Опаснее всего в плане стихийных бедствий и взрывчатых веществ оказываются люди, не получившие в детстве и юности необходимой психологической поддержки. Из них как раз и формируются самые «негибкие» личности. Про таких нередко говорят: «Это человек принципа!» — причем в голосе звучит двойственное чувство. Вроде бы уважение, но в то же время и ирония… А то и одна ирония, безо всякого уважения. Отчего так?

Мысль, что партия подходит к концу, а крыть-то, оказывается, нечем — это бормашина для мозга. Особенно для тех, кто не умеет проигрывать. Как ни странно, подобные личности — совсем не из породы победителей. Скорее наоборот: это сильно неуверенные в себе люди, чья самооценка только на чужом мнении и держится. Притом, что молодости каждый из нас получает шанс испытать это ощущение на собственном… мозге.

Ведь у всех представителей молодежи: а) возможности для самоутверждения, для самореализации и для повышения самооценки ограничены; б) чрезвычайно развито чувство собственной исключительности, присущее любому человеку, но с возрастом слабеющее; в) амбиции прямо пропорциональны воображению и обратно пропорциональны знанию жизни; г) стремление к получению желаемого нельзя ограничить ни разумными доводами, ни моральными нормами, поскольку оно в большей мере биологическое, нежели социальное.

Прежде чем индивид преобразится из биологической единицы в социальную, ему придется накопить жизненный опыт, а затем пустить полученную информацию в дело и получить конкретный результат.

Естественно, высказывания вроде «Ожидание праздника всегда лучше самого праздника» и «Надежда умирает последней» — не самые ободряющие. И уж конечно, это не те аргументы, которых жаждет нетерпеливая натура молодого человека. Ну, а если нетерпеливая натура юнца/юницы обосновалась в довольно зрелом теле человека далеко не молодого — это уже и вовсе невыгодный альянс. Как бы на сей счет ни изливались благостно настроенные любители «вечно детского в душе человеческой». Инфантилизм, максимализм, негативизм — три кита, на которых стоят депрессогенные схемы и дисфункциональные убеждения, описанные в когнитивной теории психолога Аарона Бека.

Согласно этой теории, существует устойчивая и наследуемая черта личности, которая формирует в человеческом темпераменте повышенную чувствительность по отношению именно к негативным стимулам. Нет, это не наследственный мазохизм, как вам, наверное, кажется. Это хуже. Способность испытывать негативное настроение в широком диапазоне, включая не только печаль, но также тревогу, вину, враждебность.

Психолог Л.А. Кларк с коллегами также заключили, что низкие уровни экстраверсии в сознании тоже могут служить фактором уязвимости перед депрессией. Внутренняя позиция экстраверта подразумевает расположенность к жизнерадостности, энергичности, отваге, гордости, энтузиазму и уверенности в себе. Люди, в характере которых уровень экстраверсии невысок, обычно бывают — или кажутся — апатичными, пессимистичными, вялыми и занудными. И неудивительно, что окружающие не демонстрируют радостного оживления при встрече с «тяжелыми интровертами». Возникает обратная связь: я не люблю мир, и мир отвечает мне тем же. Подобное мироощущение приводит к тому, что тень депрессии сопровождает интроверта по жизни, не позволяя насладиться окружающей действительностью. Вот уже две наследственные черты — чувствительность к негативу и интровертность — отделяют личность от жизнерадостного энтузиазма. А ведь есть еще и негативные паттерны мышления…

Последняя из перечисленных напастей — не что иное, как склонность приписывать всяческие неприятности внутренним, глобальным и стабильным причинам, а не внешним, переменчивым и специфическим. Такой диатезный страдалец после провала на экзамене не преминет сказать себе что-нибудь ласковое типа «Я идиот». И тем самым отыщет:

1) внутреннюю причину — «некондиционность» своего «Я»;

2) глобальную причину — глупость, которая затрагивает многие аспекты жизни индивида;

3) стабильную причину — и человеческое «Я», и такое свойство, как глупость, не очень-то подвержены изменениям.

Но если бы вместо самообвинения провалившийся студент применил экстравертно-оптимистическое утверждение типа «Сам дурак! И к тому же злой дурак!» — но не в свой адрес, а в адрес преподавателя, картинка бы сложилась иначе:

1) причина внешняя — преподаватель, он же злой дурак;

2) нестабильная — можно пересдать другому преподавателю или тому же самому, но лишь тогда, когда злой дурак успокоится и придет в состояние доброго дурака;

3) специфическая — не всегда же придется учиться в этом учебном заведении, где преподает такое, гм, неприятное существо.

А значит, «свобода нас встретит радостно у входа», то есть у выхода, ура.

Существенная разница в схемах восприятия действительности складывается из деталей, которые в психологии называются когнициями. Вообще-то когниция — одна из составляющих эмоции. В эмоциях таких частей три:

1) аффект- острое переживание, эмоциональное напряжение, возбуждение;

2) когниция — осознание своего состояния, обозначение его словом и определение возможности для удовлетворения потребности;

3) экспрессия-внешнее выражение эмоции в поведении.

Осознание своего состояния с последующим обозначением его недобрым словом (да не одним) и аналогичной оценкой возможности удовлетворения всяких разных потребностей — это негативная когниция. Негативные когниции могут располагать человека к депрессии.

К сожалению, от одной лишь рекомендации «Будь оптимистом!» или «Смотри на жизнь проще!», данной в невыносимо бодряческом тоне, ни оптимистом, ни экстравертом не станешь. Хотя, на первый взгляд, неясно, почему: проблема описана, выход обозначен, направление указано. Вперед! Между тем интроверту и пессимисту надо не вперед, а… назад. К тому моменту, когда его личность подверглась воздействию когнитивного диатеза и возникла предрасположенность к таким мыслям и ощущениям. Именно тогда данный индивид не просто сделался уязвимым перед депрессией, но и начал ей — депрессии — подыгрывать.

В таком состоянии личность начинает возводить в собственном мозгу конструкции, именуемые депрессогенными схемами или дисфункциональными убеждениями. Такие схемы начинают действовать еще до инцидента, способного вызвать депрессию, — до того самого провала, разрыва, облома и проч. Задолго того, как настанет минута жизни трудная, в сознании формируются предпосылки для отбора информации, посвященной исключительно негативным представлениям о жизни и о себе. И никаких отвлекающих радостей жизни типа щебечущих птичек, хорошей погоды и приятных комплиментов. Вышеупомянутые негативные когниции поддерживаются разнообразными искажениями восприятия. И птички уже не щебечут, а орут дурниной, да еще и гадят там же, где поют. Погода… Ну разве это погода? Вот летом (зимой, весной, осенью) на Багамах (на Канарах, на Филиппинах, на отрогах Уральских гор) климатические условия куда лучше. Да и комплименты — это всего лишь болтовня, за которой непременно последует просьба одолжить жуткое количество денег сроком на жуткое количество лет, без залога и без процентов… Сами понимаете, во что превращается мироощущение, направленное прямиком туда, куда Макар телят не гонял.

Вот главные «опорные пункты» депрессогенных схем:

1) Дихотомические[27] рассуждения по типу «все или ничего» заставляют человека отказываться от «несовершенных» вариантов чего угодно — работы, отношений, перспектив роста. И тем самым отнимают у него реальные возможности устроить свою жизнь — и в личном плане, и в плане карьеры. В подобном состоянии легко упустить множество хороших шансов в ожидании шанса идеального — и в конце концов, за неимением лучшего, согласиться на самый завалящий вариант, как в басне И.А. Крылова «Разборчивая невеста»: «Ну, чтобы все имел — кто ж может все иметь?» — а там и «рада, рада уж была, что вышла за калеку».