— Ничего, конечно. Все равно, это подозрительно. Люпен есть Люпен.

В этот момент господин Жербуа направился к киоску, выбрал газеты, получил сдачу и, развернув одну из них, принялся читать прямо на ходу. Но вдруг одним прыжком вскочил в стоявший у тротуара автомобиль. Видимо, мотор уже работал, так как машина, сразу сорвавшись с места, проскочила площадь Мадлен и пропала из вида.

— Черт возьми! — вскричал Ганимар. — начинаются ЕГО штучки!

И бросился вслед, а за ним и все остальные побежали вокруг площади Мадлен.

Пробежав немного, Ганимар остановился, расхохотавшись. В самом начале бульвара Малерб стояла, сломавшись, та самая машина. Из нее как раз вылезал господин Жербуа.

— Скорее, Фоленфан… механика… может быть, это тот самый Эрнест?

Фоленфан занялся механиком. Оказалось, его звали Гастон, он служил в фирме фиакров и автомобилей. По его словам, десять минут назад машину нанял какой-то господин, который велел ждать с включенным мотором у киоска, пока не придет другой пассажир.

— Какой адрес назвал второй пассажир? — поинтересовался Фоленфан.

— Да никакого… Бульвар Малерб… авеню Мессин… двойная плата. Вот все, что он сказал.

Однако пока разбирались с шофером, господин Жербуа, не теряя ни минуты, вскочил в первый же проезжавший мимо экипаж.

— Кучер, к метро на Конкорд.

Учитель вышел из метро на площади Пале-Ройяль, подбежал к другому экипажу и велел ехать на Биржевую площадь. Оттуда снова на метро до авеню Вийе, а там опять в экипаж.

— Кучер, улица Клапейрон, 25.

Дом 25 по улице Клапейрон был угловым и выходил также на бульвар Батиньоль. Господин Жербуа поднялся на второй этаж и позвонил. Дверь открыл какой-то мужчина.

— Здесь живет мэтр Детинан?

— Это я и есть. А вы господин Жербуа?

— Он самый.

— Я ждал вас, месье. Прошу входить.

Когда господин Жербуа заходил в адвокатский кабинет, часы пробили три.

— Он назначил как раз это время, — заметил учитель. — А что, его нет?

— Пока нет.

Господин Жербуа сел, вытер лоб, снова взглянул на часы, будто не зная, сколько времени, и с тревогой переспросил:

— Он придет?

— Вы спрашиваете меня, месье, — ответил адвокат, — о вещах, узнать которые я и сам был бы рад. Никогда в жизни не испытывал еще подобного нетерпения. Во всяком случае, если он придет, то сильно рискует, дом вот уже две недели под наблюдением. Мне не доверяют.

— А мне еще больше. Даже не уверен, что приставленные ко мне агенты потеряли мой след.

— Но в таком случае…

— Я тут ни при чем, — живо откликнулся учитель, — меня не в чем упрекнуть. Что я обещал? Слушаться ЕГО приказов. Так вот, я слепо следовал ЕГО приказам, получил деньги в точно назначенный час, отправился к вам тем путем, который указал ОН. Это я виноват в том, что случилось с дочкой, и теперь честно выполнил свои обязательства. Наступил его черед держать слово.

И добавил все с тем же беспокойством в голосе:

— Ведь он приведет дочь?

— Надеюсь.

— Но… вы виделись с ним?

— Я? Конечно, нет! Просто меня в письме попросили принять вас обоих, услать до трех часов прислугу и никого не принимать между вашим приходом и его уходом. В случае отказа я должен был бы предупредить его двумя строчками в «Эко де Франс». Но я так рад, что могу оказать услугу Арсену Люпену, и согласен на все.

Господин Жербуа простонал:

— Увы! Чем все это кончится?

Он достал из кармана банкноты, разложил их на столе и составил две равные пачки. Оба хранили молчание. Время от времени господин Жербуа прислушивался. Не звонят ли в дверь?

Шли минуты, и тревога его все росла. Сам мэтр Детинан начал испытывать какое-то беспокойство.

В какой-то момент адвокат утратил самообладание. Он резко встал:

— Не придет… А как вы думали? С его стороны это было бы безрассудством! Нам-то он доверяет, ведь мы — честные люди, не способные на предательство. Но опасность не только здесь.

Вконец сломленный господин Жербуа, прижав к столу обе пачки банкнот, бормотал:

— Хоть бы он пришел, Господи, хоть бы пришел! Все это отдам, лишь бы увидеть Сюзанну!

Дверь распахнулась.

— Хватит и половины, господин Жербуа.

На пороге стоял элегантно одетый молодой человек, в котором господин Жербуа сразу узнал того, кто заговорил с ним возле лавки старьевщика в Версале. Он бросился к нему.

— Где Сюзанна? Где моя дочь?

Арсен Люпен плотно прикрыл дверь и, преспокойно снимая перчатки, обратился к адвокату:

— Мой дорогой мэтр, позвольте от души поблагодарить вас за любезность, с которой вы согласились защищать мои права. Я никогда об этом не забуду.

— Но вы не позвонили… — прошептал мэтр Детинан. — Я не слышал звонка…

— Звонки и двери — это вещи, которые должны работать так, чтобы их не было слышно. Главное, я здесь.

— Но моя дочь! Сюзанна! Что вы с ней сделали? — все повторял учитель.

— Боже мой, месье, — ответил Люпен, — как вы торопитесь! Полноте, не волнуйтесь, еще мгновение и ваша дочь окажется у вас в объятиях.

Он прошелся по комнате и снисходительно похвалил:

— Господин Жербуа, разрешите вас поздравить: вы сегодня действовали с большой ловкостью. Если бы автомобиль так глупо не сломался, мы спокойно бы встретились на площади Звезды и избавили бы мэтра Детинана от беспокойства. Но что поделаешь! Видно, так было суждено.

Заметив на столе две пачки банкнот, Люпен воскликнул:

— О, прекрасно! Миллион здесь… Не будем терять времени. Вы позволите?

— Но, — возразил мэтр Детинан, загородив собою деньги, — мадемуазель Жербуа еще здесь нет.

— Ну и что из этого?

— Но ведь ее присутствие необходимо…

— Понимаю, понимаю! Арсен Люпен вызывает лишь относительное доверие. Заберет полмиллиона и не вернет заложницу. Ах, дорогой мэтр, люди меня так плохо знают! Судьбой предназначено мне совершать, скажем, особые поступки, и поэтому никто не верит в мое слово… Мое! Человека чрезвычайно щепетильного и деликатного! Впрочем, дорогой мэтр, если у вас появились какие-нибудь опасения, откройте окно и позовите на помощь. На улице целая дюжина агентов.

— Вы так думаете?

Арсен Люпен чуть отодвинул штору.

— Похоже, господину Жербуа не удалось провести Ганимара. Что я вам говорил? Вот он, старый дружок!

— Возможно ли это? — воскликнул учитель. — Клянусь вам…

— Что не предали? Не сомневаюсь, однако те парни тоже не простачки. А вот и Фоленфан! И Греом! И Дьези! Все мои ребята здесь!

Мэтр Детинан не мог скрыть удивления. Какое спокойствие! Люпен беззаботно смеялся, как будто играл в обычную детскую игру, как будто ему ничто не угрожало!

И беззаботность эта, даже больше, чем присутствие полицейских, придала адвокату уверенности. Он отошел от стола с банкнотами.

Арсен Люпен взял в руки обе пачки денег и, вытащив из каждой по двадцать пять банкнот, протянул все пятьдесят мэтру Детинану:

— Часть гонорара от господина Жербуа, мой дорогой мэтр, и часть от Арсена Люпена. Вы их честно заработали.

— Вы ничего мне не должны, — возразил адвокат.

— Как? А доставленные хлопоты?

— А удовольствие, которое я получаю от этих хлопот!

— Иными словами, дорогой мэтр, вы не хотите брать денег от Арсена Люпена. Вот что значит иметь плохую репутацию, — вздохнул он и протянул деньги учителю.

— Возьмите, в память о нашей встрече, это будет моим свадебным подарком мадемуазель Жербуа.

Господин Жербуа схватил банкноты, возразив при этом:

— Моя дочь не собирается замуж.

— Не будет собираться, если вы откажете ей в своем родительском благословении. Она просто горит желанием выйти замуж.

— Откуда вам известно?

— Молодые девушки всегда о чем-то мечтают без разрешения своих пап. Счастье, что есть на свете добрые гении по имени Арсен Люпен, находящие в ящиках секретеров тайные надежды их милых душ.

— А больше вы ничего не нашли? — поинтересовался мэтр Детинан. — Не скрою, очень хотелось бы узнать, почему именно эта вещь оказалась предметом ваших забот?