Анастасия словно вся сияла, всё больше воодушевляясь идеей праздника. Глаза её уже не просто радостно блестели, они словно искрились голубоватым светом. Выражение её лица менялось разными, но всегда радостными нюансами, словно в мозгу её бурным потоком неслись картины Великого Праздника.
Вдруг она замолчала, потом, согнув одну ногу в колене и подняв правую руку вверх, одной ногой оттолкнулась от земли и взлетела, как стрела, поднялась над Землёй. Почти до первых сучков Кедров допрыгнула. Когда опустилась, взмахнула рукой, хлопнула в ладоши -на поляне голубоватое свечение разлилось над всем. И далее говоримое Анастасией словно повторяла каждая малюсенькая травинка и букашка и каждый величественный Кедр. Фразы Анастасии словно усиливала невидимая силища. Они не были громкими, но создавалось впечатление, что слышит их каждая жилочка необъятной Вселенной.
И я тоже вставлял свои фразы. Потому что невозможно было удержаться, как начала она:
- В Россию в этот день приедут гости! Все те, кого рождала Атлантами Земля! Как блудные, вернутся сыновья! И пусть по всей России в этот день проснутся на рассвете люди. И пусть весь этот день Вселенской арфы струны мелодией счастливою звучат. Все барды пусть на улицах и во дворах играют на гитарах. И тот, кто слишком стар, пусть в этот день побудет очень юным, как много, много лет тому назад.
- И я, Анастасия, буду юным?
- И мы с тобой, Владимир, будем юны, как будут люди юны в первый раз. И старики напишут детям письма. И дети все родителям своим. И малыши совсем, свой первый в жизни сделав шаг, в мир радостный, счастливый пусть войдут. И в этот день детей ничто не огорчит. Пусть взрослые на равных будут с ними.
И Боги всех опустятся на Землю. В день этот Боги всех пусть воплотятся в образах простых.
И Бог, един, Вселенский, будет счастлив. Пусть в этот день ты будешь очень счастлив! Любовью, засветившейся Землёй!
Анастасия увлеклась картинами праздника. Она кружилась по поляне, словно в танце, всё больше воодушевляясь.
- Стой! Стой! - крикнул я Анастасии, вдруг осознав, что она воспринимает всё всерьёз. Она не просто говорит слова. Я понял, она моделирует каждым своим словом и странным построением фраз! Моделирует картины праздника! И с присущим ей упорством будет их моделировать, мечтать о нём, пока не воплотятся её мечтания в реальность. Как фанатичная, будет мечтать! Для своих дачников стараться, как двадцать лет до этого старалась. И крикнул я, чтобы остановить её: - Ты что, не поняла? Ведь это шутка, с праздником! Я пошутил!
Анастасия вдруг остановилась. Я на неё как посмотрел, так сразу в Душе словно защемило что-то от выражения её лица. Лицо её растерянным, как у ребёнка, было. И с болью, сожалением смотрели на меня её глаза. Как будто разрушитель я какой-то. И почти шёпотом она заговорила:
- Я приняла всерьёз, Владимир. Я смоделировала уже всё. И в цепь событий предстоящих телеграмм людских вплелось звено. Без них нарушится событий череда. Я приняла твоё, поверила в него, произвела. Я чувствовала, искренне ты говорил о празднике, о телеграммах. Не забирай обратно сказанного слова. Ты только помоги мне телеграммами, чтоб я, как ты сказал, могла своим помочь Лучом.
- Ладно, попробую, только успокойся, может, эти телеграммы никто отправлять не захочет...
- Найдутся люди, те, которые поймут. Почувствуют в правительстве и в Думе вашей тоже. И будет праздник! Будет! Посмотри...
И снова праздника картины понеслись.
Вот и написал я об этом, дальше поступайте, как сердце велит и Душа.
Звенящий меч барда
- Ты что это, Анастасия, фразы как-то странно строила, когда о празднике говорила? И слова произносила так, что прямо буква каждая в отдельности звучала...
- Старалась я картину праздника в деталях, в образах подробных воспроизвести.
- Ну а слова при чём? Какое в них значение?
- За каждым словом множество событий, радостных картин воспроизвела. И все они теперь в реальность воплотятся. Ведь мысль и слово - главный инструмент Великого Творца. И этот инструмент из всех кто во плоти лишь человеку дан.
- Так почему тогда не всё, что люди говорят, сбывается?
- Когда с Душой и словом разрывают нить. Когда пуста Душа и образ вялый, тогда слова пусты, как хаотичный звук. И ничего собой не предрекают.
- Фантастика какая-то. И надо же, всему ты, как ребёночек наивный, веришь.
- Какая же фантастика, Владимир, ведь массу же примеров можно привести из жизни вашей и твоей конкретно, какую силу слово возымеет, если за ним сформировать присущий образ?!
- Так приведи понятный мне пример.
- Пример? Пожалуйста. На сцене человек стоит перед залом и говорит слова. Актёр, к примеру, одни и те же будет говорить слова, их люди слышали не раз, но только одного с дыханьем затаённым будут слушать люди. Другого не воспринимать. Слова одни и те же, но разница огромная. Как ты считаешь? Почему такое происходит?
- Так то ж актёры. Их учат долго в институте, одни отличники, другие так себе. Потом, они на репетициях заучивают тексты, чтоб с выражением их говорить.
- Их учат в институтах, как в образ вжиться, что стоит за словом. Потом, на репетициях, они стараются его воспроизвести. И если актёру удаётся сформировать за десятью процентами произносимых слов невидимые образы, то зал с вниманьем будет его слушать. А если в половину говоримых слов кому-то образ удаётся вставить, то гениальным вы того актёра назовёте. Ибо его Душа с Душами, сидящих в зале, напрямую говорит. И будут плакать иль смеяться люди, почувствовав Душою всё то, что хотел передать им актёр. Вот что такое инструмент Великого Творца!
- А ты, когда что-либо говоришь, во сколько слов способна образы вложить? В десять процентов или в пятьдесят?
- Во все. Прадедушка так научил меня.
- Во все? Ну надо же! Во все слова?!!
- Прадедушка сказал, что можно образ вкладывать и во все буквы. И я научилась за буквой каждой строить образ.
- Зачем за буквой? Буква смысла не имеет.
- Имеет буква смысл! За каждой буквой, на санскрите, - фразы, слова. В них тоже буквы, дальше много слов, так бесконечность скрыта в каждой букве.
- Ну надо же. А мы вот просто так лопочем все слова.
- Да, часто просто так говорятся и те слова, которые прошли тысячелетия. Прошли, пронизывая время и пространство. И образы забытые, стоящие за ними и по сей день, стремятся к Душам нашим достучаться. И охраняют Души наши, и сражаются за них.
- И что же это за слова такие? Хотя б одно из них известно мне?
- Известно. Думаю, как звук. Но что стоит за ним - забыли люди.
Анастасия опустила ресницы и некоторое время молчала. Потом совсем тихо, почти шёпотом, попросила:
- Произнеси, Владимир, слово "Бард".
- Бард, - сказал я.
Она вздрогнула, словно от боли, и сказала:
- О, с каким безразличием и обыденностью ты произнёс это великое слово! Забвением и пустотой ты дунул на трепещущий огонёк свечи. Огонёк, пронесённый через века и, быть может, адресованный тебе или кому-то из живущих сегодня далёкими родителями. Забвение Истоков - опустошение сегодняшнего дня.
- Чем тебе не понравилось моё произношение? И что я должен помнить, связанное с этим словом?
Анастасия молчала. Потом тихо зазвучавшим голосом стала произносить фразы, идущие словно из вечности:
- Ещё задолго до Рождества Христова на Земле жили люди, наши прародители, которые назывались кельтами. Своих мудрых учителей они называли друидами. Перед знаниями материального и духовного миров друидов преклонялись многие народы, населявшие тогда Землю. В присутствии друида воины кельтов никогда не обнажали оружие. Чтобы получить звание начальной ступени друидов, нужно было двадцать лет индивидуально обучаться у Великого Духовного Наставника - жреца-друида. Получивший посвящение - назывался "Бард". Он имел моральное право идти в народ и петь. Вселять в людей Свет и Истину своей песней, формируя словами образы, исцеляющие Души.