Он улыбнулся шире, обнажив белоснежные зубы.

– Бейсингер, я мужчина из плоти и крови, любующийся красивой женщиной. Если вам чудится нечто большее, то тем самым вы только подтверждаете мои подозрения.

– Что это значит? – гневно вскинула голову Делия.

– Разве не все женщины одинаковы? – насмешливо спросил он. – Особенно постоянно окруженные мужчинами. Догадываюсь, что мысль о семейной жизни и нескольких детях, цепляющихся за вашу юбку, вызывает у вас отвращение. Вы зарабатываете хорошие деньги, можете иметь столько любовников, сколько захотите. Кое-кого из мужчин возбуждает связь с деловой женщиной, но я не из их числа.

Представив себе, чем может закончиться этот разговор, Делия сжалась.

– Я не собираюсь обсуждать с вами эту тему, мистер Уолтмен. Вы неисправимы. Думаю, будет лучше, если вы уйдете.

Понимая, что теряет шанс получить выгодное дело, но не желая выслушивать оскорбления, Делия подошла к двери, открыла ее и с изумлением увидела притихшего в приемной Майка.

Однако не успела она вымолвить хоть слово, как дверь снова плотно закрылась, и сделала это рука куда более уверенная и сильная, чем ее собственная. Делия в ярости обернулась.

– Какого черта вы себе позволяете?

– Доказываю вам свою правоту, – пробормотал Барри. В ту же секунду одна рука обхватила ее спину, другая – затылок, и Делия оказалась прижатой к сильному телу мужчины. Губы Уолтмена в мгновение ока нашли ее рот.

Делию так ошеломило внезапное нападение, что на несколько секунд она оцепенела и позволила себя целовать, хотя это было чистейшим безумием. Когда же наконец пришла в себя, начала вырываться, молотить кулачками в твердокаменную грудь и по плечам, ее привело в смятение пламя желания, горевшее в черных глазах Уолтмена. Но еще больше напугала проснувшаяся собственная чувственность – пылкая и неукротимая.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он отпустил Делию.

– Прекрасно, Бейсингер, – насмешливо изогнул губы Уолтмен. – Вы не слишком торопились оттолкнуть меня.

Делия бросила на него осуждающий взгляд, хотя, если говорить честно, себя она должна была порицать гораздо сильнее.

– Вы наглец!

– А вы невероятно красивы, когда сердитесь… И полностью предсказуемы.

Делия дрожала от гнева, злясь и на Уолтмена, и на себя.

– Вы глубоко заблуждаетесь, сэр. Вы и представления обо мне не имеете. И знаете что? Мне жаль Майка. Его отец – морально разложившийся тип!

В ответ на резкость мужчина угрожающе улыбнулся.

– А теперь запомните, – предупредил он со стальным блеском в глазах. – Я не хочу, чтобы моему сыну вынесли приговор, даже самый мягкий.

Она посмотрела на Уолтмена с холодным презрением.

– Это будет возможно только в том случае, если ваш сын невиновен.

– Именно это вам и предстоит доказать суду. Делайте работу, за которую вам платят! – Барри открыл дверь и велел сыну войти.

Майк посматривал на отца с тревогой; видимо, слышал весь разговор. – До встречи, Майк, – проворчал Барри Уолтмен, выходя из кабинета.

Пока Делия собиралась с мыслями, заговорил молодой человек.

– Похоже, отец здорово рассердился.

– Это неважно, Майк. – Ее тон был мягким и дружелюбным, глаза светились теплотой. Делия снова владела собой. – Садись. Нам нужно о многом поговорить.

Делия отчаянно надеялась, что больше никогда не увидит Уолтмена-старшего, посмевшего лезть к ней с поцелуями. Но куда сильнее она злилась на себя – за то, что поддалась ему и своим чувствам. Она не могла избавиться от мыслей о нем.

Барри казался ей невыразимо притягательным. Как жаль, что он терпеть не может деловых женщин! В него она могла бы влюбиться. Он был первым, кому удалось разжечь жар в ее крови.

К несчастью, – во всяком случае, так казалось Делии – Уолтмен не собирался оставлять ее в покое. Он явился на предварительное слушание, а потом вместе с сыном пришел к ней в офис.

Когда они вошли в кабинет, Делия затрепетала, однако решительно выпрямилась, откашлялась и сухо заявила:

– Думаю, в этом деле Майку нет нужды в вашей опеке, мистер Уолтмен.

Сегодня на Делии была темно-розовая юбка и в тон ей шелковая блузка. Казалось, этот наряд находится в вопиющем противоречии с цветом ее волос, но Делия выглядела еще более женственно, чем обычно. Золотисто-каштановые пряди стянуты в узел на затылке и закреплены большой розовой с золотом заколкой, уши украшают золотые серьги.

Если бы она ожидала прихода Барри, то надела бы не только строгий темный костюм, но и очки в черепаховой оправе! Все, что угодно, лишь бы придать себе более степенный вид. Впрочем, в глубине души она знала, что это бесполезно.

Черные глаза Барри Уолтмена привычно окинули ее с головы до ног, возбудив в Делии целую гамму чувств. Просто поразительно, как ее тело реагирует на этого человека! Неужели она не может справиться с собой?

– Я уверен, что мое присутствие необходимо. – Он воинственно посмотрел ей в глаза. – И буду продолжать приходить, пока не удостоверюсь, что вашей квалификации и опыта достаточно для защиты моего сына.

Его тон был таким дерзким и вызывающим, что у Делии побежали по спине мурашки. Романтического настроения как не бывало. Она с еще большей решимостью бросилась в бой.

– Не хотите ли поговорить с моими партнерами? Они с величайшей охотой поручатся за меня. И объяснят, что дилетантам вроде вас нечего соваться в наши дела.

Майк стоял за спиной отца, переминаясь с ноги на ногу и чувствуя себя крайне неловко. Делии было жаль юношу, попавшего под перекрестный огонь. Его папаше не следовало вмешиваться.

– Думаю, это ни к чему, – спокойно ответил Барри Уолтмен. – Сын, выйди, пожалуйста. Нам нужно поговорить наедине.

Майк с опаской посмотрел на отца, потом перевел взгляд на своего адвоката, словно спрашивая, как поступить. Делия не видела причин для его ухода. Барри не мог сказать ей ничего такого, что не было бы предназначено для ушей сына. Однако этот человек не уйдет, пока не выговорится. Поэтому она кивнула и ободряюще улыбнулась юноше. Тот вышел из кабинета.

Она продолжала стоять, вскинув подбородок и упираясь ладонями в столешницу. Сегодня утром на Барри были голубая рубашка, галстук и костюм цвета морской волны, подчеркивавший его рост и ширину плеч. Он выглядел ничуть не менее сексуально, чем прежде, и у Делии тут же пересохло во рту.

– Майк говорил вам, что уже попадал в переделку? – отрывисто спросил Барри.

Она с трудом отвела взгляд.

– Честно говоря, нет. Но сегодня он здесь, и мы можем продолжить…

– Он бы ничего вам не сказал, – резко прервал Уолтмен, и Делия поняла, насколько он разочарован сыном.

– Не согласна! – быстро заявила она. – Мы нашли с Майком общий язык. Он прекрасно понимает, как важно, чтобы я знала о нем все. Уверена, этот юноша ничего не будет от меня скрывать. Вам бы следовало больше доверять своему сыну.

– Да, кажется, вы пришлись мальчику по душе, – ворчливо признал Барри.

– Это самое главное, – согласилась польщенная Делия. – Но, думаю, не стоит вам повсюду сопровождать сына – этим вы унижаете его. Почему вы не хотите дать ему немного свободы?

– Он что, жаловался? – сузил глаза отец. Делия молча покачала головой.

– Значит, вы считаете, что имеете право указывать мне? – Уолтмен угрожающе шагнул к столу.

– Конечно нет, – с опаской ответила Делия. – Мне просто кажется, что…

– Будьте добры держать свое мнение при себе! – прорычал он. – Как я… – В этот момент на столе хозяйки кабинета зазвонил телефон. Она подняла трубку, и ему волей-неволей пришлось замолчать.

Он тут же взял реванш, начав пристально рассматривать ее лицо с фарфоровой кожей и россыпью мелких веснушек, миндалевидные зеленые глаза, маленький прямой носик, крупный рот и красивой формы уши. Затем, словно этого было недостаточно, перевел взгляд на стройную шею и выступающую под тонкой тканью грудь, недвусмысленно давая понять, что шелковая блузка не является препятствием для его воображения.