Панас в замешательстве поскрёб небритый подбородок. И что ему теперь делать с этой неожиданной находкой? Как будто ему своих проблем было мало!

Поколебавшись, он убрал вялую ручонку и осмотрел рану. И удивлённо покачал головой: девчушке, кажется, тоже шаманила Везуха — нож только рассёк мышцы, не задев ничего жизненно важного. Только крови много вытекло — вот мелкая и сомлела.

Сталкер извлёк из заплечного сидора аптечку и принялся «шаманить» при свете фонаря. Снорки, заваленный дом-ловушка, в котором он оказался, — всё пока отошло на второй план.

В свои сильно за сорок Панас до сих пор был один, как перст, и никто не ждал его из рейдов по Зоне. И он всё реже и реже выходил за её пределы, предпочитая жить тут, в Периметре, где всё — в отличии от реалий Большого Мира — день за днём казалось ему всё более простым, привычным и понятным. И оттого — более дорогим. Душа, отравленная адреналином, огрубела в бесконечных опасностях Зоны… Да, видимо, не до конца огрубела…

Вот какое ему дело до этого одичавшего детёныша, что кидается на добрых людей, как голодный снорчище? Никакого! Однако же возился с ней — промывал, обрабатывал и перевязывал рану, вкалывал лекарство…

Примерно через четверть часа девочка пришла в себя. Увидела сидящего над ней Панаса и снова попыталась оскалиться.

— Да не трону я тебя! — спокойно и почти мягко сказал сталкер. — Лежи, не дёргайся, а то повязку собьёшь! Не бойся.

Девчушка недоверчиво блеснула на него глазёнками, скосила взгляд на перевязанный бок и вяло коснулась бинта окровавленными пальчиками.

— Как тебя зовут? — спросил Панас. — Кто ты? Ты здесь живёшь? Где твои родители?

Но на все его вопросы она молчала и лишь моргала.

— Меня зовут Панас. — он, как Миклухо-Маклай перед папуасами, стукнул себя кулаком в грудь. — Панас! Я — сталкер-шаман. А ты? Ты кто?

Девочка повернула голову и чуть шевельнула сухими губами. Но не издала ни звука.

Панас, спохватившись, достал флягу.

— Пить! — он показал фляжку девочке. — Вода. Хочешь пить?

Она дёрнулась, когда он коснулся её, намереваясь приподнять ей голову, даже попыталась его укусить, но бессильно рухнула обратно. Хорошо ещё снова не отрубилась!

— Дикая какая-то… — подивился шаман и повторил. — Не бойся, не съем!

Девчушка вздрогнула и уставилась ему в глаза непонятным — не то недоверчивым, не то испытывающим взглядом.

— Я не ем маленьких девочек. — пояснил Панас. — Если ты, конечно, — маленькая девочка, а не какая-нибудь злобная крокозябра, которая сама всех ест!

Он приподнял её голову и приложил к губам раненой горлышко фляги.

— Пей.

Девочка сделала один неуверенный глоток, другой… И вдруг жадно начала пить, захлёбываясь, морщась и проливая воду на лицо и грудь.

— Ну-ну, спокойнее! — проворчал Панас. — Нам ещё обратно идти!

«Нам?..»

Тут только он сообразил, что, похоже, вознамерился забрать этого странного детёныша с собой!

«Панас, ты или дурак, или… или дурак! В Зоне, без патронов и связи, с такой обузой… И, кстати, ты ещё не выбрался из ловушки!»

— Ну хватит. — сказал он и отнял флягу. — Хорошенького понемножку!

Девочка посмотрела на него так, словно он отобрал у неё любимую куклу, но, вопреки его ожиданиям, не заплакала. Только грустно вздохнула и потупилась.

— Надо отсюда выбираться. — озвучил беспокоившую его мысль шаман. — Может, ты знаешь, отсюда ещё как-то можно выйти, кроме как через… — он кивнул на окно, за которым всё ещё слышалась нетерпеливая возня снорков в их засаде. Странно, чего они всё ждут?..

Девочка молчала, всё так же непонятно глядя на него.

— А может, ты немая? — спохватился Панас. — Что молчишь-то?

Он осторожно подкрался к окну и оценил обстановку. Стая никуда не делась. Кажется, их даже стало больше!

— Надо поискать выход. Мы тут не можем ждать, когда снорки придут нас есть. А патроны у меня закончились, отбиваться нечем. Так что, малышка, если тебе известен другой выход отсюда — лучше покажи его. Думаю, тебе тоже вряд ли охота быть съеденной снорками!

— Снорки… не съедят… Ксану. — неожиданно проговорила девочка. — Снорки… братья.

От удивления и неожиданности Панас едва не выронил АК.

— Так ты всё-таки умеешь говорить! — и тут до него дошли её слова. — Погоди! Кто — братья?

— Снорки… братья… Ксаны.

Голос девочки был хрипловатым, говорила она с трудом, отрывисто и с паузами — словно человечья речь была ей не родная… или нечасто использовалась.

— Снорки… не съедят. Снорки… ждут. Добыча… ушла… в нору. Стая… ждёт. Острозуб… ждёт.

— Кто это — Острозуб? И чего ждёт?

В мозг Панаса начала закрадываться мысль, что ему «повезло» наткнуться на сумасшедшего ребёнка.

— Острозуб… вожак. Стая… ждёт. Ксана… приведёт… добычу. Стая… сытая.

— Чего-чего?.. — протянул Панас. — То есть, ты хочешь сказать, что ты у них — приманка?.. — медленно уточнил он.

— Ксана… нет. Ксана… снорк. В стае. Детёныш.

Панас аж крякнул! Ну в самом деле! Сидит… то есть, лежит тут перед ним какая-то мелкая — в чём только душа держится! — пигалица и уверяет его, что она — снорк и член снорочьей стаи! Детён…

И вдруг в его голове что-то щёлкнуло: шаман вспомнил странное поведение снорков снаружи и их слаженный ликующий вой в ответ на девчонкин боевой визг, когда она бросилась на него.

А ещё — вспомнил байки, имевшие хождение среди сталкеров последние год — полтора. Про некое Дитя Зоны, или, как ещё называли его сталкеры, Маугли — человеческого ребёнка, непонятно откуда взявшегося в Зоне и каким-то непостижимым образом принятого к себе одной из снорочьих стай! Она сказала — «детёныш» — что ж, это существо и так тоже называли…

Сталкер стиснул цевьё АК. Движение вышло каким-то судорожным. Получается, перед ним сейчас — это легендарное, полумифическое существо — Дитя Зоны?..

И, похоже, это Дитя, или как там её, на полном серьёзе собирается его, Панаса Жабенко, сдать своим кровожадным подельникам на обед!

— А ху-ху не хо-хо? — довольно грубо, забыв, что перед ним всё же, какой-никакой, а ребёнок, поинтересовался шаман.

— Что?..

— Я сказал — хренушки вам! Нашли добычу!

Панас вскочил. Всё, хватит! Он и так тут просидел более чем достаточно!

— Мне как-то по барабану, кто ты — снорк, Маугли, Дитя Зоны или ещё кто. — поделился он с девчонкой. — Если знаешь другой выход отсюда — лучше скажи.

Детёныш не ответила, лишь слабо мотнула головой.

Шаман плюнул. Ну не убивать же эту обормотку! Хоть и дикое — но всё-таки дитё…

Какая-то мысль билась на дне сознания, но не могла найти выхода…

— Хорошо. — терпеливо сказал Панас. — Тогда я сам его найду!

Он повёл фонарём. Высветилось несколько оконных проёмов — естественно, тоже заваленных мусором. И ещё один дверной проём — обрушившийся.

— Тут… нет… выхода. — прошелестел голосок Детёныша.

Сталкер бросил на неё недобрый взгляд и снова поскрёб подбородок, решая, в какую сторону прокапываться, чтобы, с одной стороны, не рыть траншею через всю кучу, а с другой — не вылезти аккурат на обеденный стол у гостеприимной снорочьей засады. Главным блюдом на званом обеде!

Вдруг боковое зрение уловило шевеление в том месте, где лежала девочка. Панас молниеносно развернулся.

Детёныш, шатаясь и неуверенно переставляя дрожащие ручонки, ползла к единственному выходу из ловушки. То есть, к сноркам.

— Ку-уда?! — рявкнул шаман и одним прыжком преградил ей дорогу. — Стоять!

И схватил мелкую под мышки.

Вроде и несильно схватил, однако, девчонка издала задушенный писк и… в очередной раз потеряла сознание!

— Тьфу ты! — сплюнул раздосадованный сталкер. — А ещё снорком себя считает! Неженка! И как только такое чудо природы в Зоне выжило?

И вдруг с улицы раздался треск автоматных очередей, крики людей и яростный вой снорков!

— Ура!!! — воодушевлённо высказался Панас. Теперь оставалось ждать развития событий.

Перестрелка была недолгой, очень скоро вой и визг тварей затихли где-то в отдалении: стая ретировалась.