образовано и МВД РСФСР. Министром нового ведомства стал уже знакомый нам по предыдущему повествованию Николай Стаханов, который в марте 1953 года, еще в бытность министром внутренних дел Л. Берии, был назначен начальником Главного управления милиции и введен в коллегию МВД, а в 1954-м стал первым заместителем С. Круглова.