— Не похож. — Отвечаю на первый вопрос.

— В том то и суть, что чем мы старше, тем больше бедокурим, но это не значит, что доля рассудка в нас не присутствует.

— По тебе не видно. Идешь, болтаешь, внимание привлекаешь, а это чревато.

— Уй, это для нас что ли? — Захохотал. — Мышонок, сама присмотрись к нашей компании юных натуралистов! Кто в здравом уме станет нападать на такую разношерстную толпу?

— В этом все и дело, что идем охотиться на неразумных существ. — Хмуро заявляю.

— Ну, ладно, ладно, скажу по секрету, что мое обостренное чувство голода не чует вечерний ужин. Тут. — Он указывает пальцем на пространство впереди.

— А вот там можно перекусить! — Он отводит руку левее. — Но там их слишком много. Обожрусь. — Нервно добавляет, а я кидаю хмурый взгляд на него и прибавляю шаг. — Так и знал! Стоило помолчать, черт! — Доносится уже в спину.

— Крис! — Окликаю долговязую фигуру идущую первым. Он останавливается. — Стас, знает направление, где можно найти неприятности. — Прямо заявляю и жду, когда информация дойдет.

— И почему этот уебок молчал? — Шакал разворачивается и делает резкий шаг к Стасу.

И вот, то, что происходит с моим телом, меня пугает. Оно делает такой же решительный шаг, прикрывая спиной это сумасбродное существо.

— Есть претензии, высказывай мне. Это я его отвлекала. — Смело говорю, умоляя свой голос не дрожать. Не вижу цвета его глаз, вижу только злой их прищур. На что ты обозлен, урод?

— Такая смелая? — Рычишь, надвигаясь на меня огромным телом, вот только я на удивление самой себе не боюсь защищать других от тебя. А вот себя защищать от тебя боюсь. Мы, психи, все такие непонятные. И не стоит пытаться найти логику в моих действиях. Она отсутствует.

— Нет, сегодня мне выпала сомнительная честь изображать бесшабашную, а, как говорит Лис — «Смелость входит в это понятие автоматически». — Стою, пытаясь усмирить желание вжать голову в плечи. Смелая нашлась. Ага.

— Жек, отвали от нее. Твоя ревность сейчас не к месту. — Крис подходит вплотную к нам, рукой немного отодвигает Шакала в сторону, а я уставилась, как завороженная в это лицо с тщательно исследуя, пытаясь найти в нем эту самую «ревность».

Не прислушиваюсь к всеобщему обсуждению дальнейших планов. Уже даже перестала пялиться в лицо Зверю. Просто стою, в тихой панике. Какая ревность? К чему? Ко мне как законной дичи, которой, по сути, являлась этому монстру? Или иное? Господи спаси.

— Не, нет, нет, нет… — Шепчу как заведенный граммофон, пластинка, записанная на одно слово. Трясу головой, пытаясь вытряхнуть мысли, избавится от слуховых галлюцинаций и все будет как прежде. Вернется равновесие.

Обжигающая пощечина вырывает меня из черного омута своего сознания, возвращая трезвое мышление. Смотрю в испуганные глаза подруги, которая потирает ушибленную ладонь о кожаные шортики. Выглядит если честно как дешевая б**ь, и это она называет «сценический образ» и еще один способ позлить Криса.

— Все? — Хмуро интересуется, а я улыбаюсь благодарная такой помощи, а так же мысленно благодарю ее внешний облик. Он отвлекает. То, что нужно.

— Да.

— Нет времени на трагедии. — Она всматривается в мое лицо.

— Лис, ты мне объяснишь? — Понимаю, что она немного в курсе всего дебелизма, которое произнес ее муж.

— Зачем? Вроде не маленькая, сама должна понимать… — Ухмылка расплывается на таком зловещем лице.

Сама? Просто у меня слишком много вариантов его ревности. Чувствую себя ребенком, от которого скрывают правду что деда Мороза на самом деле  не существует. Ущербная. И это задевает во мне что-то, от чего челюсти начинают скрипеть под высоким давлением, а в глаза словно песка насыпали. Злость. Даже не так — управляемая ярость начинает клокотать и заставлять задыхаться. Сейчас не время, уговариваю себя, идя следом.

Отклоняясь, от выбранного ранее маршрута мы движемся влево в промышленную зону этого богом забытого места. Целенаправленно иду последней, не хочу ощущать взгляды на спине. Не хочу видеть предстоящую цель. Хочу войти и растворится в бешеном угаре от адреналина драки, а затем насладится видом черной крови в купе с запахом гниения.

Такая возможность быстро представляется. Огромный ангар закрыт на замки, но это не проблема. Проблема предстает в полном виде после открытия дверей. Темно как в жопе, но это не мешает мне встать в стороне и насладится видом разверзшегося ада перед глазами.

Их слишком много для нашей группки. Но в драку пока не вмешиваюсь, отхожу к темной стенке и смотрю, кинжалы Лис как по мановению волшебной палочки выстраиваются в ровный круг, окружая в защитном контуре свою хозяйку.

Как Крис с Грегори красиво орудуя двуручными мечами, гибко танцуют, безжалостно уничтожая своих врагов.

Как Шакал сбрасывает свою личину, прибавляя в росте и приобретая шикарный густой мех. Такой бы мех на шубку. Смешок срывается с губ, привлекая внимание бледного безумца, но это ненадолго. Росчерк хищной стали, и я даже не успеваю взглянуть в глаза убитому. Голова падает, а с некоторой не торопливостью за ней и тело.

Я в отличие от этой разношерстной компании не двигаюсь плавно, не выставляю своих талантов на публику. Грубый взмах отнимает голову с плеч, стряхиваю кровь и размашистым шагом иду к новой жертве.

Вижу, как подросток Стас скользит змеей между хаосом из тел и прикасается. Ненадолго, слегка. Движение, касание кончиками пальцев — смерть. Иссушенные тела опадают, рассыпаясь по полу черным песком.

Картинка завораживающая, привлекающая внимание. Не драка, бойня больных. Не благородное убийство. Простое, обычное убийство. Краем глаза вижу слишком странное движение. Ровное, не хаотичное, целенаправленный уход с линии огня. Улыбка расцветает на обезображенном лице. Дар как родной подчиняется моим манипуляциям, выходит из тела и волной пробегает по ангару, овладевая каждым телом на своем пути, замораживая в нелепых позах.

— Море волнуется раз… — Не спеша иду вслед по гулкому бетону за хитрым дезертиром, хватаю дезертира за шкирку, тащу. По пути, отсекаю всем встречающимся головы, которые так и не падают с плеч. Даже полоса грязной крови не проступает. Дотаскиваю тело до главного действующего лица нашего плана. Возвращаю дар обратно. — Я по твою душу! — Смотрю на зависший перед лицом кинжал и нервно задираю брови.

— Разумный. — Подтягиваю тело, встречаю яркий искристый взгляд подруги и ухожу в противоположную сторону от основных действующих лиц, по пути встряхивая со стали грязь.

Прижимаюсь к стене, прикрывая спину, и начинаю свой танец. Быстрые, рубящие замашки, особо не рассматривая влево — право, поворот. Игра в рулетку — убьют-не убьют. А толпа обступает, прижимает меня ближе к стене, заставляет сливаться с ней, а я не против, не пытаюсь себе помочь даром. Зачем? Так в моем кровавом танце намного больше чести. Так я не чувствую себя бездушным убийцей больных. Шансы равны? И черт, мыслей о том, что честно себе помочь даром, не возникает. Взмах… кровь… взмах… кровь… взмах… кровь… рывок?