— Все пройдет хорошо? Что если тебя отвлекут?

— Как будто я позволю этому случится, — ответил он с рычанием.

— Ты слишком много рычишь, для парня у которого нет зверя, притаившегося в подсознании, — отметила она.

— Ты самый важный человек в мире для меня, Лиа. Мне нужно, чтобы ты была бессмертна, так мне не придется провести вечность без тебя. Твоя безопасность, твоя охрана, имеют первостепенное значение для меня.

Ей нравилось насколько он был серьезным. Она не сомневалась, что он может спокойно обратить ее. Даже если бы они только встретились, она доверилась ему самым центром своего существа.

— Потом я проснусь и… — подсказала она.

— Ты будешь питаться от живых доноров дважды в день в течение недели, а затем ты сможешь кормиться раз в день как я. В течение первого года, тебе нужна настоящая кровь, а не синтетическая, но это не проблема. Есть учреждения доноров по всему миру и даже в Бель Терра принадлежащий клану. Я так же владею учреждением синтетической крови. Или, я должен сказать, мы владеем.

— Мы?

— Все мое — твое.

— Я не смогу больше оборачиваться, так?

— Нет, извини.

Она ненавидела мысль о потере своей кошки. Она была последней самкой саблезубого тигра, но у нее был Калеб и она не собиралась изящно стареть, в то время как он останется молодым и сексуальным навсегда.

— Я слышала, что парни вампиры могут иметь детей в течение первых десяти лет после превращения.

У него в глазах потемнело.

— Я только семь лет как превратился.

— Тогда тебе лучше быстрее оплодотворить меня.

Его брови поднялись.

— Ох, да?

Она перекатилась на коленки и посмотрела на него.

— Я никогда не думала о бессмертии. Я перевертыш, поэтому ожидала что моя пара будет смертным, либо другой оборотень, либо человек. Все происходит очень быстро, но ощущается таким правильным. Я хочу быть как ты, чтобы мы могли быть вместе вечно. Но я последняя из своего вида. Если ты изменишь меня сейчас, я не смогу иметь детей, потому что мой организм застынет. Если мы немного подождем, то у нас может быть ребенок, а затем ты можешь превратить меня. Но ты должен поклясться, что изменишь нашего ребенка, потому что нет ни единого шанса, что я буду стоять и смотреть как наш сын или дочь стареет и умирает. Когда он или она будут достаточно взрослыми чтобы выбирать, обещай.

— Я клянусь. Ты сможешь превратить их сама, сладкая, — отметил он. Его взгляд застыл на ее горле, и ее киска сжалась от мысли о его клыках в ней снова. — Только один ребенок?

Он волнообразно двинулся, толкнув ее на спину. Она обхватила ногами его талию, а руками его сильные плечи.

— Может быть несколько, — улыбнулась она.

Он опустил голову и коснулся ее губ.

— Моя сексуальная, сладкая, искусительная пара. Ничто не сделает меня счастливей, чем наши с тобой дети.

Она провела пальцами по его сильной челюсти.

— Я не предохранялась. Так что всякий раз, когда мы спариваемся, мы на шаг ближе к нашему ребенку. Хотя у меня есть просьба.

— Все что угодно, — сказал он хрипло.

— Обещай, что будешь привозить мне мороженное, соленья и любые другие безумные вещи, которые мне захочется, когда я залечу.

Он улыбнулся так широко, что она удивилась, как его щеки не треснули.

— Я буду лучшей парой для тебя, Лиа. Все что тебе понадобиться, тебе нужно будет только попросить, и оно будет твоим, даже если мне придется стянуть луну с неба, чтобы тебе угодить.

Было ли что-то сексуальнее, чем мужчина, обещавший сделать свою пару счастливой?

— Я счастливейшая женщина, — прошептала она ему в губы.

— Я счастливчик, Лиа.

***

Лиа перевернулась, когда ее пара проснулся. Она лежала какое-то время, думая о будущем, о том, как быстро изменилась ее жизнь лишь от похода в клуб. У нее появился пара, мужчина любимый и оберегаемый, который любит и заботиться о ней в ответ. Девушка и правда хотела бы, чтобы ее родители были живы, но была благодарна и за то, что ее братья с ней.

Калеб притянул ее ближе и поцеловал в шею.

— Сладкая, ты потрясающе пахнешь.

Лиа усмехнулась и потерлась попкой о его пах. Мужчина утихомирил ее одним движением.

— Мне нужно сначала покормиться. И мы должны быть в пентхаусе, чтобы встретиться с твоей семьей и поужинать.

— Намного приятнее иметь настоящий дом, чем делить небольшой фургон с братьями.

Они жили в тесноте в течение года. Она очень любила своих братьев, но их ванные привычки оставляли желать лучшего. После борьбы с их грубостью, она была удивлена, что не свернула с пути нахождения своей пары.

Лиа повернулась на спину и поцеловала его.

— Ты хочешь покормиться от меня?

— Больше всего на свете. Но ты не должна кормить. Я доволен и от пакетированной или синтетической крови.

— Ну, а я нет. По крайней мере не сейчас. Я могу обеспечить тебя, Калеб. Ты не думал, что это заводит меня? Ты не думал, что я хочу дать тебе что-то таким образом? Ты кормился от других в прошлом.

— Ты мое будушее. Мне не важно, что мы делали в прошлом.

— Мне тоже, но ты не отвергаешь меня, не так ли?

— Я никогда не отвергал тебя, — прорычал он.

Она почувствовала его эрекцию у своего бедра, когда он поднялся над ней. Кончики его клыков, острые и блестящие выглядывали из-за губ.

— Позволь мне позаботиться о тебе, — сказала она, раздвигая ноги, чтобы позволить ему опуститься в колыбель ее бедер. Лиа обняла ногами его за талию и приподняла бедра, потираясь киской о его твердость. Его бедра прижались к ней, и он заскользил внутрь, идеально заполняя и нажимая во всех нужных местах. Ее глаза закрылись, он низко зарычал и вонзил клыки в ее горло. Сначала движение обожгло, но быстро сменилось на медленное биение, которое расползалось по телу, словно теплая ласка. Ее ногти впились в его спину, и она застонала, когда он начал двигаться внутри нее, его клыки удерживали ее так близко, когда он посасывал ее плоть и пил кровь.

Через их связь истинной пары она чувствовала, что он дошел до точки насыщения. Калеб вынул свои клыки и зализал следы.

— Ты на вкус как сахар и солнце, — прорычал он ей на ушко.

Мужчина начал трахать ее жестче и быстрее, и она поддерживала эту гонку, упиваясь тем как он обладает ее телом. Лиа отдала ему свое тело, свою кровь, свое сердце. На ранней стадии любви, новой и цветущей, их отношения быстро окрепли.

— Мой, — зарычала она, вонзая зубы в его плечо.

— Черт, Лиа, да, черт, — крикнул он.

Ее голова откинулась назад, когда она кончила, выкрикивая его имя и он последовал за ней, кончая глубоко внутрь нее. Он прижал ее к себе, поцеловал в шею и горло и прошептал, что он полностью ее, до самой глубины своей души.

Слезы защипали глаза, когда она обняла его в ответ.

— Я тоже твоя, Калеб. Каждый миллиметр меня твой.

Калеб смотрел забавляясь, как его пара бродила по пентхаусу. Она казалось, не понимала, насколько большим он был, апартаменты занимали весь пятнадцатый этаж отеля. Шесть спален, шесть ванных комнат, автоматические жалюзи, которые открывались и закрывались с закатом и восходом солнца, балкон в каждой спальне, а также приватный кинотеатр.

— Это кухня? — спросила она, остановившись перед мини-холодильником, служившим ему кухней.

— Нэш уже договорился и на следующей неделе здесь сделают настоящую кухню для тебя, — пообещал он. — А пока будут вестись работы, мы остановимся в номере на четырнадцатом этаже.

— Хорошо. Я знаю, это всего на несколько лет, пока ты не обратишь меня, но мне нравится готовить.

— И у тебя должно быть все что ты захочешь, — он подошел к ней и обнял, привлекая ближе к себе.

— Люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — на самом деле больше чем просто любил. Калеб был без ума от своей пары. Он поцеловал ее в горло, в том месте, откуда пил всего два часа назад. Ее кровь была удивительна. Она была настолько сладкой, что пристыдила так называемую «медовую кровь».