Смерть настигла Эдмонда Кеосаяна 19 апреля 1994 года, когда ему было всего 57 лет. Как констатировали врачи, он очень много курил, и у него начался рак горла. Хотя не меньшее значение в столь преждевременной смерти сыграл и тот обширный инфаркт, который Кеосаян пережил в начале 80-х.
Борис Сичкин после "Неуловимых..." снялся еще в целом ряде картин, однако в конце 1973 года попал в серьезный переплет. Тогда в Министерстве культуры СССР началась очередная кампания по выявлению артистов, дающих "левые" концерты. Под эту кампанию и попал Сичкин. Сотрудники московского ОБХСС собрали компромат на режиссера Эдуарда Смольного, который устраивал гастроли Сичкина в Тамбовской области. Как только этот компромат появился в тамбовской прокуратуре, Сичкина срочно вызвали туда. Произошло это 12 декабря, когда актер снимался в комедии "Неисправимый лгун". Далее послушаем самого актера:
"Первые вопросы следователя не имели к делу никакого отношения. Был ли я на фронте, имею ли награды? Он прекрасно знал, что я был на фронте четыре года, имел восемь правительственных наград, жену и сына (сын Емельян родился в августе 1954 года. - Ф. Р.).
Потом он привел в кабинет старушенцию, которая, как оказалось, посвятила всю свою жизнь делу уничтожения работников культуры. Она была каким-то ревизором и сказала так: "Я ведь на спектакль и на кинофильмы не смотрю как на художественную ценность. Я выискиваю финансовые нарушения и передаю их в суд. Я посадила многих..."
Следом появился местный прокурор, и я быстро оказался в КПЗ - камере предварительного заключения.
Майор, начальник КПЗ, приказал мне раздеться догола. Во время обыска у меня обнаружили зубную щетку, зубную пасту и расческу. Майор бросил их в мусорный ящик: "Это больше не понадобится!" Потом при подчиненных хамил и издевался: "Как это ты в кино пел?.. Я не плачу, я никогда не плачу? Это ты в кино не плакал, а здесь у нас будешь плакать!"
Следствие по этому делу длилось год и восемь дней, и все это время Сичкин содержался в тюрьме. Все это время трепали нервы и его родственникам: жена попала в больницу, сына отчислили из консерватории. 27 декабря 1974 года Сичкина выпустили на свободу, однако его мытарства на этом не прекратились: он попал в разряд запрещенных артистов, и работы было крайне мало. Его фамилию даже стерли из титров всех фильмов, где он снимался (в том числе и из "Неуловимых..."). Наконец в 1979 году Сичкин вместе с семьей принял решение уехать из СССР. В последний день перед отъездом в его квартире в Каретном ряду побывали многие известные люди: спортсмены, артисты, режиссеры (среди них был и Эдмонд Кеосаян). В своем последнем слове Сичкин, как всегда, схохмил: "Друзья! Я уезжаю в Штаты! Еду туда строить коммунизм. Но прошу никому об этом ни слова, иначе меня туда не пустит госдепартамент..."
А вот еще одна хохма Сичкина, которая помогла его теще, которая осталась в Москве, поменять свою квартиру. Дело было так.
Когда теща задумала покинуть свою обитель, председатель жилкооператива уперся и ни в какую не хотел подписывать ей соответствующие бумаги. Про это вскоре узнал Сичкин. Тут же после этого председателю из Америки пришла телеграмма: "Дорогой друг! То, что ты мне поручил, я выполнил. Сообщи, кому и куда передать причитающееся тебе. Твой Борис". Естественно, что про эту телеграмму сразу стало известно в КГБ. Председателя вызвали на Лубянку. Сколько страхов он там натерпелся, объясняя, что это его не касается, известно лишь ему одному. Однако, видимо, поверили. Но Сичкин и не думал оставлять его в покое. Вскоре из Америки пришла новая депеша, еще покруче прежней. Чувствуя, что этому не будет конца, председатель счел за благо удовлетворить просьбу тещи Сичкина, и она благополучно уехала по другому адресу.
Между тем первое время семье Сичкиных в Америке было нелегко: работы практически никакой. Однако затем артисту помог его же коллега - Олег Видов, который приехал в США гораздо позже его, но быстро сумел там адаптироваться. Сичкин тогда сидел без работы, а Видову предложили роль Брежнева в фильме "Последние дни". Видов нашел в себе смелость отказаться от этой роли и посоветовал режиссеру отдать ее Сичкину (это было в 1989 году). После этого Сичкина в Голливуде заметили и другие режиссеры. Последней его ролью был все тот же Брежнев в фильме Оливера Стоуна "Никсон" (1996). В середине 90-х Б. Сичкин получил право беспрепятственно приезжать на родину.
В 1981 году вынужден был уехать из страны еще один герой "Неуловимых..." - Савелий Крамаров. Но до этого он успел познать на родине такую славу, которая даже не снилась большинству его коллег по искусству. Причем полюбил его народ именно после эпизодической роли Терехова в "Неуловимых..." По его же словам:
"С "Неуловимыми мстителями" вышла очень странная история. Параллельно с этим фильмом я снимался еще в одном фильме, у Данелии в "Тридцать три". Но эта картина не прошла. Не то чтобы не прошла - сделали очень мало копий, считая ее идеологически неустойчивой. Копий было столько, чтобы просто оправдать затраты на фильм. А "Неуловимые мстители" я делал между прочим... Но никогда не угадаешь, что та или иная картина принесет тебе. Та картина, в которую я вкладывал себя целиком, пошла малым тиражом, а "Неуловимые мстители", в которых я появился всего четыре раза и сказал фразу: "А вдоль дороги мертвые с косами стоят и тишина!", дали мне большой успех и много денег. Денег не за сам фильм - там я получил просто копейки. Я сразу стал популярным, много ездил по концертам и зарабатывал деньги".
А вот другому героя "Неуловимых..." - Владимиру Трещалову (Сидор Лютый) - повезло куда меньше. В начале 70-х он неудачно пошутил с тогдашним начальником актерского отдела "Мосфильма", и его выгнали из кинематографа. Трещалов подался в водители троллейбуса (работал в 5-м парке и водил троллейбус по Комсомольскому проспекту - возил Наталью Фатееву от метро до дома). Так продолжалось несколько лет, пока Трещалов не устроился в первый областной Театр комедии. В конце 80-х стал вновь сниматься в кино, в эпизодических ролях (например, вор Мухтар в боевике "Криминальный квартет"). Сейчас живет в Москве вместе с женой Аллой и сыном Сергеем, который учится в Ставропольском юридическом институте МВД России (филиал московского).