И тут начались странности.

Прежде всего, некий молодой человек. На вид ему было под тридцать. Одетый щеголевато, даже, может, слишком ярко, он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и ожесточённо махал рукой, встречая наш корабль.

Мы с Гордоном переглянулись. Ни он, ни я не знали этого мужчину. Шкипер сначала вопросительно указал на себя, потом недоуменно перевёл палец на меня, но встречающий не реагировал. Похоже, он нас даже не замечал.

Корабль пришвартовался, и тут, не дожидаясь трапа, на пирс с визгом прыгнула Анна. Девушка повисла на шее молодого человека, непрерывно целуя его куда попало, тот по-хозяйски шлёпнул её по ягодицам, поставил на землю, и они ушли прочь, даже не оглянувшись.

Мы со Страйкером недоуменно посмотрели друг на друга, и Гордон сказал:

– Гена, если я что-нибудь понимаю, можешь выбросить меня за борт.

– Какой смысл? Мы у берега, – ответил я, и развернулся, чтобы идти в каюту за вещами.

Но на этом странности не закончились. Едва я вышел с чемоданом, со стороны управления портом на пирс строем вышли шестеро вооружённых людей в незнакомой мне форме. Они поднялись на борт, даже не обратив внимания на опасные колебания трапа под ногами, подошли ко мне, и один, видимо старший, спросил:

– Геннадий Стрин?

Я непонимающе кивнул.

– Пройдёмте с нами.

– По какому поводу?

– Вам необходимо дать показания по поводу нападения пиратов на сухогруз Белуха и смерти капитана Васкеса.

– Мне? Меня что, в чём-то обвиняют?

– Пока нет. Но если вы будете сопротивляться, могут обвинить.

Меня мгновенно схватили за обе руки и поволокли к трапу.

– Гена, я подожду тебя, – крикнул вслед Страйкер.

Мне показалось, или один из незнакомцев иронично усмехнулся?

Я привычно соскользнул в транс, но поздно – меня уже крепко держали за руки. В этот момент человек, идущий последним, сильно толкнул меня в спину, и я изумлённо увидел, как движется вперёд моё тело. Ощущение было в точности, как тогда, когда пела живая мамба. Я отдельно, моё тело отдельно. А между ними – тоненькая серебряная ниточка.

Тело мгновенно обмякло, но конвоиры не растерялись. Следующие двое ухватили меня за ноги и понесли. Я стоял, глядя им вслед. Ниточка натянулась. Тогда я, испугавшись, что она порвётся, и мне уже будет невозможно соединиться с моим физическим телом, двинулся следом. Я не шёл, а плыл по воздуху, как классическое привидение. Через пару метров я, ничуть не напрягаясь, почувствовал двоих снайперов на крыше. Они лежали в противоположных углах, оба в форме Maple Military Company, и внимательно следили в оптику за тем, как несут моё неподвижное тело.

Тело, кстати, уходило всё дальше, и я, бросив всё, кинулся следом. Некоторое время летел чуть сзади, стараясь запомнить дорогу, но потом носильщики-конвоиры, подошли к тяжёлой, металлической двери, переговорили с кем-то по селектору, и внесли меня внутрь. Боясь, что железо передавит серебряную ниточку, я кинулся следом.

Лестница шла вниз, затем начался унылый каменный коридор без единого окна, наконец, первый конвоир открыл дверь до боли знакомых очертаний. Металлическая, с прочным засовом, входящим в толстую стену, и открывающимся маленьким окошком, это, несомненно была дверь тюремной камеры.

Я постарался вырвать руки из хватки несущих меня людей, но не мог пошевелить и пальцем собственного тела. Физическая часть Геннадия висела подобно кукле, и не поддавалась управлению. В ужасе я вплыл в камеру сквозь уже закрытую дверь, и уставился на меня же, небрежно брошенного прямо на пол. Сознание потихоньку заволакивал безотчётный страх.

Новая Земля. Дагомея. Кратер Сухова. 25 год 3 месяц 01 число. 06:00

Мозес был доволен. Шеф, освободив его от неблагодарной работы по поимке Сухова, сам не знал, насколько развязал молодому человеку руки.

Арон Бандервильд передал вопрос Сухова другим людям. А ведь ещё неизвестно, к чему приведут их усилия. Если даже всех связей Мозеса на чёрном континенте не хватило на то, чтобы доставить одного единственного человека в Зион, то остальные точно ничего не смогут сделать.

Никто в итоге так и не разобрался, какие силы стоят за этим русским. Даже если это «непобедимая и легендарная» Русская Армия, то каким образом, скажите, они умудрились сделать так, чтобы ирландец опоздал на самолёт, на который, между прочим, и сам мечтал попасть?

А пираты? Если бы это были русские, Белуха вообще не вышла бы в море. Но ведь она вышла! Правда пришла не в Новый Израиль, как было велено капитану, в почему-то в Порто-Франко. Не может такого быть, чтобы Васкес не объявил команде курс. А если вдруг не объявил, то почему?

Но пока ещё не всё пропало. Если гора не идёт к Магомету, значит, Магомет не смог её как следует заинтересовать. А Мозес сможет.

Не даром, у них, в кратере, находится под присмотром жена Сухова. Если он правильно изучил характер строптивца, Геннадий, узнав о пленении супруги не поспешит сотрудничать. Он всеми правдами и неправдами будет рваться сюда, в карьер. И тогда там, на той стороне залива, толку от пленного будет мало. Они могут облететь хоть всю обжитую территорию, но так и не найдут ни одного выхода эфиропотока, если, конечно, случайно сами на него не наткнутся. Неумение достойно, как и положено солидным людям, проигрывать – национальная русская черта.

Доказательством тому мягкий саботаж доктора Семёнова. Он уже который месяц ходит кругами вокруг своего вертолёта, а у Бандервильдов нет не то что копии собственного изготовления, они даже не разобрали для осмотра имеющийся.

На этот раз Мозес готовил беспроигрышный вариант. Необходимо было, чтобы Сухов не только сам прибыл в Зион, но и безропотно выполнял всё, что от него потребуют. А для этого именно там, в Новом Израиле должно быть то, что он ценит и любит. Кто же откажется работать не как попало, а на результат, если в итоге будет иметь доступ к любимой жене?

Молодой человек огляделся. Две машины, укомплектованные штурмовиками MMC. Это, по его мнению, было даже слишком много. Ведь сам кратер уже находится в руках прикормленного клана Мако. Да и девушка, согласно присланному видеосюжету, давно у них, и даже безропотно говорит всё, что от неё требуют. Так что, всё, что от него сейчас требуется, это демонстрация силы, плюс наглость в разговоре с черномазым.

Однако, предосторожность превыше всего. С этими мыслями Мозес вызвал капрала.

– Джонсон, проведите рекогносцировку. Вышлите наблюдателя, или как вы там делаете. Пусть разузнает, чем занимаются эти обезьяны.

Капрал козырнул, и через секунду раздался гулкий бас:

– Вильямс, твою мать! Хорош жопу чесать, ко мне!

Обязательно надо предварительно посмотреть. Во-первых, он даже близко не знал расположение строений, да и есть ли они там вообще, эти строения. А во-вторых, будет очень неудобно, если вся шайка Мако окажется в хлам пьяна. Что такая ситуация возможна, Мозес не сомневался. Чем ещё заняться бездельникам-неграм без присмотра белого господина?

Молодой человек вышел из машины, и осмотрел дорогу. Пока всё подтверждало известную информацию. Во всяком случае, следы в траве явственно указывали на передвижение тяжёлой грузовой техники. А значит, и бригада Ланселота Макаллена тоже там, где и должна быть.

И он, Мозес, обязательно лично проверит все их экономические выводы. Пусть в горном деле он и не разбирается, но в экономике ему почти нет равных. Может быть, то, что маркшейдер Макаллен считает экономически необоснованным, просто требует другого подхода? Нестандартных, так сказать, методов разработки.

– Сэр! – это подбежал капрал.

– Да? – вяло ответил Мозес.

С этими вояками следует держать дистанцию, а то того и гляди, на шею сядут и ножки свесят.

– Обнаружено порядка пяти некапитальных строений, сэр. Также замечены двое постовых, сэр.

– Чёрные?

– Не могу знать, сэр. Цвет определить не удалось – темно. Но проверял их черный в офицерской форме.