– Ты так и не научилась быть взрослой, – со вздохом сказал Рон и поцеловал ее в щеку.

– А ты… ты… – Не найдя подходящего слова, она ущипнула его за руку.

– А я, между прочим, проголодался.

– Боюсь, тебе придется пострадать, потому что мне не хочется уходить отсюда.

– Страдания отменяются – у меня в машине корзинка со всем необходимым для пикника. Что ты на это скажешь?

– Опять все спланировал? Или ты такой предусмотрительный? – Она засмеялась и поцеловала его в губы.

Они вернулись к машине, где, помимо корзинки с продуктами, нашлась еще и скатерть.

– Вот там есть столик и скамейка. Тебя устроит? – спросил Рон.

Клэр покачала головой и расстелила скатерть на траве.

– Так уютнее.

Рон не стал возражать. В корзинке лежали завернутые в пленку сандвичи, фруктовый салат в контейнере, булочки и бутылка красного вина. Обо всем этом позаботился Виктор.

– Похоже, у меня тоже проснулся аппетит, – заявила Клэр, пробуя салат. – Так почему ты все-таки не открыл ресторан, о котором говорил Сол?

Вопрос прозвучал совершенно неожиданно, и Рон с удивлением посмотрел на Клэр.

– Ты ведь был просто одержим этой идеей тогда… когда я еще не уехала. Такой ресторанчик-закусочная, уютное заведение… место для души. Почему?

– Не знаю, – медленно сказал он. – Наверное, потерял интерес. А потом появились другие проекты.

– Вот как…

– Понимаешь, «Каса» быстро обрела популярность, дела шли хорошо, и мне показалось, что распыляться не стоит.

– Но ты же всегда хотел открыть что-то такое, что понравилось бы твоей матери.

– Да, но… энтузиазм прошел.

– Из-за меня? – Она протянула ему руку.

Рон уже собирался солгать, но потом решил, что Клэр заслуживает искренности.

– Причин было много, но… да, главным образом из-за тебя.

– Извини, мне очень жаль. – Клэр погладила его по руке.

– Знаю. И понимаю.

– Понимаешь? Правда?

– Думаю, что да. Я любил тебя, ты ведь знаешь?

Она кивнула, но не осмелилась посмотреть ему в глаза.

– Когда ты уехала, мир вокруг меня словно рассыпался. – Он вздохнул. – Но не думаю, что ты меня любила, ведь так?

Клэр посмотрела на него, и он заметил блеснувшие на ее ресницах слезы.

– Не знаю. Все случилось так внезапно… Я убедила себя в том, что не люблю тебя. Не могла себе это позволить.

– Из-за карьеры.

– Для меня карьера – это все.

Сейчас или тогда? Вопрос был готов сорваться с языка, но в последний момент Рон сдержался.

– Знаю. Я всегда ценил твои амбиции, твою целеустремленность. Ценил и понимал.

– Да. И мне это было приятно. Я любила тебя за…

– Значит, все же любила. Чуточку, да?

– Не чуточку. Я лишь боялась в этом признаться. А потом… думала, что ты меня возненавидел.

– Нет. Я пытался, но ничего не получилось. Я не мог тебя ненавидеть. Пожалуй, это единственное, чего я не смог.

– Единственное?

– Да.

– А теперь? Все еще пытаешься?

– За последние дни многое изменилось. – Он кивком указал на корзинку со снедью. – Если мы не хотим, чтобы все испортилось, давай возьмемся за дело.

Клэр не стала возражать и взяла сандвич. Рон откупорил бутылку и разлил вино в пластмассовые стаканчики.

– За добрые старые деньки?

– И за все, что нас связывало.

Они выпили и принялись за еду.

– Я звонила Хаммеру. Ему все понравилось. Так что дело в шляпе.

– Поздравляю. Ты хорошо поработала. Когда он прилетает?

– Надеюсь, послезавтра. Хочет сам все посмотреть, и в первую очередь, конечно, «Касабланку».

– Да, «Каса» волновала его больше всего. Наверное, ты здорово выросла в его глазах, когда уже в первый день доложила об успехе.

Клэр вздрогнула.

– Что ты имеешь в виду?

Рон рассказал ей о визите Ребекки.

– Но, Рон! Твоя приятельница права! – Клэр обхватила голову руками. – Боже, я не могу допустить еще одного скандала. Хватит и того, что уже было. После случившегося с О’Нилом на меня смотрели как на прокаженную. И вот теперь, когда вроде бы все стало получаться…

– Успокойся. – Он обнял ее за плечи. – Все будет хорошо. Источник Ребекки – кто-то, имеющий доступ к Хаммеру. Если ты никому ничего не говорила, то у нее нет никаких доказательств. В основном домыслы и предположения. Я уже предупредил ее о возможных последствиях, включая судебное разбирательство. Она не глупа и не станет рисковать работой.

– Ты действительно пригрозил ей судом?

– Конечно.

– Спасибо.

– Тебе нечего опасаться. Ребекка просто цепляется за соломинку, рассчитывая, что я дрогну и поддамся ее шантажу. Но не волнуйся – я не дам тебя в обиду. Ну, успокоилась?

– Да. – Клэр шмыгнула носом.

– И раз уж мы заговорили о скандалах… Хочу извиниться за прошлую ночь.

Клэр уставилась на него вытаращенными глазами.

– Ты сошел с ума?! Какие извинения?! Мне было так хорошо…

– Да? Признаюсь, мне тоже.

– Тогда зачем извиняться?

Рон подул на ее разгоряченное лицо.

– Все было как-то грубо. Ты заслуживаешь лучшего. Ужин при свечах, вино, розы… Но мне… мне слишком хотелось тебя.

Клэр рассмеялась, и Рон снова залюбовался ее лучистыми глазами, в которых уже не было ни тревоги, ни беспокойства.

– Ты такой милый. – Она поцеловала его руку, лежавшую на ее плече. – Чудесная ночь… Знаешь, иногда женщине не надо ничего другого, как только знать, что она желанна.

– Рад слышать, – прошептал Рон. – И все-таки мне хотелось бы загладить свою вину.

– Неужели? Как? – шепотом спросила Клэр.

– Надо подумать. – Рон поцеловал ее и тут же отпрянул, опасаясь возможной реакции.

Она улыбнулась.

– На нас же никто не смотрит.

Рон поднялся и протянул ей руку.

– Идем, пока я не передумал.

Клэр вскочила.

– Итак, вино и розы?

– О, милый, вещь великолепная, но ты не должен… – Клэр покачала головой, не в силах отвести глаз от кулона в виде сердечка с бриллиантом. Бриллиант искрился на свету, как маленькое солнце. – Это слишком.

– Я так хочу.

Клэр вздохнула.

– Я вынуждена отказаться.

Рон взял украшение и застегнул цепочку, на которой висел кулон, на шее Клэр.

– Ты не можешь отказаться, – тихо, но настойчиво сказал он. – Я хочу, чтобы оно было на тебе.

Клэр молча кивнула. Рон повернулся к продавщице.

– Думаю, мы возьмем.

– И не прогадаете, сэр. Кулон просто прелесть.

– Все прелесть в женщине, которая его носит.

Клэр отошла в сторону, ожидая, пока он расплатится за покупку. Эмоции переполняли ее, и он знала, что расплачется, если сейчас же не возьмет себя в руки. В фойе ей стало легче, и она улыбнулась.

– Чувствую себя принцессой. По-моему, ты обещал мне вино и розы, а не золото и бриллианты.

– Розы ждут тебя в моих апартаментах.

– Неужели?

– Да. Но сначала зайдем в бар.

Они уселись за столик. Ситуация явно выходила из-под контроля. Она не успела выстроить защиту и оказалась захваченной стремительным потоком чувств, уносившим ее все дальше от надежных берегов. Пока еще не совсем поздно, нужно искать пути к спасению, хвататься за что-то.

Проблема заключалась в том, что спасаться-то Клэр и не хотелось. Ей нравилось уноситься с потоком, нежиться в давно забытых ощущениях и предвкушать падение в бездну, зная, что на свете есть человек, который всегда вытащит ее на берег.

Клэр посмотрела на Рона, разговаривавшего с официанткой. Любовь – это ожидание чуда. И вот чудо свершилось, потому что после всего, что она сделала ему, он по-прежнему любит ее.

Правда, сам Рон не сказал ей этого. Но уже ничто на свете не могло заставить Клэр поверить в то, что он только играет. Да, возможно, вначале ему хотелось отомстить ей, но затем все изменилось. Они снова обрели друг друга.

Официантка принесла поднос с двумя бокалами вина. Поблагодарив ее, Рон повернулся к Клэр.

– Все в порядке? Ты о чем-то задумалась?

– Немного устала. – Она действительно устала, потому что почти не спала после возвращения в отель.