— Ты думаешь, я справлюсь? — Шепчу.

— Куда ж ты денешься? — Хмыкает она.

— Ты сильная девочка, а Шакала мы приструним вдвоем, воспитаем и мерзко отомстим!

— Не надо, я боюсь его. На инстинкте.

— Зря. Он не настолько плох. — Я резко вскидываю голову, мысленно умоляя замять тему.

— Ну, ладно не буду разрушать твой мирок своими думами! — Смеется.

— Слушай, а мы с тобой так и не поболтали насчет того, что ты думаешь по поводу Блонди и его чувств?

— Ничего не думаю, у меня эти думы даже не проскальзывали в голове в виду таких масштабных событий в жизни!

— И правильно, не твой он мужчина. Гасите сияние друг друга, слишком разные. — Сумасшествие на лицо.

— А кто мой мужчина? — Спрашиваю на автомате и замолкаю, так как это знание ничего не изменит во мне. Мой единственный мужчина — Сашка.

— Ох, лучше вслух этого не буду произносить. — Она еще не долго гладит по голове и переводит взгляд на Криса, который идет в нашу сторону.

— Дамы, не хочется прерывать ваше соплежуйство, но нужно сходить в особняк и познакомиться с остальными членами нашей бригады.

— Они прибыли? — Лиса морщится.

— Да, ждут у Богдана, к тому же прилетел Логан. Поэтому предлагаю перекусить и отправиться поприветствовать нашего непосредственного шефа и познакомить Вику.

— Хорошо, Вик, пойдем перекусим?

— Идем. — Просто отвечаю и вспоминаю, все, что мне Лис рассказывала о Логане, вроде ничего толкового, кроме того, что он непосредственный глава стражей Нью-Йоркского Убежища.

Мы топаем всем составом, едим, не нарушая традиций, болтаем и смеемся, а я пытаюсь подготовить свое психическое равновесие ко второму раунду ожившего кошмара. Не получается, руки с каждой минутой начинают все больше дрожать, а вместе с ними и колени, и это становиться практически проблемой, когда встаем и выходим во двор.

Меня очень тактично прижимает к себе большое тело Грегори, всего на мгновение, но от этого становится легче, и я с благодарной улыбкой киваю ему, отстраняется, но руку оставляет на плече, немного отстав от остальных, идем к особняку.

— Вика, я рядом ничего не бойся. — Шепчет, немного наклонив свою голову к моему уху.

— Спасибо я знаю. — Киваю и немного пододвигаюсь под его руку. Надеюсь, ничего сверх страшного нам не предстоит, поэтому смогу отсидеться где-нибудь в тени его большого тела.

Входим в главный особняк и тут же попадаем в водоворот из живой массы тел, которые гудят, шумят и постоянно двигаются, каждое по своему важному делу не обращая внимания на остальных, все заняты распределением и таким грандиозным событием. Непривычное оживление, которое настигает и, опешив на несколько секунд, мы с Грегори направляемся за уходящими спинами своих друзей.

Я впервые была в кабинете главы, это нервировало, радует, что хоть народу было не так много. Лис с Крисом уже болтали с каким-то мужчиной. Я думала и Грегори к нему подойдет, но нет, кивнул и подтолкнул меня к стульям, и правильно — паника во мне поднимала голову. Единственное, что я сейчас рассматривала, это профиль мужчины, который только на первый взгляд не обращал на меня никого внимания, но я заметила, как нервно дернулся хорошо выраженный кадык под, казалось-бы на первый взгляд, тонкой смуглой кожей, как нервно вздрагивают крылья носа, как побели костяшки пальцев на руке, стиснутой в кулак.

Знаю, что большинство подмеченных деталей, возможно происки моей больной фантазии, но ничего не могу с собой поделать, анализирую, прогнозирую, запоминаю, пытаюсь предугадать реакции и подготовиться. Неловко приседаю на стул, но не могу расслабить мышцы, они готовы к быстрому побегу от сюда. От него. Мне кажется, Грегори это замечает, и тут же пододвигает мой стул практически вплотную к своему, большой ладонью сжимает мой маленький кулачок, стиснутый в попытке унять дрожь. Зрелище еще то, поэтому помимо страха чувствую и смущение, все эти манипуляции привлекают ненужное внимание, а Грегори на это практически не реагирует, удобно устраивается и вертит головой, осматривая толпу, которая выпучилась на нас.

Лис хмыкает и проворной тростинкой проскальзывает на соседнее кресло, так же придвигая его вплотную, к другому моему плечу и тут же ехидно добавляет.

— И не надейся, так эффектно лапать я тебя не стану! — Это разрежает обстановку, отвлекая от ненужного внимания.

— Боже упаси, еще бы меня бабы не лапали! — Немного нервно, но так же ехидно в тон ей.

— Вот-вот, а я о чем! Логан! — Кричит, привлекая внимание мужчины с косой. — Знакомься моя подопечная, и она будет жить с нами!

— Сочувствую Крису. — Строго проговорил мужчина, и немного прищурил глаза.

— Ага, это ты правильно делаешь, но лучше за себя беспокойся, Вика будет жить в твоем центре!

— И кто ей на это даст разрешение?

— А если я скажу, что ребенок может замедлять время, неплохо орудует тесаком и любит прогулки под луной в злачных местах?

— Шикарные аргументы, а учитывая, что мой центр еще в относительном порядке после пребывания там тебя, то вообще никаких проблем в этом не вижу! — Мужчина резко переводит взгляд на меня. — Здравствуйте молодая леди, мое имя Логан и в скором времени я стану вашим непосредственным начальником!

— Добрый день.мм…то есть, ночь. Виктория Антонова, и я еще не обсуждала вопрос о переезде с сыном. — Немного нервно отвечаю.

— У тебя есть ребенок? — Зал замолкает как от выстрела. Сплетни в этом обществе любят, как в прочем и во всех иных местах.

Сглатываю, сердце начинает колотиться о ребра так, словно хочет вырваться на волю, но я пересиливаю себя и поворачиваюсь лицом к Зверю. Знаю, что он сейчас зол, теперь это видно, по плотно сжатым губам, ходячим желвакам и яркого обжигающего желтого пламени из глаз. Интересно отчего? И неужели маску безразличия можно так легко сломать?

Опять сглатываю, понимая его причину бешенства. Господи спаси, он подумал, что это его ребенок? Интересно, а если бы насилие именно к этому привело? Что тогда? Глупые вопросы, ребенок ни в чем не виноват. Мне хочется в это верить.

— Есть. И если ты подойдешь к нему ближе, чем на пять метров, ты умрешь. — Ужас, моим голосом можно заморозить.

Впервые страх за Сашку сильнее моего страха перед ним. Вижу его растерянный взгляд на меня, вижу, как чернота зрачка расширяется, затапливает яркую желтизну.

— Мой? — Хрипло спрашивает, и я не могу прочитать его эмоции, не могу определить, что стоит за этой хрипотой. Страх? Хищнику страшно? Почему? Начинаю смеяться, до слез.

— А как думаешь, после всех развлекательных программ в твоем доме я могла бы сохранить беременность, если бы со мной это случилось? — После насилия я выживала в этом месте не меньше месяца. Не отвечает, отворачивает свое величественное лицо. Удовлетворила любопытство? Сомневаюсь.