Андрей, шипя от боли, наклонился и, ухватив ее за руку, вытащил наружу.

- Спасибо! - девчонка поднялась на ноги, отряхнула джинсы.

- Юля Перепелкина? - он вглядывался в ее перепачканное лицо.

- Перепелкина, Перепелкина! - отмахнулась она. - Давайте я вам идти помогу...

Вдвоем они довольно быстро выбрались из подвала и успели укрыться в Дьяконовском лесу до приезда милиции, не особо торопившейся на место происшествия, когда в деле могли быть замешаны шутеры...

Андрей в последний раз окинул двор внимательным взглядом и отошел от окна. Юлька стояла в прихожей, одетая по-походному, в темных очках, бейсболке с длинным козырьком и с дорожной сумкой на плече.

- Я готова. Можем ехать.

10

Рубик, скотина, спугнул мишень! Диггер долбанный, ни себе, ни людям! Уж если сумел выследить по трубам, так и бери наверняка, чего гранаты-то кидать! Канализатор вонючий! Зря только катер из-за него гоняли!

Шустрик перекинул ногу через парапет и спрыгнул на тротуар.

- Шеф! А мне что делать? - крикнул снизу рулевой.

- Вдоль набережной ходи, туда-сюда. Если что подозрительное увидишь - радируй! Но смотри, спугнешь - яйца оторву! Прикинься плавучим рестораном и сам ничего не предпринимай!

Он отошел от парапета и остановился у разбитой "Волги", из которой его загонщики вытаскивали перепуганного водителя. Рядом, сидя на бордюре, раскачивался из стороны в сторону бледный Рубик. Из уха у него текла кровь.

- Били, что ли? - спросил Шустрик загонщиков.

- Этого? Нет, еще, - загонщик встряхнул водителя. - Да стой ты, как следует!

- А того? - Шустрик кивнул на Рубика.

- А того и бить не надо, - хохотнул загонщик. - Гранатой его контузило.

Шустрик подошел к Рубику и тихонько ткнул его носком ботинка.

- Что, бомбист, отбомбился?

Рубик поднял на него выкаченные, как у вареного судака, глаза.

- Больно, бля-я-а, - пропел он, держась за голову.

- Не будешь в трубу с гранатой лазить. Ты бы с ней еще в мусорном баке заперся!

Он вернулся к водителю.

- Ну, чего говорит?

- Уполз, говорит, а куда - не знает, - загонщик поправил на водителе галстук и душевно посоветовал: - Ты, вспомни, браток. У нас времени мало, а у тебя совсем нет.

Водитель посерел лицом.

- Ка... кажется, вдоль забора он полз, туда! - он махнул рукой. - Я думал - пьяный...

- Полз - это хорошо, - сказал Шустрик. - Полз - это не бежал. Сильно ты его зацепил?

- Да какое там! - водитель прижал руки к груди. - Чуть-чуть, вскользь, сам больше испугался! Я ж как его увидел - сразу по тормозам, а дорога мокрая, занесло...

- Тут кровь! - крикнул от забора один из загонщиков, - а дальше - дыра! Похоже, в промзону ушел!

- Быстро за ним! - скомандовал Шустрик.

- А с этим что делать? - загонщик по-прежнему держал водителя за воротник.

- Ребята, я же ничего никому... - залепетал тот. - Как бог свят!

Он торопливо закрестился на колокольню Новодевичьего монастыря.

- Да брось ты его, - Шустрик шагнул через кусты и направился к забору.

Позади раздался приглушенный всплеск.

- Бросил! - отчитался догнавший Шустрика загонщик.

Ну, что за идиоты! Шустрик покачал головой. Понаберут борцов классического стиля, одно слово - загонщик. Ни ума, ни нюха, только вид страхолюдный.

- Лезь в дыру! - приказал он. - Обшарьте с ребятами всю территорию, а я здесь побуду.

Загонщик, кроша плечами бетон, скрылся в проломе.

Уж больно просто, подумал Шустрик. Промзона хоть и большая, а толком там не спрячешься. Да и собаки...

Из-за забора послышался заливистый лай и короткая очередь "Стечкина" с глушителем.

Нет, не полезет туда наш Макс, не такой он дурак. Шустрик повернулся и быстро пошел в противоположную сторону - к берегу Сетуни, впадавшей в Москву-реку неподалеку, за мостом третьего кольца.

Он оказался прав. На топком берегу речушки обнаружился обгорелый балахон, попахивающий канализацией, пропитанная кровью тряпка и обрывки гигиенического пакета. Вероятно, тут мишень делала себе перевязку, а затем перешла реку вброд. Искать следы на том берегу - до утра провозиться можно. Да это и ни к чему, подумал Шустрик. Есть только одно место, куда он мог податься, но подойти туда нужно тихо, без своры дуболомов.

Он вернулся к мосту через Сетунь и трусцой, сберегая дыхание, побежал вверх по Мосфильмовской.

11

Нахимовский проспект был почти пуст, и Андрей немного приободрился. Он все подбавлял газку, не забывая поглядывать в зеркало. Слежки не было. Если и имелись у Светланы Юрьевны какие-то подозрения на его счет, проверить их сейчас она бы не смогла - все силы брошены в погоню за главным призом.

Андрей даже начал напевать тихонько себе под нос: "Кончилось лето, и снова мы улетаем на юг"...

- Это "Скворцы"? - насторожилась Юлька.

- Угу. Собственную песню не узнала?

- Ну, в твоем исполнении это не так просто.

Андрей улыбнулся.

- Я же не Юля Перепелкина! Так, подвываю потихоньку.

- А мне почему не разрешаешь?

- Именно поэтому. Тебя по голосу узнать легче, чем по фотографии.

Юлька насупилась.

Бедная птаха, подумал Андрей.

- Но это только в квартире,- сказал он. - Здесь-то, пожалуйста, пой!

- Я так не хочу. Я хочу для людей!

- А я кто?

- А ты медведь-акробат! Сам себе на ухо наступил! Кстати, откуда ты знаешь эту песню?

- Дочка ее любила.

- Дочка? - Юлька хлопнула ресницами. - Ты мне ничего о ней не рассказывал. Взрослая?

- Не очень. Ей было двенадцать лет, - Андрей сосредоточенно смотрел на дорогу.

- Почему было?

Андрей молчал. Как ей объяснишь, что двенадцатилетнюю девчонку растоптали фанатки Мумий-Тролля, ломившиеся к сцене в надежде заполучить хотя бы пуговицу с рубашки Ильи Лагутенко? Секс-символ гундосый. Ну, да бог ему судья, покойнику...

- У тебя были фанаты? - спросил он.

- Фанаты - мразь! - не задумываясь, ответила Юлька. - Ненавижу! - она вдруг повернулась к нему. - А почему ты спросил? Это как-то связано с твоей дочерью?

Андрей покачал головой.

- Не обращай внимания.

Юлька продолжала вглядываться в его лицо.

- Из-за этого ты и в шутеры пошел... - тихо произнесла она.

- Дурак был, вот и пошел.

Они надолго замолчали. Андрей вел машину, вцепившись в руль побелевшими пальцами, Юлька, закурив сигарету, смотрела в окно.

Когда скособоченный осколок здания Университета остался позади, Андрей свернул направо.

- А куда это мы едем? - в Юлькином голосе мелькнуло беспокойство.

- Сейчас увидишь, - Андрей свернул в переулок. - Почти приехали.

- Это что - Мосфильм?! - Юлька большими испуганными глазами смотрела на громоздящиеся за забором закопченные глыбы железобетона.

- Ага, - Андрей остановил машину.

- С ума сошел? Лучше уж сразу на кладбище!

- На кладбище посетители, - Андрей вглядывался в развалины. - А здесь - никого.

- Еще бы! После Атаки Клоунов доброму человеку делать тут нечего! Жуть пробирает! - Юлька передернула плечами.

- Вот потому-то вас здесь и не ищут.

- А другого варианта нет? - она посмотрела на него с робкой надеждой.

- Не бойся, это всего на пару дней. За это время я что-нибудь подыщу.

- Ты оставишь меня здесь одну? - она поежилась. - А вдруг они придут?

- Кто?

- Мертвые...

- Не беспокойся. Их всех откопали и запротоколировали. Посиди здесь, я скоро.

Он вышел из машины и, бесшумно ступая по битому кирпичу, направился к расщелине в откосе выползшего далеко на дорогу Михалковского бастиона.

Когда-то эта крепость, сооруженная вокруг мосфильмовских павильонов, считалась совершенно неприступной. Остатки актерской гильдии выстроили ее для защиты от шутеров. Куртины и равелины крепости были под завязку напичканы электроникой, при малейшей угрозе с земли и воздуха приводившей в действие артиллерию. Редкой вороне удавалось подлететь к Мосфильму ближе, чем на полкилометра, да и та улетала восвояси, попахивая жареным.