— Александр Иванович, у Сомова кроме «Дубков» была еще какая-нибудь значимая недвижимость, имущество, ради которого его могли убить?

— Нет, — решительно отрезал Зотов, — он держал ларек около вокзала, торговал там минимумом, ну, там: пиво, сигареты, чипсы, всякая хрень. Это так, чтобы были какие-то деньги для «Дубков». А на турбазе он был помешан. Он жил там большую часть года. Палыч приезжал туда в любое время года, зимой не жалел денег для того, чтобы расчистить дорогу бульдозером. Он был фанатик этого места. И я его в этом пронимаю.

— А что же он зимой там делал? — не поняла Ольга.

— Эх, да ты что! — Зотов засмеялся. — Знаешь сколько там зайцев, с ума сойти можно! От следов весь снег в их петлях. А где зайцы, там и лисы, и кабаны, и лоси. Да и вообще, там сказочные места. А рыбалка, какая подледная — у-у! Юрка работу свою знал туго, гонял оттуда рыбаков и охотников не хуже охотоведов и рыбнадзора. На речке у нас мужики весь день сидят, чтобы кило плотвы наловить, а там карась как дурной на кашу шел. Каждый по полкило, как минимум, каждый! Это вот в этом самом озере, где мы охотились, в Кривом. В другом озере карп килограммовый, сомы по протокам как бревна, щуки как торпеды! Юрка ползимы ходил, озера долбил, чтобы карась не сгорел. И все это ведрами можно было добывать! Ведрами!

У Зотова от вожделения даже слюни из уст летели.

— И что же, он на все это охотился и рыбачил один? — снова спросила Ольга.

— Почему один? Нет, всегда ему компания находилась. Вот прежний мэр, Стародымов, покойник, тот заядлый охотник был. И он, мэр, представляете, мэр! Звонил, и просил Палыча, чтобы Сомов взял его с собой. Просил! Там вся элита была, все у кого есть деньги, и все у кого есть власть. Пол администрации там паслось. Так что Палыч хоть и был глубоко на пенсии, но руку на пульсе города держал чутко. С ним все считались, и все уважали. Он еще на базу как-то документы умудрился сделать, тогда, в начале девяностых, да такие документы, что сдуреть можно. Ему их чуть ли не Ельцин сам подписал. По ним не только турбаза к нему отходила, но и все угодья вокруг. Это как бы природно-охранный, частный заказник. Частный! Как он это сделал, я понять не могу! Много было желающих его базу оттяпать, а бесполезно. Документы в порядке, крыша у него дай боже. Два заместителя губернатора к нему на зайца каждую зиму приезжали, сам генерал-полковник Глухарев, ваш начальник, пару раз на уток приезжал. В ФСБ когда их начальник прежний приезжал, тоже просились к Палычу на рыбалку. Вот так вот!

— Прямо местное Завидово какое-то, — хмыкнула Малиновская.

— Значит, убить его могли только из-за турбазы? — сделал вывод Юрий.

Зотов чуть задумался, потом кивнул головой.

— Да, верно. Я вот когда пытался его уговорить продать «Дубки» в последний раз, он засмеялся, и сказал, что я не первый. Есть, дескать, еще желающие.

— А кто это был, он не сказал?

— Нет. Он вообще был скрытным мужичком, хитрым до ужаса. Вроде и простой с виду, весельчак. Улыбчивый, но лишнего слова никогда не скажет.

— А он вам, в самом деле, согласился продать базу? — поинтересовался Юрий.

— Да нет, просто сказал, что из всех претендентов я самый лучший. Как я понял уже потом, он «Дубки» этому своему сыну хотел оставить. Хорошее наследство, это да. Другого такого места у нас в области нет. Вообще, я чувствовал, что должно было что-то произойти.

— Что именно? — спросил Юрий.

— Да, вот все это, — неопределенно ответил Зотов. — Все то, что произошло на охоте.

— Почему?

Император усмехнулся.

— Предчувствие было. Я уже столько лет в бизнесе, что все подземные толчки чувствую до того, как они произойдут задолго до землетрясения. Года два, наверное, было затишье, потом вот накатило. И, знаешь, что я тебе скажу, капитан. Все то, что случилось на охоте, это было не против Сомова, это охотились на меня.

— Поэтому вы были таким напуганным?

— Что, заметно было?

— Да, чувствовалось.

— Вы чувствовали, а я знал.

— Но если бы вас хотели убить, то убили бы? — возразил Юрий.

— Я не говорю, что меня должны были убить. Меня должны были выбить из игры.

— Какой игры? — спросила Ольга.

— Да, если бы я знал! Был, правда, один звоночек, неприятный. Это числа десятого, да, десятого сентября. Звонил какой-то хрен, потребовал, чтобы я уехал из города.

— Куда?

— Я вот тоже его так спросил. А он ответил непечатно.

Император усмехнулся.

— Ну, такие угрозы для меня, все равно, что жопа для ежа. Я их столько за свою жизнь наслушался, самых разных. Но что меня удивило, парень звонил по сотовому, а я его кому попало не даю.

— Интересно! А вы не пробовали определить, чей это номер?

— Нет. Я, как-то не придал этому значения. Но там, — он постучал себя по груди, — что-то осталось. Я поэтому и на охоту выбрался, хотелось развеяться.

— А кто знал, что вы туда поедите?

— Да многие. Кто же мне звонил, спрашивал? — Зотов наморщил лоб, вспоминая. — А, двое звонили! Васин, и Соленов. Ну, и сам Палыч был в курсе. Мы с ним заранее это все обсудили.

В это время в дверь постучали, и в кабинет зашел начальник ИВС майор Лаптев.

— Там к Зотову пришла жена, принесла одежду, еду, и спрашивает, что еще ему нужно?

Император аж подпрыгнул со стула.

— Ага! Не выдержала, сучка, сдалась! Х… она без меня хоть копейку получит! У меня все схвачено! — И он показал свой сжатый кулак. — Значит, так, майор. Мне нужно: самую лучшую камеру, не такую, в которой я сидел, двадцать человек на пять квадратных метров. Сколько у вас человек в самой маленькой?

— Ну, есть камера на четверых, — признался Лаптев, а потом ухмыльнулся. — А что, вы хотите, чтобы вам организовали одиночку?

— Да упаси боже, я же с ума сойду от скуки! Вот трое слушателей, это отлично. Поэтому, пусть Верка принесет телевизор, небольшой, из кухни, «Томсон». Потом пусть купит небольшой холодильник, баланду местную я жрать не хочу, с нее свернешься в два счета. Магнитофон, тот, «Панасоник», на котором я песни пишу, и микроволновку. Ну, и, конечно, гитару. Не новую, а старенькую, семиструнку. Да, бумаги побольше.

Лаптев слушал все это со снисходительной улыбкой. Но Зотов на этом свою речь не кончил.

— Когда меня выпустят, все это останется тебе, майор.

— Мне? — опешил Лаптев.

— Ну, тебе, вашему коллективу, лично полковнику Пучкову — это мне уже не важно кому! Забирай все, даже гитару. Мне на пятидесятипятилетние администрация такую гитару подарила, эксклюзив! Чудо, а не гитара.

Снисходительная улыбка сползла с лица майора. Он вопросительно глянул на своих коллег.

— Бери-бери, Василич, Гусинский в Бутырке так же делал, — подбодрил его Астафьев. — Где вы еще так разживетесь?

Лаптев поспешил на выход чуть ли не бегом.

— Ну, ладно, на сегодня, пожалуй, хватит, — сказала Ольга, закрывая дело. — Обживайтесь на новом месте, Александр Иванович, празднуйте, так сказать, новоселье, — позволила себе пошутить Ольга.

Тот в ответ засмеялся.

— Ладно, вам я того же не желаю. Не дай то бог. Капитан, можно с тобой с глазу на глаз переговорить?

Юрий вопросительно глянул на Ольгу. Та снова удивленно и скептично подняла брови.

— Да, собственно, что скрывать, — Зотов махнул рукой, — можно и при ней. У вас, я чувствую, одна шайка-лейка. Слушай, Юрий, ты мужик умный, я это чувствую. У меня на людей нюх, я их с первого раза раскусываю, как орехи. Тебе это дело интересно, я вижу, а то бы ты сейчас не пришел. У меня такое предложение: если найдешь убийц, вытащишь меня из этого дерьма, получишь то, что хочешь. Что тебе нужно: квартира, машина, поездка на Мальдивы?

Он пристально уставился в глаза Астафьеву. "Как старый крокодил, даже не моргает", — подумал Юрий.

— Ну, Мальдивы, это фигня, — усмехнулся Юрий. — Квартира у меня тоже есть…

— Значит машина, — подхватил Зотов. — Куплю тебе иномарку, не очень дорогую, типа «Рено», чтобы обслуживание было подешевле, по твоей зарплате. Как, пойдет?