Пытаясь уйти от нападения, сакербёрд предпринял усилия, чтобы отползти подальше в сторону. Но длина ожившего растения казалась бесконечной. На птицу сыпался град ударов, и все попытки уклониться от них ни к чему не привели. Некоторые удары были так сильны, что наросты на стеблях лопались, а из них во все стороны разлеталась жёлто-коричневая жидкость. Место на птице, куда попадал яд, пенилось, и появлялся отвратительный коричневый дым, Сакербёрд терпел боль молча, ибо он был нем. Медленно, запинаясь, он уползал с полуострова к берегу, уворачиваясь от ударов и уходя от захватов, волоча за собой тлеющие крылья. Но этот мрачный берег таил в себе и другие опасности. Как только длинные стебли, устав сечь птицу, скрылись под водой, из неё тотчас же показались щупальца, усеянные большими зубами. Сакербёрд уже почти добрался до берега, когда зубы вонзились в его тело. На этот раз вырваться он уже не смог: несколько щупальцев пронзило свояки зубами его тело и крылья. Силы оставили его. Он пошатнулся и упал в воду, которая, принимая его, раскрылась и превратилась в один большой рот.

Восемь испуганных человек видели все это, находясь на вершине скалы.

— Мы никогда не выберемся отсюда, — сказала самая маленькая из них — Фай и заплакала.

Морские водоросли захватили добычу, но ещё не стали её полноправными хозяевами, потому что зашевелились растения Номансланда. Зажатые между джунглями и лесом, некоторые из них, похожие на мангровое дерево, уже на протяжении многих лет бесстрашно подбирались к воде. Другие, паразиты по природе, росли на своих соседях, вытянув к воде длинные крепкие ветви, похожие на удилища.

Эти и другие обитатели ничейной территории рванулись к добыче, намереваясь отобрать её у своих морских врагов. Из-под воды взметнулись их корни, в одно мгновенье обвившие птицу. И закипела битва.

Казалось, все побережье ожило, когда двинулись в бой боевые порядки двух противоборствующих армий. Растения бешено извивались. Над морем поднялась завеса из облака брызг, делая из всего происходящего ещё более кошмарное зрелище. Из леса на поле боя уже спешили хищники, стремящиеся урвать свою долю добычи. В этой безумной, бескровной битве о птице все забыли, и её разорванное тело, уже никому не нужное, валялось в прибрежной пене.

Той встала.

— Мы должны идти сейчас, — голое её был полон решимости. — Сейчас самое время добираться к берегу.

Для семерых перепуганных людей её речь была словами обезумевшего.

— Но мы там все погибнем, — сказала Пойли.

— Нет. Как раз сейчас мы не погибнем. Они дерутся между собой и слишком заняты, чтобы обращать на нас внимание. Если мы не отправимся сразу, то потом будет слишком поздно.

Авторитет Той не был абсолютным. Никто не двинулся с места. Тогда, разозлившись, Той ударила Фай и Шри. Но главными её противниками были Вегги и Май.

— Да нас убьют, как только мы появимся там, — сказал Вегги. — По-моему, пути к спасению пет. Мы все только что видели, что произошло с таким сильным существом, как сакербёрд.

— Мы не можем просто оставаться здесь и ждать смерти, — зло ответила ему Той.

— Но мы можем остаться и подождать ещё немного, — сказала Май. — Пожалуйста, давайте подождём!

— Но ведь ничего не изменится, — Пойли приняла сторону Той. — Будет только хуже. И никто, кроме нас самих, нам не поможет.

— Нас убьют, — упрямо повторил Вегги.

В отчаянии Той обернулась к самому старшему из ребят — Грэну.

— А что ты скажешь? — спросила она. С застывшим выражением лица Грэн наблюдал за происходившим на берегу. Он повернулся к ней. и лицо его по-прежнему ничего не выражало.

— Ты ведёшь группу. Той. Те, кто хотят подчиняться тебе, — пусть делают это. Таков закон.

Той поднялась.

— Пойли, Вегги, Май и все остальные, — за мной! Мы пойдём сейчас, пока они слишком заняты собой, чтобы заметить нас. Мы должны вернуться обратно в лес!

И без промедления она перевалилась через край уступа и начала спускаться вниз. Остальные, испугавшись, что вообще останутся одни, поспешили за ней.

На поле боя стоял оглушительный гвалт. Уничтожая друг друга, растения не обращали внимания на людей, уже успевших насквозь промокнуть.

Поверхность моря бурлила от взрывов. Некоторые деревья, растущие на Номансланде и осаждаемые со всех сторон, на протяжении долгих веков уходили корнями в глубь песков не только в поисках пищи, но и в целях защиты от своих врагов. Они обнаружили уголь, добрались до серы и открыли месторождения нитрата калия. У себя внутри они очищали ископаемые и смешивали их. Полученный в результате этого процессе порох по капиллярам поднимался наверх и откладывался в особых коробочках на самых верхних ветвях. Именно последние бросали сейчас свою взрывчатку в морские водоросли, которые извивались и гибли под обстрелом.

План, предложенный Той, был непродуманным: ставка в нём делалась на везение, а не основывалась на чётком расчёте. На одной стороне полуострова водоросли и морские растения в огромном количестве выползли далеко на сушу и опутали дерево, бросающее коробочки с порохом. С помощью всей своей массы водоросли пытались с корнем вырвать дерево и утащить его, и битва здесь шла не на жизнь, а на смерть. Люди промчались мимо и исчезли в спасительных зарослях пырея.

И только теперь они заметили, что среди них нет Грэна.

А Грэн по-прежнему лежал под палящими лучами солнца, укрывшись за выступом скалы.

Ему было страшно, но страх не являлся единственной причиной того, почему он остался. Конечно, он понимал, и сказал об этом Той, насколько важно для всех подчиниться ей в сложившейся ситуация. Но вот он-то по своей натуре как раз и не был склонен к подчинению. Особенно сейчас, когда план, предложенный Той, давал так мало надежды на спасение. Кроме того, в его голове уже возникла другая мысль, хотя он и не знал, как выразить её словами.

“О, да разве можно это высказать? — обратился он к себе. — У меня даже слов на это не хватает!”

Его очень заинтересовала скала. Все другие члены группы не были склонны к умственному анализу. Упав на скалу, Грэн, единственный из всех, понял, что это — не просто каменная глыба. Это — какое-то сооружение, построенное разумными существами. Термитник! И в нём должен быть подземный, совершенно безопасный, ход на побережье.

Итак, ещё раз посмотрев, как его товарищи с трудом пробираются к берегу, Грэн рукояткой ножа постучал о скалу рядом с ним.

Ответа не последовало. И вдруг кусок скалы позади Грэна отодвинулся в сторону. Услышав слабый звук, он обернулся — из темноты на него смотрели восемь термитов.

Когда-то непримиримые враги, сейчас термиты и человек относились друг к другу почти по-родственному тепло, словно канувшие столетия сблизили их. Теперь, когда человек являлся, скорее, изгнанником, а не хозяином Земли, его отношения с термитами строились на равных.

Термиты окружили Грэна, изучая его. Он стоял спокойно, не шевелясь, а их белые тела неторопливо передвигались вокруг него. Термиты были такие же крупные, как и он, и от них исходил резкий, но не отталкивающий запах. Убедившись, что Грэн безвреден, термиты направились к краю выступа. Судя по всему, они смотрели на битву, развернувшуюся внизу. Грэн не знал, могут ли они видеть в ослепительных лучах солнца. Но уж грохот-то, доносящийся снизу, они наверняка слышали.

Грэн осторожно шагнул к открытому входу в термитник, из которого веяло прохладой м исходил незнакомый запах.

Два термита тут же двинулись наперерез и преградили ему путь. Их челюсти находились как раз на уровне его горла.

— Я хочу спуститься вниз, — сказал он. — Я не причиню никому вреда. Пропустите меня внутрь.

Один из термитов исчез в проходе, и через минуту их вернулось уже двое. Грэн отпрянул назад, у второго термита на голове был гигантский нарост.

Нарост был коричневого цвета, пористый, как губка, и похожий на пчелиные соты. Он обрамлял череп термита, уходил вниз и кольцом смыкался на его шее. Страшная ноша, казалось, совсем не беспокоила насекомое. Термит шагнул вперёд, и остальные расступились, пропуская его. Он пристально посмотрел на Грэна и отвернулся.